— Добрый день, — ехидно сказал Кирой. В присутствии Шека мировая скорбь как-то смутилась и явно собралась откланяться. — Откуда это ты такой счастливый? Из кабака или из борделя?
— Ха! — сказал Шек. — Всё ты опошлишь! У меня душевная драма!
— Ну-ну, — сказал Кирой, звоня, чтобы принесли вторую кружку.
— Какая девушка… Нет, ну какая девушка, Кир, ты себе не представляешь! Умница, весёлая, красавица… И я ей точно нравлюсь!
— А в чём тогда драма-то? — рассмеялся Кирой.
— А драма в том, — вздохнул Шек, — что её муж меня за что-то очень не любит… Прямо хоть в гости к ним не ходи!
— Ох, нарвёшься ты на скандал, Эшекоци ол Ройоме! — весело пообещал Кирой.
— Ха! — сказал Шек, подбоченившись. — В эту луну я могу творить что угодно, столица всё равно будет обсуждать ол Каехо.
— С чего это?
Шек глянул на него почти с жалостью.
— Кир, ты меня уморишь. Как можно быть настолько не в курсе городских сплетен? Часа два назад поединок был…
— И ты хочешь, чтобы я о нём уже знал? — рассмеялся Кирой. — Я дома был!
— А я был на свидании, — пожал плечами Шек. — Но уши-то у меня были свободны…
— Так что за поединок? Ол Каехо кому-то отрезал ухо?
— Зачем ухо? Голову, зангцу одному…
— Какому зангцу?
Вторую кружку принесли, Шек охотно налил себе кофе, но говорить ему явно было интересней, чем пить.
— Ну, имя я не знаю. Посланный от судьи из Вернаца, Аджашера. У этого Аджашера брат был младший, обалдуй редкостный. Он сюда юриспруденцию изучать приехал, но как я его ни видел, он всё больше огнёвку изучал, потом на пыль переключился. Ол Каехо, понятное дело, помогал в изучении, пока Аджашер-младший не пал жертвой учения. А старший, соответственно, заинтересовался и послал человека узнать, в чём дело. Ну и этот посыльный счёл ол Каехо главным аджашерским врагом и призвал покаяться. Герцог обрадовался поводу для скандала, и разговор закончился поединком.
— Не вижу пока, о чём тут говорить целую луну, — заметил Кирой. Шек радостно осклабился.
— Угадай, с каким оружием ол Каехо вышел!
— В каком смысле?
— В смысле, с ножом и плёткой!
Кирой недоверчиво уставился на Шека. Тот сиял, но не шутил, похоже.
— Шутишь? — спросил всё-таки Кирой. Большей нелепостью было бы только если бы ол Каехо, скажем, забросал противника конским дерьмом.
— Как же! Строго говоря, вышел он с ножом, а плётка просто на поясе висела, он верхом приехал. Аджашерский этот посыльный начал атаку, ол Каехо увернулся, подскочил вплотную — хлобысь плёткой по глазам. И ножом по горлу.
— Да уж… — ошарашено протянул Кирой. — Дикие нравы у вас в Империи.
Шек ржал.
— Это не нравы дикие, это Серые герцоги чокнутые. У некоторых форма носа в роду передаётся, а у этих — сверчки в голове.
Кирой покачал головой, отпил кофе, думая о другом. В воздухе пахло зангской кампанией. Война начнётся в любом случае, вовсе не из-за скандальных поединков и совсем скоро. Если Империя её проведёт удачно и удержит достигнутое, насколько выгодно или невыгодно это будет для Дазарана? Ближайшая перспектива вполне оптимистичная. После Занги Империи надо будет разобраться с Кадаром, и это даёт Дазарану возможность заниматься своими делами, не отвлекаясь на соседей. Но на что будет похож имперско-дазаранский договор, когда ол Тэно наберёт силу? И что именно нужно тщательней всего скрывать от своей красивой и легкомысленной жены дазаранскому послу? Зачем-то же эта свадьба была организована… Или просто для подстраховки, на всякий случай? На случай, если вдруг Тедовередж вздумает заняться самодеятельностью?
Эшекоци молчал, видя, что его не слушают, и разглядывал себя в полированном серебре кофейника.
— Шек, что ты знаешь о моей жене? — спросил Кирой. 'Потому что я о ней ничего не знаю,' — добавил он мысленно. — Ты с ней давно знаком?
— Давно я знаком с тобой, — Шек задумчиво крутил в руках щипцы для сахара. Пожал плечами. — Да я, в общем, что знал, уже говорил тебе. Приехала в столицу в начале весны, вроде бы к ол Нюрио. Насколько я понимаю, они родственники.
— А что там насчёт близких отношений со всем двором?
— Кир! — досадливо сказал Эшекоци, щёлкая щипцами. — Я не хочу, чтобы меня считали сплетником.
— Ты и есть сплетник, — хмыкнул Кирой. — Считай тебя или не считай…
Шек вздохнул.
— Ну, есть такое дело. В смысле, отношения. По-моему, тэрко она глазами стреляла одно время. С ол Сташем тоже что-то там крутила. Ну… я с ней целовался один раз, — сказал он и быстро уточнил: — Это до твоего приезда было!
Помолчал.
— Она тебя с ума сведёт, Кир.
— Мы договорились не мешать друг другу гулять, — мрачно сказал Кирой. Шек покосился на него.
— Как-то это… очень не по-дазарански.
— Зато очень по-посольски, — усмехнулся Кирой. Пояснил: — Любой наш семейный скандал тут же станет дипломатическим. Так что когда я застаю свою жену в саду с каким-то ачаро, я договариваюсь с ней избегать огласки и скандалов, а не бью её палкой за неверность.
— Да-а. Попал ты в переплёт.
— Работа у меня такая, — кисло улыбнулся Кирой. Побарабанил пальцами по столу. — Шек, вот что значит 'в прямом вассалитете у императрицы'? Она какую-то услугу на шпионской ниве оказала? Или как? За что дают прямой вассалитет?
Шек покачал головой.
— Прямой вассалитет не дают. Ну, не так. За какую-то заслугу можно имение получить, или должность. Прямой вассалитет — это не так просто.
— Жизнь спасти, рискуя своей? — ехидно спросил Кирой.
— Ну, например, — кивнул Шек. — Вернее я бы сказал 'спасать'. Изо дня в день, друг другу, лет десять подряд, в порядке будничной рутины. Например.
Кирой скептически его изучал какое-то время, потом поморщился:
— Это несерьёзно, Шек. Звучит, как что-то из преданий героической древности.
— А ты думаешь, почему я так старательно обращаю на это твоё дазаранское внимание? — возмутился Шек. — В том и дело, что прямой вассалитет встречается в сто лет три раза!
Кирой смотрел на него несколько мгновений, моргнул, помотал головой.
— Ты пример можешь привести? За что можно получить прямой вассалитет, кроме как за ежедневное спасение жизни?
Эшекоци вздохнул, завозился в кресле, уселся боком, свесив ноги с подлокотника.
— Ох, Кир. Как же с вами, дазаранцами, сложно…
Подумал, снова сел прямо.
— Ну, во-первых, его не 'получают'. Его предлагают — и принимают или нет. И его не предлагают и не принимают как награду за что-то. Очень уж это сомнительная награда. Может, Мише твоя чем-то обязана сильно императрице и потому приняла прямую вассальную присягу…
— Ты имеешь в виду, там больше обязательств, чем выгод? Как при военном?
— Нет, — отмахнулся Шек. — То есть да. То есть… Тьфу.
