всегда купец найдется! – Алексей подтянул к себе желтоватый подсумок. – Смотри, это гранаты китайского производства. Довольно вонючие, скажу тебе, штучки. Вот это наши – осколочные, тоже ничего, осколки дают мелкие, но весьма зловредные. – Он отложил в сторону подсумок, подтянул к себе свитер. – А тут магазины к автоматам и сколько-то патронов россыпью. – Он приподнял свитер. – Тяжеловато, но своя ноша не тянет!
Тут Лена увидела на камнях нечто, поразившее ее до глубины души.
– Алексей Михайлович, это же гранатомет!
– Гранатомет! – Он похлопал его по стволу. – «Муха» называется, слышала, наверно? Был еще и миномет, но он несколько тяжеловат в наших условиях.
– Ты что затеял? Воевать надумал с этой ордой? – Лена уставилась на него с подозрением.
– А это уж куда кривая выведет. Завтрашний день покажет, что начнем, а что закончим. Теперь прекращай разговоры в строю и шагом марш в направлении Максимыча.
Обратно возвращались по тропе, обходившей гребень горы с другой стороны. У Максима Максимовича лицо за время их отсутствия посерело и осунулось. Он слышал шум на краю поселка, потом, когда прозвучала короткая автоматная очередь, подумал, что его ребята вступили в бой, и не чаял уже увидеть их живыми.
Быстро перекусив, они решили обсудить сложившуюся ситуацию. Максим Максимович и Лена вопросительно смотрели на Алексея, но он молчал, обхватив голову руками. Решение должно быть однозначным: он не имел права рисковать жизнями своих спутников, но, с другой стороны, как позволить Македонцу провернуть сделку и благополучно отбыть в неизвестном направлении? Этого он не простит себе потом всю жизнь.
Первым не выдержал отец.
– Что вы решили, Алеша? – спросил он.
– Вариант только один: уходим сегодня вечером, пойдем не через перевал, там нас однозначно будет ждать засада, – он посмотрел на аккуратно уложенные Гангутом вьюки. – Придется их снова разобрать, возьмем оружие, самые необходимые вещи и минимум продуктов. На сборы – час, и быстро уходим, пока они не надумали уже вечером посты свои выставить.
Они подняли доски пола и сложили туда вещи, оставили лишь теплые куртки, плащ-палатки, из продуктов – копченое мясо, галеты и пачку рафинада. Проверили оружие. Максим Максимович, увидев, как Лена ловко обращается с автоматом, горько усмехнулся:
– Вот и пригодились бабушкины уроки. Не приведи господь, если придется по людям стрелять.
Алексей тяжело посмотрел на него:
– Лично я этих ублюдков за людей не считаю, и миндальничать с ними не собираюсь. Вспомните, что они сотворили с Абсолютом...
– Как я понимаю, мы с отцом досадная помеха и просто путаемся под ногами у доморощенного Джеймса Бонда? – рассердилась Лена.
– Не пыли! – Алексей с усилием нажал на ее плечо, заставил присесть на лавку. – Ничего я не имею в виду. Просто мне очень не хочется, чтобы подонки типа Македонца и Шерхана слишком уж радовались жизни и получали от нее все тридцать три удовольствия!
– Алеша, по всей видимости, вы что-то задумали и не решаетесь нам сказать. Я прав? – осторожно спросил Максим Максимович.
Алексей смерил журналиста тяжелым взглядом, отвел его в сторону и вздохнул.
– В проницательности вам не откажешь, Максим Максимович. Давайте присядем, минут десять у нас еще есть в запасе.
Мужчины присели на крыльце, закурили, Лена отошла к навьюченным лошадям, не спуская глаз с отца и Алексея.
– То, что я обнаружил в шахте, по моим подсчетам, тянет на многие тысячи долларов, поэтому они так боятся нашего появления. Здесь идеальное место для хранения товара, и они вряд ли согласятся пожертвовать им. Если мы сейчас уйдем, то сообщить о перевалочной базе и товаре сможем денька через два-три, а он тем временем уплывет в руки «неуловимых мстителей» куда-нибудь на Кавказ, а то и поближе, на него сейчас великий спрос.
