Конрад Мак-Криди.
Проследив, как через завал возле ворот перебрались последние воины с носилками, Конрад нырнул в один из проломов внутреннего укрепления.
Шаги Воителя глухо отражались в опустевшем здании. Он еще раз прошелся перед бойницами, проверяя закрепленные перед ними загодя взведенные арбалеты. Через окошки внутрь уже заглядывали солнечные лучи.
— Дотянешься?
— Дотянусь, — прохрипел капитан, привалившись к стене.
Отон решил принять смерть здесь, в замшелой безымянной цитадели, а не умереть в дороге.
Конрад выглянул в бойницу. Над завалом уже показались мохнатые шапки воинов степей.
— Прощай, капитан! — Конрад протянул руку.
— Прощай, Кремень, — на обескровленном лице Отона проступила улыбка, капитан пожал протянутую ладонь.
Осторожно озираясь, воины передового десятка киритов перебрались через завал. К их удивлению, загнанные в цитадель 'сайгаки' на этот раз не встречали их клинками и копьями.
Кириты с оголенными саблями короткими шажками двигались к уцелевшему внутреннему укреплению. Вдруг за стеной раздались щелчки, несколько арбалетных болтов вылетели из окошек и скосили трех кочевников.
— Лучники! — закричал бородатый темник.
В проемы выщербленных бойниц ворвались десятки стрел. Оттуда ответили парочкой арбалетных болтов.
Взмахом руки темник отправил часть воинов в обход, к одному из проломов в укреплении. Самый резвый из киритов поспешил опередить товарищей и вбежал внутрь первым. И тут же вылетел обратно, разрубленный на две половины, сшибая с ног своих соратников.
В который раз взбегая на стену и отмахиваясь от наседающих киритов, Конрад не успел пригнуться. Его широкоплечая фигура ясно проступила на фоне заходящего светила.
Тут же плотоядно вжикнули стрелы степняков.
Одна из них попала в плечо, вторая вошла в голень. Зашипев, Конрад сломал оба древка, машинально уклонился от еще одной стрелы, припадая на колено. Взмахнул мечом, сбивая со стены двоих кочевников.
Седой Жнец явился за капитаном Отоном через полчаса после того, как степняки ворвались в цитадель. За Конрадом же Собирателю Душ пришлось гоняться по пятам вместе с киритами почти до вечера. За это время Он подобрал десятка три степных душ, но больше всего Ему хотелось заполучить душу Воителя.
Сам же Конрад не спешил в Его Кошелку. Забросив меч за спину, он сильно оттолкнулся одной ногой и бросился со стены вниз.
Пока он падал, со стены его настигла одна из стрел.
Мягко войдя в воду, он попытался нырнуть поглубже. Воду буравили стрелы, еще одна попала в руку, и плыть стало совсем тяжело.
Седой Жнец радостно потер костлявые руки.
Через пару сотен метров Конрад вынырнул и, с трудом подгребая одной рукой, медленно поплыл к противоположному берегу.
В глазах темнело, намокшие сапоги тянули на дно. Сбросить их сил не оставалось. Ему оставалось лишь плыть…
— Я рад снова видеть тебя, Кремень!
Мак-Криди сделал порыв, собираясь по-дружески обнять Воителя, но наткнулся на холодный взгляд Конрада и передумал.
— Здорово, что я тебя встретил, — сказал Мак-Криди, нетерпеливо переминаясь на месте. — У меня как раз есть дело для тебя. С твоей помощью мы сможем…
— Лейтенант, — вмешался я, — лучше мы с вашей помощью кое-что сможем.
Сметливый Юркас подал мне приказ барона.
Лейтенант пробежался глазами по строчкам, потом подозрительно осмотрел нашу пеструю компанию. Наверное, мы не вызвали у него доверия, поскольку он наклонился к Конраду и прошептал пару фраз ему на ухо.
— У нас своя миссия, — покачал головой Воитель.
— Но это же очень важно для ведения войны! — воскликнул Мак-Криди.
— У нас еще более важное задние, — категорично сказал Конрад, удерживая Аспида в узде. — Удачи, лейтенант.
Мак-Криди досадливо махнул рукой, взобрался в седло.
— Надеюсь, еще свидимся.
Лейтенант отдал честь, свистнул, и его воины помчались следом.
— Да, лошадки у них плохонькие, — заметил Конрад, разглядывая проносящихся мимо коней.
Загрохотали копыта по тракту, и вскоре солдаты исчезли за горизонтом.
Таверна называлась 'Последний приют'.
Мне название не понравилось сразу, но Конрад соизволил объяснить, что это последнее место, где можно цивилизованно поесть и провести ночь. Дальше пойдут лишь дикие места, где придется лишь мечтать о горячей похлебке с чесночным соусом и о соломенной тюфяке с умеренным количеством клопов.
Покиснув полчаса в лохани с водой, я спустился к остальным в обеденный зал.
Первое, на что я обратил внимание — Наварро сидел за отдельным столом вместе с Сабри-Ойей.
В зале ужинало и пьянствовало немало народу и стоял невообразимый гул из смеха, чавканья, разговоров, потому я не мог расслышать громкий голос шута. Наклонившись к валькирии, он что-то увлеченно рассказывал, Сабри заливисто смялась. Эпический случай, неужто наш молчаливый бесстрастный шут вспомнил, как надо смешить народ?
Я подошел к столу, за которым уже заканчивали трапезничать остальные мои спутники. Лишь Конрад увлеченно грыз кость и ничего не замечал вокруг. Ну почему мне всегда приходится его подталкивать, ничего сам сделать не может? Уводят бабу из-под носа, а он и ухом не ведет, недогрызенный мослак ему, видите ли, важнее.
Я оперся на стол возле него, но он даже ухом не повел.
— Конрад, а Конрад!
— Чего?
— Как тебе Сабри?
Он оторвался от кости, посмотрел поверх нее на валькирию. Девушка в этот момент с расширенными глазами смотрела, как Наварро жонглирует тарелкой, ножом, яблоком и кубком одновременно, причем в кубке плескалось вино.
Конрад стукнул костью о тарелку.
— Я все никак не пойму: зачем нам баба в отряде, пусть даже и женщина? Я и сам могу с нечистью справляться не хуже. Знаешь, Аватар, сколько я завалил разных тварей? — он расправил и без того широкие плечи, но поймал мой взгляд и опустил голову. — То, что тогда случилось на поляне, так наверняка чары какие мне помешали. Так что подсобила нам один раз, получила деньги — и свободна.
Я горестно вздохнул, присаживаясь рядом. Нет, ну какой-то странный он. Что-то я упустил в его воспитании. Ладно, для начала надо самому поесть — а там видно будет. Наши солдаты вон уже по третьей порции лопают.
Еда здесь была не слишком разнообразная, но сытная и наверняка здоровая. Я неспешно жевал
