— О нет, нет! — воскликнул я. — Снаркс только хотел заметить, что предсказание кажется несколько… неполным.
— Так оно и есть, — кивнула Виктория. — Обычно предсказание состоит из трех строк, но так как Гортензии нет…
— Совершенно верно, — поддержала Мэри Джейн. — Завершить предсказание некому.
— Да уж, — недоуменно сказал я, — но разве кто-нибудь из вас не может за нее проговорить третью строчку?
— Ни под каким предлогом! — отрезала Мэри Джейн.
— Совершенно исключено! — фыркнула Виктория. — У нас четкое разделение труда, и мы не собираемся отбивать друг у друга хлеб. Каждая Парка оглашает одну треть предсказания — ни больше ни меньше.
— Мы всегда так поступали, — согласилась Мэри Джейн, — и всегда будем так поступать. В конце концов, нам еще друг с другом жить и жить — целую вечность!
— Да уж… — Я прикидывал, что же теперь делать. — Позвольте спросить… неофициально, если можно. Пусть это в зачет не идет. А если бы я, скажем, во второй раз задал вам тот же самый вопрос? Тогда вы могли бы выдать мне недостающую треть?
— Нет, нет, конечно нет… — пробормотала Мэри Джейн. — Что за дикая мысль!
— Боюсь, что нет, — более спокойно ответила другая сестра. — Предсказание — вещь капризная. Оно требует вдохновения. Если мы не ухватили последней трети в первый раз, то, считайте, она потеряна навсегда.
— Выходит, мы можем рассчитывать только на две трети предсказания?
Мэри Джейн посоветовала:
— Не надо так себя настраивать!
— То, чем вы располагаете, в любом случае лучше, чем ничего! — добавила Виктория.
— Разве? — усомнился Снаркс.
— Конечно! — убежденно сказала Виктория.
— Предсказания вообще часто подаются в виде рифмованных загадок, — добавила Мэри Джейн.
— Совершенно верно, — подтвердила Виктория. — Просто эта загадка получилась чуть потруднее, чем те, что мы загадываем обычно. Но все это вполне преодолимо.
— Разумеется! — подбодрила нас Мэри Джейн. — Ведь вам же известен ритмический рисунок первых двух строчек. Итак, моя строчка: «И никому вы там не верьте».
— А моя — «Ищите во владеньях Смерти», — напомнила Виктория.
— Вычислить третью строчку — проще простого! — Мэри Джейн заулыбалась своими бесчисленными ртами. — Просто надо подобрать рифму к «Смерти» и «не верьте».
— Вообще-то, — нахмурилась Виктория, — не так уж много рифм к «Смерти».
Она была совершенно права. Мне, например, не пришло в голову ни одной.
— Может быть, и в третьей строчке будет какое-нибудь из этих двух слов? — робко предположила Мэри Джейн. — Стихи — вещь непредсказуемая.
— Да уж, — сказал я, изо всех сил стараясь не выдать своего отчаяния. — А что, другой рифмы действительно нет?
— Конечно, есть! — прогудел Хьюберт, просунув голову в храм. — Интроверты!
— Интроверты? — переспросил Снаркс.
— Вполне приличное слово, — согласилась Виктория.
— Возможно, оно там и стояло, — согласилась Мэри Джейн. — Ну-ка попробуем:
Она удовлетворенно кивнула:
— Почему бы и нет!
— Я слышал это слово в театре! — с гордостью сообщил дракон. — Чего только не узнаешь, когда играешь в настоящих трагедиях и драмах!
— Да уж, — вынужден был признать я. — А что означает это слово?
— Интроверты? Что означает? — Дракон выпустил задумчивое облачко дыма. — В театре жизнь бьет ключом. Не хватает времени даже на то, чтобы просто выучить свой текст. А ты хочешь, чтобы я его еще и понимал!
— Нечего на меня смотреть, — сварливо пробурчал Снаркс. — У нас в Голоадии вообще никаких интровертов сроду не бывало, разве что все они прячутся в ямах со слизью.
Я посмотрел на Парок:
— А вы часом не знаете, что означает это слово?
— Это ваш второй вопрос? — в унисон спросили они.
— Нет, конечно нет! — воскликнул я. — Я совсем о другом думал спросить. Но прежде чем я задам второй вопрос, хотелось бы кое-что выяснить насчет самой процедуры. Как я понял из нашей беседы, вопросы о процедуре в счет не идут?
Парки переглянулись, и на их более чем подвижных лицах на секунду появилась задумчивость.
Виктория первая приняла решение:
— Ну, в данном случае, пожалуй, можно их не учитывать.
Мэри Джейн кивнула:
— Раз уж Гортензия нас покинула, можно немного изменить правила.
— Прекрасно, — кивнул я и указал на их пьедесталы. — Кажется, кому какую часть предсказания произносить, зависит от того, кто на каком пьедестале стоит?
— Совершенно верно, — подтвердила Виктория. — Мы всегда предсказываем слева направо.
— Да уж, — сказал я. — Стало быть, если одна из вас стоит на левом пьедестале, а другая — на среднем, то вы сообщаете мне первые две трети?
— Вы очень сообразительный молодой человек! — приветливо кивнула Мэри Джейн. — Знаете, с такими способностями вы вполне могли бы разгадать загадку!
— Да уж. Возможно. Но через несколько минут. А пока у меня к вам одна просьба.
— Просьба? — Виктория нахмурилась.
— Просьбы — это не наш профиль, — объяснила Мэри Джейн. — Наша специальность — ответы на вопросы.
— Я это уже понял, — терпеливо ответил я. Я хорошо помнил, как терпелив был мой дорогой учитель. — Но это совсем небольшая просьба. Выполнить ее не составит труда. Я только хотел попросить Мэри Джейн перейти со среднего пьедестала на правый. Тогда, задав вопрос, я смогу выслушать начало и конец предсказания.
Парки переглянулись.
— Ну-у, пожалуй…
— Но как на это посмотрит Гортензия…
— Да ей все равно! Загорает сейчас где-нибудь!
— Хорошо, смертный, — сказали женщины в унисон. — Но это — все, что мы для тебя можем сделать.
И Мэри Джейн перебралась на правый пьедестал. Виктория подождала, пока ее сестра оправит свое длинное одеяние, после чего Парки вновь обратили к нам свои изменчивые лица. Мэри Джейн сказала:
— А теперь мы ответим на два вопроса — ни больше ни меньше. Спрашивайте, смертные, — и Парки вам ответят!
— Да уж, — начал я. Но что спросить? А вдруг, если я немного иначе составлю свой первый вопрос, то и ответ будет другим, и, сопоставив оба предсказания, я смогу восстановить их недостающие части?