– Я, Алеша, тридцать лет с лишком в журналистской узде. Чего только не повидал, и какого только дерьма не нахлебался, – сказал Максим Максимович. – Но одно скажу: в любимчиках у мафии не ходил, перед олигархами не прогибался, хотя и знаю об их делишках не понаслышке. Сейчас ругаю себя последними словами, почему Лену отпустил с вами, а не пошел сам. Старый дурак! Это были бы уникальные, воистину золотые кадры и прекрасная улика против этих подонков! – Максим Максимович возбужденно прошелся по крыльцу, глянул на собеседника. – У меня к вам предложение. Я понимаю, оно слишком рискованное, но мне необходимо завтра снять тайник и передачу оружия.
– Во-первых, тайник вы уже не снимете. Я им приготовил небольшой сюрприз – растяжку: стоит им споткнуться, и все их арсеналы взлетят к чертовой бабушке. Во-вторых, их более двадцати человек, и неизвестно, сколько еще с вертолетом прибудет. Более двух десятков озверевших бандитов, они же перестреляют нас, как куропаток, и глазом не моргнут.
– Алеша, я все продумал, только дослушайте меня. Я должен остаться, мне нужны эти съемки во что бы то ни стало. О нашем присутствии они не догадываются. Я скрытно сниму всю процедуру, а потом уйду в тайгу. О месте встречи договоримся. Даже если произойдет взрыв, они подумают, что это случайность.
– Максим Максимович, неужели вы допускаете, что я оставлю вас одного? Ради эффектных кадров вы собираетесь рисковать жизнью? Я не сомневаюсь в ваших способностях уйти незаметно. Но, как говорится, гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Никто из нас не в состоянии просчитать ситуацию. Честно говоря, я склонился бы к такому варианту, если бы нас было только двое. Но с нами женщина, ваша дочь, вы же себе никогда не простите, если с ней что-нибудь случится?
– Выходит, я бельмо на глазу и мешаю выполнить вам гражданский долг? – Лена уперла руки в бока, гневно оглядела отца и Ковалева. – Вы считаете, что я горю желанием сбежать от этого дерьма? Завтра я пойду с тобой, папа, и пусть меня кто-нибудь попытается остановить!
Алексей рассмеялся:
– Я преклоняюсь перед вашими талантами убеждать и заставлять подчиняться.
Лена возмущенно вздернула подбородок.
– А я – перед вашим талантом скрытничать. Я же по глазам вижу, весь этот военный совет в Филях сплошная провокация, чтобы вынудить отца принять ваше решение. Только я в кустах отсиживаться не собираюсь. Иду с вами!
– Лена, – укоризненно прервал ее отец, – какую ересь ты несешь!
– Хорошо! – Алексей жестко посмотрел на нее. – Извините, Елена Максимовна, что не посчитался с вашим мнением, но если вы думаете, что за последние два дня пережили тяжелые испытания, то по сравнению с последующими сутками они покажутся вам романтической сказкой.
Глава 19
Без особых осложнений они миновали горловину долины, перевалили невысокую гору и устроились на ночлег на берегу небольшой, но бурной, порожистой реки. Метрах в ста от их стоянки она падала водопадом с невысокого скального обрыва. Разбившись на множество протоков, вода переливалась на солнце всевозможными оттенками багрянца, миллиарды брызг вспыхивали крошечными метеорами, взлетая вверх, чтобы тут же вместе со струями стремительно упасть в белый от кипящей пены водоворот у подножия скалы.
В корнях огромного кедра они нашли огромную то ли яму, то ли нору, и мужчины почти доверху наполнили ее мягким лапником. Развели небольшой костер, но ужинать еще было рано, и каждый занялся своими делами: Алексей стреножил лошадей, Максим Максимович возился с видеокамерой, а Лена спустилась к реке. Вода была обжигающе холодной, но комбинезон почти до колен покрывала корка желтой глины, оставшейся после их перехода без тропы по заболоченной высокогорной тайге. Она скинула ботинки, носки и, не снимая брюк, тщательно смыла грязь со штанин, потом почистила и промыла ботинки, выстирала носки и выставила их сушиться на теплых камнях под лучи заходящего солнца. Было почти жарко, но она не сняла теплый свитер, иначе от мух не было бы спасения. Ниже по течению речка наметала огромную кучу плавника. Сухие, ошкуренные водой добела стволы, громоздились один на другом, крепко сплетясь ветвями
