Дамочка с опаской посмотрела на его лицо, поднялась:
— Я, наверное, в другой раз зайду.
— Как хотите, — равнодушно сказал гинеколог.
Женщина торопливо выскочила вон.
Отработав свою смену, доктор на автомате преодолел привычный путь от поликлиники к дому и постучал к соседям по коттеджу. Дверь открыла старушка.
— Добрый день, Елена Сергеевна.
— Здравствуй, Андрюша, — поклонилась бабушка. — Проходи.
Андрей прошёл в гостиную, сел в мягкое кресло, бабулька примостилась на стуле.
Врач молчал.
— У тебя что-то случилось? — не выдержала соседка.
— Нет… то есть, да… не знаю… — невнятно ответил Бутербродов, он поднял голову и выпалил:
— Елена Сергеевна, помните, вы рассказывали про женщину, которая лечит, снимает порчу, заговаривает?
— Помню, конечно. Ты тогда ещё посмеялся над старухой.
— Беру свой смех назад. Мне необходим её адрес.
— Ты захворал? — проявила заботу Юлькина бабка. — Вид у тебя, прямо скажу, нездоровый.
— Всё в порядке, — торопливо заверил Бутербродов. — Просто мне надо проконсультироваться по одному вопросу.
— Темнишь, парень, — не поверила старушка. — Влюбился, поди, — она встала, стала рыться в буфете.
— Вы угадали, влюбился, — Андрей постарался сделать томное лицо.
— Вот её адрес, — бабушка протянула клочок бумажки. — Доедешь до конечной остановки девятого автобуса, там спросишь.
— Спасибо, Елена Сергеевна, — гинеколог поднялся. — А она дорого берёт?
— Кто сколько даст. С каждого по возможности.
— Кысь-кысь-кысь, — позвал врач, заглядывая под кровать. — Куда он пропал?
Раздался дверной звонок. Бутербродов поднялся с колен. Пошёл открывать. На пороге стояла Юлька.
— Добрый вечер, Андрей Васильевич, — впорхнула соседка.
На сей раз, она была в плаще поверх розового халатика. В руке держала зонтик — шёл дождь. Юлька, скинув босоножки, не церемонясь, прошла в гостиную, врач следом.
— Мне надо поговорить с Вами, как женщине с мужчиной! — заявила девица.
— Может, в другой раз? — робко предложил Андрей. — Мне надо уходить.
— Ничего, несколько минут погоды не сделают, — возразила соседка. — Итак, — она сложила руки на груди. — Меня интересуют несколько вещей.
— Спрашивай, — обречённо сказал Бутербродов, прислоняясь к дверному косяку. — Только побыстрее.
— Где Вы вчера были целый день?
— То есть как где? Дома.
— С кем?
— Один.
— А почему тогда не открывали? Я звонила-звонила утром. И вечером приходила. — Юлька, в своей манере, строго глядела сквозь очки.
— Нездоровилось, валялся целый день в постели, — соврал Бутербродов.
— Имейте в виду, Андрей Васильевич, по планете гуляет СПИД, в нашем городе уже есть случаи. Кроме того, врать нехорошо.
— При чём здесь СПИД? — удивился врач.
Другой бы на его месте давно выгнал прилипчивую девчонку, но Бутербродов не мог, мешало воспитание. И ещё — он был добрый.
— При том! Говорят, Вы влюбились.
— Кто говорит? — вскинулся врач, но тут же пробормотал, ухмыльнувшись:
— Елена Сергеевна… Юлька, ты, никак, ревнуешь? — продолжил он насмешливым тоном.
— Отнюдь! — девица гордо вскинула голову. — Просто охраняю своё будущее семейное счастье.
— Поохраняй его пока у себя дома, — гинеколог взглянул на наручные часы. — Я ухожу. — Он взял с кресла зонтик. — Кстати, ты Кысю не видела? Второй день не появляется.
Девица поджала губы, смерила Андрея уничтожающим взглядом, ничего не сказала и вышла с гордо поднятой головой.
— Юлька, ты что, обиделась? — крикнул вслед Бутербродов. — Я тебя не выгоняю, просто спешу. Ай! — он махнул рукой.
Надел поверх джинсовой рубахи ветровку; вставил, с помощью ложки, ноги в туфли, подхватил зонтик и вышел на крыльцо. Снова безуспешно позвал:
— Кысь-кысь-кысь.
Закрыл дверь на английский замок, спустился по ступенькам крыльца и поспешил на автобусную остановку.
7. Бомж и очкарик
Гинеколог дремал, покачиваясь на мягком сиденье автобуса № 9. Вечерело, но было всё ещё светло.
— Молодой человек, конечная остановка, — тронула его за плечо какая-то бабка в тёмном платке и оранжевом пальтишке.
— А! — врач открыл глаза, бабка уже спускалась по ступенькам на землю.
Бутербродов вышел из транспортного средства, огляделся.
Прямо — автобусная остановка, слева — магазин, справа лепились небольшие домишки. В их сторону удалялась бабка из автобуса, больше на улице не наблюдалось никого. Андрей приметил в глубине остановки человеческую фигуру, достал из кармана бумажку с адресом, подошёл. На лавке сидел мужичок в затрапезной одежде и сизым носом, лицо прикрывала кепка.
— Похоже, местный алкаш, — пробормотал врач.
— Скажи, друг, — начал он. — Я приехал из Центра, мне нужно узнать, где находится улица… — доктор заглянул в бумажку.
— Мужик, добавь червонец, — перебил алкаш сиплым голосом. — Тогда скажу.
Врач вновь осмотрелся. Не заметив никого поблизости, достал из бумажника десятку. Бродяга встал, взял купюру и побрёл к магазину, бросив:
— Тётка Агафья здесь не живёт.
Андрей Васильевич изумлённо посмотрел вслед:
— Эй, как ты узнал, что я её ищу? — крикнул он вдогонку.
Алкаш молча удалялся.
Бутербродов пожал плечами, спрятал адрес, закурил, повернулся. Вздрогнул. Прямо перед ним стоял длинный мужчина в очках и шляпе, с меланхоличным лицом.
— Тётка Агафья живёт сразу за магазином, второй дом слева, — грустным голосом сказал очкарик.
— Может, объясните, с чего вы все взяли, что я приехал к ней? — поинтересовался Бутербродов. — У меня что, на лице написано?
— Я догадался, — просто ответил мужчина, отходя.
