ты не чувствовала себя виноватой. Потому что ты ни в чем не виновата, Альсарена. Просто так получилось…
— Смотрите!
— Что это, господин Ульганар?
— Где? А, дьявол, это дракон!
— Вперед, парни! — крикнул старший, представившийся 'Шилом', и 'хваты', набирая скорость, поскакали туда, где показалась и исчезла нахальная черная бестия.
Как он сказал:
'— За девочку не волнуйся. Поводит их до темноты.'
Не хватало мне волноваться за эту зверюгу!
— Куда?! — заорал я в лучших традициях Гвардейских казарм Генета.
'— Если получится, просто тихо отстанете от них. Должно получиться.'
Да, 'крайний случай' не случился. Но мне нужно не только отправить к вам Альсарену и ее псов. Мне нужно еще кое-что. От этих 'хватов'. Так, сущий пустяк. Совершеннейшая мелочь.
— Четверо — ко мне! Остальные попробуйте окружить дракона. Там мыс, в озеро выдается, прижмете его к воде и гоните на нас.
Подъехали сам Шило и еще трое. Я соскочил на землю:
— Спешиваемся, — подошел к Альсарене, забрал у нее зеркало, — Держи вон на те сосны.
Там тебя ждут. Хлопнул ее лошадь по крупу. Лошадь рысью двинулась прочь, собаки деловито потрусили по обеим сторонам.
Я повернулся к 'хватам'. Последний из них покидал седло.
— Куда ты его послал, капитан? — спросил Шило.
Я молча шел к нему, держа в руках зеркало. Ты ведь поможешь мне избавиться от нагромождения нелепостей, в которое превратилась жизнь, и от ледяной пустоты? Вас четверо, и вы — 'хваты'. Мне многого не надо. Просто убейте меня.
В двух шагах от Шила поднял зеркало и опустил ему на голову. Звон пошел, как от большого колокола в храме Златого Сердца. Шило упал. Надеюсь, не убит, а оглушен.
— Что ты…
— А, черт! Держи его, парни!
'Хваты' все поняли.
— Защищайтесь, — сказал я и вытащил меч.
Ближайший к лошадям вскочил в седло, ближайший ко мне небрежно дернул из ножен такой же полуторник, как у меня.
Мы сошлись.
— Герен!!!
Альсарена.
Какого дьявола?!
Вернулась на крики. Как она посмела вернуться?!
Третий 'хват' ощетинился двумя короткими клинками и двинулся к ней.
Навстречу ему метнулось мохнатое тело.
Бурый Ун.
'Хват' взмахнул правым мечом, отвлекая, а левый — сейчас пропорет собачий бок…
Редда.
Выметнулась из-под лошадиного брюха.
Сбила 'хвата' наземь…
Дьявол, у того, в седле — аркан!
Не увернусь.
Одна надежда — держаться ближе к своему противнику…
ЧТО ЭТО, ГОСПОДИ?!.
От жуткого взвоя заледенел позвоночник.
Лошади закричали, как испуганные дети, Альсарена вылетела из седла…
'Хват'… 'хват' отчаянным усилием удерживал своего коня, а с неба на него рухнуло что-то огромное, черное…
Тот, Кто Вернется
Где ты, капитан? По первоприкидке тебе уже полагается быть на полдороге к нашей полянке. Полсотни 'хватов' проехали шарить веером, Йерр ждет теперь второй отряд, тот, которому она покажется и попасет немного. А я жду тебя, Ульганар. Тебя и Альсарену Треверру. Знаешь, я, наверное, все-таки предложу тебе идти с нами. Ты, конечно, откажешься, но — я предложу.
Ты не слышишь второй отряд, маленькая?
Нет, Эрхеас. Никто не идет сюда.
Ты задерживаешься, Ульганар. Что задержало тебя? Первый отряд прошел — значит, Паук поверил тебе. Или все-таки — не поверил? Неужели я не раскачал тебя как следует? Неужели мне только показалось, что ты вошел в состояние 'игры сердцем', как это красиво называется?
Интуиция вздрючена до предела или почти до предела, любые уточнения и подробности идут легко, сами собой, чуешь, что от тебя хотят, чего ждут, и делаешь именно это… Эдаро очень любит такие вещи, он учил меня раскачиваться и раскачивать, я думал — удастся…
— У него ничего не получилось, — уже по третьему разу завел Иргиаро, — Ему не поверили. Их не отпустили.
Первый отряд прошел слишком далеко, он расслышал их смутно и никак не привязал к нашему сидению на полянке.
— Ему не поверили.
— Заткнись.
Пойди вон, в барахле своем поройся. Для успокоения нервов. Пока все переберешь, как раз Ульганар приедет. Кроме того мешка, что с едой для Маленькой Марантины, картой, огнивом, трутом и прочей дорожной требухой, у Иргиаро обнаружилось полным-полно собственного барахла. Два мешка, и оба здорово тяжелые. Один брякает характерно, другой громыхает непонятно чем. И еще — длинный сверток. Заботливо и аккуратно замотанный тряпками, перевязанный веревочками, даже рукояти не видно. Меч. Двуручный меч. У вампира-неубийцы. Небось, от братца-нгамерта остался.
— Не так что-то, Малыш?
— Все в порядке, Радвара-энна. Все по плану.
У Радвары-энны, между прочим, торба только одна, хоть Радвара-энна уходит с нами, бросая дом. Впрочем, зять ее и внук остаются, она с утра отослала мальчишку с каким-то поручением дурацким в Чешуйки, в самую дальнюю деревню, чтобы он только к вечеру мог в Треверргар вернуться. С одной стороны — наша экспедиция его не коснется, а с другой — в замке не узнают, где скрывается убийца. А когда узнают, нам будет уже все равно. Так что бедолага Летери отправился еще затемно, без завтрака, получив от бабки краюху хлеба, а от меня — краткие наставления: народ не баламутить, а то старый Паук из всех тут душу вытрясет. А Радвара-энна собрала вещи после его ухода. Насколько я понимаю, в мешке у нее немного одежды да травы. Хоть я и сказал, что место в моих сумках есть…
— Теперь их посадят в такую комнату без окон и будут делать им больно-больно. Долго-долго.
Весьма образно. Явно — с чужих слов повторяет. Причем со слов человека, с которым еще не очень выработал общий язык. Ау, Паучонок?
— Иргиаро, если ты сейчас же не замолчишь…
— Не замолчу! — он отпрыгнул, растопырился, полураскрыв крылья и скалясь, Радвара-энна охнула, — Ты сам не веришь, что у него получилось! — шипел Иргиаро, — Надо идти в большой дом, в замок, надо всех там укусить… убить! Да, убить и забрать Аль… Маленькую Марантину, пока не поздно!
