Поэтому он скомандовал остановиться.
От машин навстречу Конвою неторопливо шел Орланз.
– Прекрасно, – сказал он спокойно, не дожидаясь миловских вопросов. – Вы удачно справились, Милов. Хотя вам и не удалось на этот раз попасть домой. Но это было уже вашим решением.
– Я не мог оставить груз, – сказал Милов. – Они взорвали бы его. Со всеми последствиями.
– А вы заметили, что ветер переменился?
– Думаете, это их остановило бы?
– Не уверен, – сказал Орланз.
– Вот и я тоже. Но для меня ничего не потеряно. Сейчас мы свернем к границе – и на официальном пропускном пункте я смогу, наконец, воспользоваться своими паролями и шифрами.
– Нет, – сказал Орланз невозмутимо. – Это не получится.
– Хотел бы я знать – почему?
– Потому что и это шоссе, и северное блокированы. Вы же понимаете, что в Базе операцию планировали не совершенные неумехи.
– Ну, сейчас мы едем не с голыми руками…
– Интересно, что вы предпримете против гранатометов. Не забудьте, герр Милов: Конвой сейчас выглядит совершенно российским. И если его разгромят – все международные шишки в очередной раз посыплются на головы ваших соотечественников. К тому же вы не имеете никакого права подставлять ваших спутников. Возвращение ракет в Россию не является их задачей, не так ли?
– Дьявол! – сказал Милов. – Все это звучит логично. Но что же, по-вашему, я должен сейчас сделать?
– Прежде всего – убраться подальше отсюда. Вас непременно будут искать, а Конвой не очень-то похож на иголку. Вас будут искать прежде всего близ границы – значит, необходимо убегать в противоположном направлении.
Он вынул из кармана заранее сложенную нужным образом карту.
– Вот наше место. Поезжайте направо, в глубину страны. Остановитесь на одной из этих вот двух стоянок. Вы наверняка их помните.
– Помню. Но у меня очень мало времени.
– Я уважаю чужие секреты, и не стану спрашивать – что вам предстоит такого срочного. Но не волнуйтесь: на рассвете я догоню вас. И вы сможете продолжить реализацию вашего плана. Вы ведь понимаете, что из страны можно выехать не только в восточном, но и в противоположном – западном направлении?
– Разумеется. Если иметь пароход.
– А кто вам сказал, что его не будет?
– Орланз, вы что-то хитрите…
– Ничуть не бывало. И утром я все объясню. Сейчас на это просто нет времени. Я тоже спешу – хотя, может быть, и не так, как вы. Поезжайте, друг мой, и до скорой встречи. И никаких импровизаций; поверьте, в обстановке я разбираюсь куда лучше вашего.
– Ну что же, – сказал Милов. – Сделаю так, как вы советуете. Но утром надеюсь получить исчерпывающие разъяснения.
– Вы их получите.
Конвой повернул направо. Под колесами заструился асфальт. Сразу прибавили скорости. Милов зевнул, потряс головой. Почувствовал, что очень устал. Да и что удивительного. Может быть (хотя до сих пор ему и не приходилось видеть подобного, но теоретически он вполне допускал), технеты и могут работать сутками беспрерывно, – не люди все-таки, – но ему сейчас отдых был бы очень кстати. И вовсе не помешал бы тот напиток, которого в начале приключения была у него целая фляжка – но увы, где прошлогодний снег?.. Хотя бы хорошую чашечку кофе. Но и его нет. Придется держаться на одном самолюбии – и должно его быть немало, иначе на такой скорости ты вполне можешь не удержать тяжеленную машину на дороге; сверзишься в кювет, или хотя бы просто вынесет на встречную полосу – а там, как правило, именно в такие неприятные мгновения оказывается идущий в лобовую атаку ездок…
Проблема эта начала уже волновать его всерьез – тем более что и весь день, скорее всего, придется еще ехать, и какие-то часы нужны для того, чтобы хоть частично восстановиться; да и командиру с его людьми отдых, пусть недолгий, тоже не помешает. Кроме того, неожиданная задержка в пути – если как следует укрыть машины от посторонних взглядов – могла испортить расчет времени тем, кто готовился перехватить караван на дороге, но к вычисленному часу не обнаружит машины ни на одной из них. Так или иначе, постоять в укромном местечке – обеспечив, разумеется, караульную службу – будет вовсе не лишним. И, улучив минутку – использовать рацию и сообщить «Востоку» все, что там сейчас полезно знать, а также получить информацию, весьма нужную сейчас самому Милову. Иными словами – сейчас самым разумным было действовать по той схеме, что предложил Орланз. Разумным и безопасным.
Поэтому Милов вскоре уменьшил скорость, а затем и вовсе съехал с магистрали на ответвление (тоже, впрочем, асфальтированное), а там, примерно через полкилометра, оказалась площадка для отдыха. Тут уже стояло несколько заночевавших машин, но места оставалось предостаточно; однако Милова это не удовлетворило, и он, не останавливаясь, миновал площадку (когда-то, в свое время, ему приходилось ночевать здесь в машине во время разных поездок, деловых и не очень) и проехал дальше – туда, где погуще росли деревья. Только там он остановился. Тут их нельзя было, во всяком случае, увидеть ни с воздуха, ни с большой дороги – и даже с площадки затруднительно было, если, конечно, не знать заранее, что именно здесь конвой и находится. Орланз будет знать это: площадка была одной из двух, заранее намеченных стариком.
– Привал, – объявил он командиру корабля.
– Никто не обидится, – ответил тот.
