Видя, что их постигла одна и та же беда, мальчишки вместо того, чтобы плакать, начали хохотать, как сумасшедшие.
Они хохотали, держась за животы, прыгали, скакали, казалось, что этому веселью и конца не будет. Но вдруг Фитилек закричал:
— Ой! Поддержи меня, я падаю!
— Я тоже! — вскрикнул Пиноккио.
И оба упали на пол на руки и на ноги и забегали на четвереньках по комнате. Во время этой безумной беготни их руки и ноги превратились в ослиные лапы, спины изогнулись и покрылись шерстью, а лица вытянулись в ослиные морды. Но самая ужасная минута была впереди: вдруг они почувствовали, как сзади стало расти по хвосту! Они принялись было плакать, но из горла раздавались хриплые звуки, ослиными голосами они оба начали кричать: иа! иа! иа! А в эту минуту раздался оглушительный стук в дверь:
— Отворите! Это я, кучер. Отоприте, вам говорят!
Два осла и рады были бы отпереть, да только глядели на дверь, хлопали ушами.
Пиноккио ведут продавать
Потеряв терпенье, кучер вышиб дверь пинком здоровенной ноги и, войдя в комнату, довольно ухмыльнулся:
— Великолепно! Я этого давно ждал и вовремя за вами пришел…
При этих словах Пиноккио и Фитилек понурились, как настоящие ослы с опущенными ушами, с хвостом между ног.
Кучер похлопал их по спинам, дотом почистил скребницей, и когда шерсть у них заблестела, как шелковая, взнуздал и повел на площадь продавать.
Покупатели не заставили себя ждать. Фитилька купил крестьянин, у которого два дня назад издох осел, а Пиноккио купил директор цирка. Покупая, сказал, что намерен его выдрессировать, научить танцевать и скакать через обручи.
Теперь не трудно понять, что за плут был кучер, который привез мальчишек в «Страну Дураков». Этот негодяй, время от времени, запрягал телегу и пускался по свету, разыскивая глупых мальчишек, которые не желали учиться. В «Стране Дураков» они один за другим превращались в ослов. Этого-то ему только и нужно было. Обманщик на своем ремесле наживал большие деньги.
Неизвестно, какая судьба постигла бедного Фитилька, но Пиноккио с первых же дней повел ужасную жизнь.
Новый хозяин, как только привел его домой, сейчас же задал корму. Это была солома! Пиноккио ее немножко пожевал и с отвращеньем выплюнул. Хозяин заворчал, но принес сена. То же случилось и с сеном.
— Жри сено, — заорал на него хозяин, — я вышибу дурь из твоей башки.
И он изо всех сил вытянул его хлыстом по спине.
— Иа! Иа! Я не могу есть ни соломы, ни сена! — хрипло кричал Пиноккио.
Хозяин отлично понимал ослиный язык.
— Цыплятами мне тебя что ли прикажешь кормить? — и он вытянул его во второй раз хлыстом по ногам.
Пиноккио понял, что все споры бесполезны и замолчал.
Хозяин запер стойло и ушел. Пиноккио остался один-одинешенек, зевая от голода. Наконец, увидя, что никакой другой еды нет, принялся жевать сено, как настоящий осел.
Проснувшись на рассвете, он поискал вокруг — сена больше не было. Все съел! Стал жевать тогда солому. «Терпение, терпение», повторял он, пережевывая солому.
— Ага, терпение, — крикнул хозяин, входя в стойло. — Ты еще разговариваешь! Думаешь, что твое дело только жрать да спать? Ошибаешься, голубчик! Не для этого я тебя купил. Ты у меня будешь танцевать вальс на задних ногах, и прыгать через обручи. Ну, поворачивайся, лентяй! Раз, два, — прыгай… Раз, два — морду выше… Раз, два.
Так бедный Пиноккио под градом ударов, вечно голодный, научился всевозможным прекрасным вещам: ходил на задних лапах, скакал через обручи, кувыркался, кланялся. И вот, наконец, настал день, когда директор цирка назначил первое представленье с его участием. Разноцветные афиши были расклеены на всех углах.
В этот знаменитый вечер, конечно, все билеты раскупили нарасхват, и в цирке негде было упасть яблоку за час до спектакля.
Около кассы и на ступеньках цирка дети стояли толпой. Всем хотелось посмотреть знаменитого осла Пиноккио.
Как только кончилось первое отделение, директор цирка, одетый в черную куртку с позументами, в белых панталонах и высоких сапогах появился на арене и торжественно провозгласил:
— Милостивые дамы и уважаемые кавалеры! Находясь проездом в этом прекрасном городе, я позволю себе представить почтеннейшей публике знаменитого осла, по имени Пиноккио, который имел честь танцевать при дворе его звездного величества короля Никобарского.
Гром аплодисментов заглушил конец речи директора цирка.
Но цирк содрогнулся с верху до низу от восторга, когда на арене появился сам знаменитый Пиноккио. Шерсть его блестела как атлас. Кожаные уздечки с медными бляшками горели, как золото, из-за каждого уха свешивалось по белой розе, кончик хвоста был заплетен во множество косичек с красными бантиками, грива расчесана и перевита серебряными нитями. Одним словом, появился такой нарядный ослик, что все его сразу полюбили.
Директор цирка, представляя его публике, сказал:
— Уважаемые дамы и кавалеры! Не буду вам рассказывать о тех трудностях, с которыми я встретился во время дрессировки этого дикого осла, привыкшего скакать на свободе по полям и лесам. Посмотрите в его глаза, — сколько в них упрямства! Чтобы выдрессировать этого четвероногого злодея, мне не раз приходилось прибегать к хлысту. Он зол и непослушен, но я сумел его усмирить. Посмотрите и полюбуйтесь моим искусством!
Сделав глубокий поклон, директор цирка скомандовал:
— Вперед, Пиноккио! Раскланяйся с дамами и кавалерами!
Пиноккио, послушно согнув передние ноги, опустился на песок арены и остался так, с опущенной головой, пока директор не скомандовал снова:
— Шагом!
— Карьером!
Пиноккио летел, как ветер, и, вдруг, споткнулся, это нужно было по программе, хозяин выстрелил из пистолета холостым зарядом перед его носом и осел упал, словно мертвый. Хозяин вынул платок и заплакал от горя. Тогда Пиноккио вскочил, положил передние ноги на плечи хозяина и поцеловал его мордой в лицо. В этом и заключался номер.
Аплодисментам, смеху, крикам восторга не было конца.
Вставая, Пиноккио поднял голову и посмотрел в публику, и… боже мой! боже мой… в одной из лож в
