Альсарена Треверра
Я услышала шум с галереи для музыкантов, что над большой пиршественной залой. А забрела я сюда, прячась от любящих братьев, да и вообще от всего света (особенно от отца Арамела!). Уединенные мои блуждания по закоулкам Треверргара скрашивали Редда с Уном.
Так вот, внизу кто-то что-то невнятно проорал, послышался возбужденный говор и топот ног, а потом голос Эрвела, излишне громкий, с заметной истерической ноткой, воскликнул:
— Кто? Как? Не может быть! Где, Господи всемилостивый… — и уже далеко, где-то в коридорах, — Гере-ен!
Ун вскинулся на перила, свесил морду вниз:
— Баф?
Герен? Вернулся? Колдун все-таки отпустил его! Я подхватила юбки и бросилась к лестнице. Герен! Живой! Он знает что со Стуро!
В холл уже набежала толпа, в центре ее крутилось некое более плотное ядро — спина Эрвела, черный плащ Рейгреда, Варсел, Ровенгур, Кресталена, кто-то из слуг… Герен! Его темноволосая голова, всплывшая над всеми, блеск зубов — улыбка? гримаса? — изменившееся, словно бы почерневшее лицо…
Я остановилась на нижней ступеньке лестницы, не решаясь приблизится. Вспомнилось наше весьма нелюбезное прощание… как же мне теперь к нему подойти?
Он увидел меня поверх чужих голов и все вокруг на мгновение замерло. Не отпуская моего взгляда, Герен шагнул вперед, раздвигая толпу, отстраняя Эрвела с поглупевшим от счастья лицом, Рейгреда с лицом озабоченным… Большими шагами он пересекал холл, двигался на меня и протягивал руки.
— Альсарена, детка моя…
Простил? Я не знала, что мне делать — кидаться прочь или падать к нему в объятия. Я так ни на что и не решилась, когда он вдруг оказался рядом…
— Детка моя, моя маленькая!..
…ухватил за локти, снял со ступеньки и привлек на обширную свою грудь. Пахнуло потом, остро, как от взмыленного коня. Висок царапнула трехдневная щетина, губы воткнулись в ухо:
— В мою комнату, быстро, — прошептал он, — Спрячься за ширму, сиди тихо.
В шепоте звучал приказ, да и вообще голос его сделался каким-то незнакомым. Ледяной, жесткий, слово сказал, будто гвоздь забил.
Я трепыхнулась, он прижал меня крепче, повел ладонью между лопаток, поцеловал в макушку. Пальцы впились в затылок.
— Поняла? Сейчас же иди.
Я с трудом кивнула, ударившись лбом о твердый порожек его ключицы.
— Господин Ульганар! — на лестнице, у меня за спиной, стоял один из дедовых слуг, — вас к себе господин Мельхиор просят.
— Иду. Уже иду.
Он еще разочек притиснул меня к груди, словно бы не в силах расстаться, потом отодвинул и взбежал по лестнице наверх. Оглянулся, на миг достав требовательным приказывающим взглядом. Сзади меня тронул за плечо Эрвел.
— Что он тебе сказал? — тоже шепот, сдержанный, приглушенный.
— Кто? — опешила я.
— Герен.
Толпа шумела, собираясь около лестницы. Кресталена повторяла, как заведенная:
— Герой, господа. Настоящий герой. Господа, он настоящий герой.
— Не знаю, — пробормотала я, — ничего не поняла…
Эрвел потерял ко мне интерес и побежал за командиром. Рейгред припустил следом. Я немного попуталась у всех под ногами, а потом скрылась в нашей общей комнате. Я догадывалась, зачем Герен требовал конфиденциальности. У него имелись известия о Стуро.
Где-то двенадцатую четверти мы с собаками терпеливо прождали за задвинутой ширмой. Сидеть на одном месте мне было трудно, я ерзала и дергалась. Блуждание по этажам хоть как-то облегчало болезненную ажитацию, в которой я находилась. Нет, надо лечиться. Иначе я свихнусь.
Стукнула дверь, голос Герена произнес:
— Заходи. Открывай вон тот сундук, я пока переоденусь.
Герен кого-то привел. Я придержала собак, хотя они и не думали демонстрировать наше присутствие.
— Куда барахло-то с сундука переложить, господин Ульганар? — спросил вошедший с Гереном.
Голоса я не узнала, наверное, кто-то из дедовых людей. Можно было бы подсмотреть в щелочку, но меня мало интересовал незнакомец. Я надеялась, он скоро уберется.
— Бросай на пол. Давай, поспеши, времени в обрез.
Они шумно возились в комнате. Зазвякал металл, Герен принялся командовать:
— Затяни потуже… так, хорошо. Теперь на левую… на левую, черт! Застегивай.
Незнакомый слуга сопел и тихо чертыхался.
— Это повыше… повыше, говорю, куда ты крепишь, бестолочь! — раздражался Герен, — Там шнурок, затяни его покрепче. Сойдет, хорошо. Достань мне шлем.
Бам-м! Короткий звук удара, что-то грузно рухнуло, что-то покатилось, жестяно шелестя по устилающему пол тростнику. Я подскочила.
— Альсарена, — совершенно спокойно окликнул Герен, — выходи.
Он был с ног до головы затянут в кольчугу, сверху прикрытую бело-голубым гамбизоном, а на бедре у него висел меч. Цилиндрический шлем откатился в угол, распластав словно крыло двуцветный фестончатый намет. Второй человек лежал ничком возле раскрытого сундука. Вооруженный человек, один из столичных хватов.
— Господи! Что с ним?
— Ничего страшного, — драконидский рыцарь разжал железную перчатку, — Я ударил его по голове. Он жив, все в порядке.
Я разинула рот.
— Подними шлем, — сказал рыцарь, — и раздевайся. И поживее.
Заросшее лицо его в обрамлении кольчужного капюшона казалось черным и страшным. Глаза посветлели от ярости. Желтые волчьи глаза. Я не узнавала господина Герена Ульганара, старинного друга отца и моего жениха. Это был чужой, злой и отчаявшийся человек. Способный на все.
Я еще раз взглянула на неподвижное тело. Ударил по голове!
— Колдун, Герен? Колдун тебя прислал?
— Все потом, — он перевернул хвата, расстегнул пояс и стащил с лежащего суконный налатник, — раздевайся, слышишь? Нельзя заставлять их ждать.
Голубое и белое, вспомнила я. Его цвета. В переводе с мертвого лираната 'Ульганар' означает 'Человек Озера'. Анар — мужчина, воин. Воин Озера. Рыцарь Озера.
— Ты пришел за мной?
— За тобой, — он бросил мне хватовские сапоги.
— Погоди, а Рейгред сказал…
— Одевайся и молчи! Почему ты еще в платье?
— Завтра похороны… Неужели ты не позволишь мне попрощаться с отцом?
— Аманден простит.
Грубо развернул меня к себе спиной, повозился, дергая завязки, пробормотал проклятие и распорол шнуровку одним движением кинжала.
— Поднимай руки!
Чувствуя, что спорить чревато, я подчинилась. Герен, безжалостно кромсая кинжалом, содрал с меня оба платья, и оставил в одной сорочке. Взамен швырнул пропахшую потом стеганую поддоспешную рубаху и
