Первые два стихотворения в переводе Л. Эйдлина, далее — В. Рогова
Ранняя весна в Линлине Спрошу весну — о том, когда она Направится отсюда в Циньюань[809], Чтоб с ней послать мои о доме сны. Пусть хоть они войдут в родной мне сад. Въезжая в Хуанци[810], слушаю обезьян Путь проходит водою, извиваясь, тысячи ли, Да еще обезьяны где-то так тоскливо кричат. Но опальный чиновник свои слезы выплакал все, И его не встревожит обрывающий сердце крик. Снег над рекой Вздымается тысяча гор — а птицы над ними летать перестали, Лежат десять тысяч дорог — но только следов на них больше не видно, Лишь в лодочке старый рыбак в бамбуковой шляпе, в плаще из соломы Согнулся, закинув крючок, а снег все идет, и река холодеет. Старый рыбак С ночи на западный темный утес старый рыбак взошел, Сянской воды на рассвете набрал, чуский бамбук зажег. Дым разлетелся, вот и заря, нет ни души кругом, Зелены горы и воды, в тиши только уключин скрип. Вижу, что к середине реки снизился неба край, А над утесом резво летят легкие облака. Утром в храме наставника Чжао читаю буддийскую сутру Рот полощу водой колодца, и холодно зубам. Очищен разум, чисто сердце, с халата пыль стряхнул. В руках сжимаю праздно книгу из пальмовых листов,[811] Восточный павильон покинул, читаю нараспев. Источник истинный навеки от разума сокрыт, По следу ложному так часто стремятся в наши дни. Словам оставленным, надеюсь, нас просветить дано;[812] Добросердечье очень редко, и как созреть ему? Даосский дворик тих и мирен, ни шороха кругом, Сливается с глухим бамбуком темно-зеленый мох. Восходит солнце, и от влаги тумана и росы Как будто залил зелень сосен густой, блестящий лак. Во мне все тает, растворилось, и трудно говорить… Со мною радость просветленья —[813] что надо мне еще? У ручья Я долго был связан с людьми, носящими шпильки,[814] Но, к счастью, сослан к южным варварам был. Я празден, соседи мои — огородник да пахарь, Порой я похож на гостя гор и лесов.[815] Я утром пашу — и трава в росе шевелится, Бью ночью багром — и камни в ручье звенят. Слоняюсь бесцельно, людей на пути не встречая, И чуского неба лазурь протяжно пою. Перевод Л. Эйдлина
Я остановился на ночь в деревне на северном склоне горы Цзыгэ С утра я бродил по склонам горы Цзыгэ,
