Панк закусила губу, а затем с удовлетворенным видом резко кивнула головой.
Джек, не переставая улыбаться, вставил ноги в ботинки, склонился над кроватью и быстро поцеловал Хеллер.
— До завтра, дорогая.
Взгляд его излучал невероятное тепло. Согретая им, Хеллер обхватила колени, ликуя всем своим существом и в то же время еще не до конца веря в свое счастье.
— До завтра, — вдруг охрипшим голосом отозвалась она.
Джек кивнул и направился к двери, не забыв по дороге вместо прощания потрепать детей по голове. Коди и Панк мигом влезли в мамину постель и засыпали ее вопросами, на которые она в этот момент не могла дать ответа и только отмахивалась от них обеими руками.
— А вы оба немедленно спать!
— Но, мамочка…
— Никаких мамочек. Спать!
— Ма-а-а-ма, — заныл Коди.
Хеллер приложила палец к его рту, а другой рукой указала на дверь.
— В кровать! Немедленно!
Панк сползла на пол и потянула брата за собой.
— Пойдем, Коди. Мама устала. Мы потом поговорим.
Коди неохотно уступил Панк, толкавшей его к двери.
— Я приду укрыть вас, — пообещала Хеллер. — Постарайтесь не шуметь, не то разбудите Дейви.
До Хеллер донеслись их смешки и шепот. О, она отлично знала, о чем они стали шушукаться, едва выйдя за дверь! В ее сознании зримо возникла картина, представшая глазам ее детей несколько минут назад: она и Джек ласкают друг друга в постели, и ее немедленно захлестнуло испытанное тогда чувственное наслаждение. «Я влюблен в вашу маму… Я влюблен в вашу маму…» — стучало у нее в ушах.
— О Джек! — прошептала она. — Если бы только я была для тебя такой же бесценной находкой, как ты для меня!
Но ведь тем не менее он любит ее, любит!
Она, не уставая, повторяла про себя это слово, наслаждаясь им.
И только крик пробудившегося Дейви заставил ее со вздохом оторваться от этого приятного занятия. Но, спуская ноги с постели, она продолжала улыбаться улыбкой счастливой женщины.
Коди и Панк старались успокоить малыша и уложить обратно на подушку, но он с криком вырвался от них, а завидев Хеллер, несколько раз раскрыл и закрыл ладошку, словно подавая знак, что чего-то желает. «Зэк! Зэк!» — пролепетал он сквозь слезы, и Хеллер, потупившись, рассмеялась своим мыслям: «И как этому человеку удалось так быстро войти в жизнь ее семьи?»
Вынув Дейви из кроватки, она долго гладила его по спине, напевая какую-то колыбельную песенку, пока он не уронил головку ей на плечо и не заснул. Не чуя под собой ног от усталости, она с трудом добралась до своей постели. И тем не менее долго не могла заснуть. Стоило ей закрыть глаза, и она чувствовала Джека рядом с собой, слышала его голос: «Я влюблен в вашу маму, но она, по-моему, еще сама не поняла, как ко мне относится. Я влюблен в вашу маму…»
Хеллер тяжело вздохнула. Если бы дело было лишь в том, что она должна понять, как к нему относится! Если бы у нее были другие родители, если бы Кэрмоди был иным человеком и содержал семью, а она продолжала учиться, если бы жизнь ее сложилась иначе, она бы с чистой совестью и открытой душой бросилась навстречу Джеку. Правда, тогда у нее не было бы ее детей. Да и Джек вряд ли появился бы в ее жизни. И все же… все же что подумают люди, если Джек Тайлер женится на дочери печально известных Свифтов, да к тому же еще на бывшей жене забулдыги Кэрмоди Мора? Джек слишком респектабельный и достойный человек, чтобы она могла обременить его подобным приданым!
Тем не менее, когда утром Хеллер открыла глаза, первая ее мысль была о том, что вечером, придя с работы домой, она застанет у себя Джека. И ее тут же обуяло нетерпение — хоть бы этот день закончился поскорее! Естественно, ей казалось, что каждое мгновение тянется вечность. Ко времени ухода на работу она уже кипела от волнения, которое весь день не покидало ее. Покупателей, как назло, было на редкость мало, в паузах между ними она была предоставлена самой себе и своим мыслям, в которых избегала надеяться на приход Джека из боязни разочароваться.
Усилием воли ей удалось побороть в себе желание позвонить в приют и отказаться от вечернего дежурства, но скрыть свое беспокойство она уж никак не смогла, и хозяин магазина, решив, что Хеллер заболевает, отправил ее домой на час раньше обычного. Хеллер не стала спорить, хотя прекрасно понимала: ее недомогание сводится к одному — Джек Тайлер стал ей совершенно необходим.
Поднявшись по ступенькам своего дома и отперев дверь, она увидела в гостиной Джека Тайлера, развлекающегося видеоигрой. Видеоигрой? Присмотревшись, она поняла, что видеомагнитофон подключен не к ее телевизору.
Джек, улыбнулся, увидев ее, опустил пульт управления, поднялся и приветствовал Хеллер поцелуем. Оказавшись в кольце сильных рук, она прижалась головой к груди Джека и отчетливо услышала громкое биение его сердца.
— Ты сегодня раньше обычного, — промолвил он.
— Хозяин магазина отправил меня домой. Я весь день была сама не своя.
Слегка откинувшись назад, он поднял ее подбородок, чтобы видеть лицо.
— Что-нибудь случилось, милая?
Она, улыбаясь, покачала головой. Пока он держит ее в объятиях, ничего плохого с ней случиться не может!
— Я просто устала, — прошептала она, поднимаясь на цыпочки и обхватывая руками его шею. Его руки скользнули по ее бокам и задержались на талии.
— Ты, думаю, спала сегодня не больше, чем я. Так ведь?
Она прижалась к нему и поймала его взгляд.
— О Джек, что же нам делать?
Обвив ее тело руками и прижав голову подбородком, он мягко ответил:
— Любить друг друга. И создать общую семью.
Общую семью! У Хеллер перехватило дыхание.
— Если бы только я могла быть уверена…
— Понимаю. — Он покрепче прижал ее к себе. — У тебя есть все основания быть осторожной, да и у меня тоже.
— У тебя тоже?
— Да, представь себе. Не только у тебя первый брак оказался неудачным. — Он обхватил ее голову руками, любуясь.
— Так она тебя обманывала? — слабо улыбнулась Хеллер.
— Вряд ли. — Джек пожал плечами. — У нас просто были разные устремления. Ей хотелось быть женой профессиональной звезды футбола. А меня тянуло сделать что-нибудь полезное в своей жизни, лучше всего — для детей. Ей это было непонятно. Она не хотела иметь детей и никак не могла понять, почему я хочу.
— Кэрмоди тоже не хотел, чтобы Дейви появился на свет, — прошептала Хеллер, удивляясь тому, что это до сих пор причиняет ей такую боль.
— Ну, — Джек поднял одну бровь, — какой дурак Кэрмоди, нам хорошо известно.
Она усмехнулась, но тут же чуть отстранилась от него.
— А что это за видик?
Джек вздохнул трагически и беспомощно развел руки в стороны.
— Надо же мужику чем-нибудь развлекаться в часы ожидания! Да и дети от него в восторге.
— Не сомневаюсь, — сухо заметила Хеллер. — А телевизор?
Джек смущенно почесал за ухом.
— Видишь ли, я никак не мог подсоединить видик к старому телевизору. Пришлось отнести его к тебе в спальню.
