У плетня сидят мужчины. Вот, с учтивостью притворной, Поднялись проворно двое, Без причины засмеявшись. Остальные и не встали: Дочерью Малеч, как видно, Грубо пренебречь решили. Стало девочке обидно. Прошептали губы тихо: 'Чтоб стоящие не сели! Чтоб сидящие не встали!' Дочь Малеч на горном склоне С косарями повстречалась. 'Ой, косить сейчас не время,— Время голосить над гробом, Разделяя бремя горя С теми, кто хоронит нарта!' Дочь Малеч, сойдя в долину, С чабанами повстречалась. Говорит она подпаску: 'Ну-ка полы губанеча Подбери, веселый малый! Сбегай к нартам попроворней! Пусть они коней седлают, Пусть навстречу выезжают, Пусть играют на свирели! Пусть в селенье люди знают, Что приехала невеста!' Вот и пройдена долина. Под горой родник лепечет, Малечипх остановилась, Жар сердечный охлаждая, К роднику приникла жадно, Быстро жажду утолила, Чистой влагой смыла слезы, Освежила лоб горячий. 'Ой, родник изумрудный, Чье кремнистое русло Блещет чудным узором! Ты подспудной струею Пробиваешься к свету, Будишь эхо в ущелье, Будишь в сердце веселье, Ожерельем сверкаешь И свирелью звенишь ты! В летний зной ты прохладен В зимний холод — отраден. Каждый едущий мимо, Жгучей жаждой томимый, Летним зноем палимый, Пусть родник прославляет!' Малечипх такое слово Горному ключу сказала, С ним приветливо простилась И пошла в селенье нартов. Говоря: 'Невеста едет!' — На коней джигиты сели. Говоря: 'Невеста едет!' — На свирели заиграли; Говоря: 'Невеста едет!' — Поскакали за селенье. Вот как нарты оказали Ей почет и уваженье! * * * Нарты, чтя обряд старинный, — Говорят преданья наши, — В гроб умершего мужчины Клали прядь волос гуаши. Может быть, и от рожденья, А возможно, от недуга На беду была плешива Унаджокова супруга. Говорит она служанке: 'Взяв с собою два яичка, Выйди Малечипх навстречу И, минутку улучивши, Срежь ей косы золотые. Вот и ножницы стальные!' И служанка с речью льстивой
