следы, и направились в дом.
Не считая деятельности копов, дом выглядел точно так же, как его оставил в последний раз Рид. Он вышел на улицу — теперь его следы, если таковые найдутся, можно будет объяснить.
— Что вы нашли? — спросил он Дайану Мозес, которая возглавляла в Саванне экспертную группу. Афроамериканка, пробившаяся через тернии, умная и непростая в общении. По управлению гуляла шутка, что она, если захочет, не только заставит Красное море расступиться, но еще и разделит его решеткой.
— Пока немного. Все еще работаем. Главное, что нет следов взлома. Но машины ее тоже нет. Она, вероятно, встретила убийцу где-то в другом месте, случайно или намеренно.
— Не случайно. Убийство было спланировано.
— Возможно.
— Никто не будет выкапывать гроб просто на случай, если встретит где-нибудь жертву.
— Похоже, наша девочка любила и потрахаться, и помолиться. Развлечения и религия. Всякие сексуальные игрушки в спальне, но читала духовную литературу. Посмотри сам.
Хотя следов преступления не было, на месте все же вели фото — и видеосъемку. Скоро все стороны жизни Барбары Джин Маркс выйдут наружу. И ее отношения тоже. Его имя скоро всплывет.
— Вы проверяли компьютер? Электронную почту? Телефон?
— Винчестер мы забираем с собой, а на автоответчике ничего не было. Никаких номеров не определилось.
— Ты уверена? — спросил он, глядя на телефон. — Никаких сообщений?
Дайана оторвалась от блокнота:
— Я уже сказала, никаких сообщений.
— А трубку не бросали? Она холодно нахмурилась.
— Ничего. Ни-че-го. Пленка в автоответчике чистая. Если у нее и был сотовый или сумочка, мы их не нашли. Еще вопросы? Если нет, мне надо идти работать.
Тут ее о чем-то спросил фотограф, и Рид ретировался. Он подошел к телефону и посмотрел на него. Индикатор сообщений не горел. Значит, после его ночного визита здесь побывал кто-то еще.
Через десять минут они ушли. Морисетт снова села за руль, и они направились в участок. Ночь стала еще темнее, фары светили ярче, уличные фонари сияли искусственным голубым светом. Некоторые дома уже светились рождественскими огнями, а в одном большом окне Рид разглядел наряженную и зажженную елку.
Он забыл, что сейчас святки.
Да это и неважно.
Морисетт прибавила газу, когда они проносились мимо Колониального кладбища. Кладбище казалось заброшенным и унылым, со своими древними надгробиями и сухой травой. И это был обратный адрес послания, которое он получил вчера утром. Тот, кто подписал его, явно здесь побывал.
— Надо проверить окрестные кладбища, — сказал Рид, глядя на голые деревья, растущие между оградами. — Посмотреть, не вскрыты ли какие-нибудь могилы.
— Ты думаешь, тот, кто отвез гроб в горы, взял его прямо здесь? — спросил Макфи.
— Возможно, — подумал Рид вслух; впрочем, возможно, было все, что угодно. Посмотрел в заднее окно — нет ли хвоста. Следил ли за ним убийца Бобби? Видел ли, как он уверенно ходит по дому? Прятался ли в тени, по углам и щелям, когда Рид проходил мимо него? Или у кого-то еще был ключ от дома Бобби и он пришел ее искать? Как насчет ее мужа? Джером Маркс все еще оплачивал ее счета. Насколько знал Рид, Бобби работала неполный день и не смогла бы сама оплатить свою кредитку.
Морисетт подрулила к парковке полицейского участка.
— Я начну обзванивать всех, кто был знаком с Барбарой Джин.
Она нажала на тормоза, и машина заняла свое место на стоянке. Макфи собирался остаться еще на пару дней, посылая шерифу графства Лампкин отчеты факсом и электронной почтой и, по мнению Рида, в принципе путаясь под ногами. Он хотел, как говорится, взять быка за рога и начать расследование, но не мог. Морисетт права. Нужно следить за каждым своим шагом.
Ночь стояла темная и сырая; в тяжелом воздухе пахло дождем.
— Господи, ну и холод, — буркнула Морисетт, выкинув окурок в урну с песком.
— Зима на дворе, — сказал Макфи.
— Ну да, а разве природа-матушка не знает, что у нас юг?
Рид плечом открыл дверь, пропустил Морисетт и Макфи и отправился с ними наверх. Их шаги гулко раздавались на лестнице, пока они поднимались на третий этаж. Макфи расположился за выделенным на время столом, а Морисетт последовала за Ридом в его кабинет.
— Мне надо домой, — сказала она, чуть ли не извиняясь. — Я редко вижу детей в последнее время.
Рид посмотрел на часы:
— А разве они еще не спят?
— Я и забыла, что у тебя нет детей. Везет тебе… или детям везет.
— Очень смешно, — парировал он, снимая куртку. В здании было тепло, несмотря на поздний час и небольшое количество народу. На работе оставались только крутые парни вроде него, в основном бессемейные. Он на мгновение пожалел, что одинок, но это быстро прошло. Он не из тех, кто способен завести семью. Все его связи рушились, включая и ту, в Сан-Франциско. Хелен, школьная учительница, казалось, была создана для него, но и этого не хватило, чтобы после трагедии удержать его в городе. Ничто бы не удержало. И он вернулся в Саванну, где его связи, если можно так выразиться, быстро угасали, в том числе и кратковременный роман с Бобби Маркс.
— Иди домой к детям.
— Ладно. — Она открыла дверь, и тут звякнул ее пейджер. — Вот видишь, няня зовет меня домой, а мы тут болтаем. До завтра.
— Давай, — ответил он, но она уже спускалась по ступенькам. Рид остался в кабинете один. Он проверил почту, не нашел ничего достойного внимания и решил перечитать утренние сообщения. Он зверски устал и не мог избавиться от мыслей о кровати, горячем душе и холодном пиве.
Может, пойти домой? А с утра заняться всем на свежую голову. Он потянулся за курткой, но тут зазвонил телефон. Он сразу схватил трубку:
— Детектив Рид.
— А, вы еще там. Я думал, что в такой поздний час попаду на голосовую почту.
Рид узнал голос — он принадлежал медэксперту Джеральду Сент-Клэру.
— Короче, у меня предварительное заключение по тому случаю на севере. От патологоанатома из Атланты.
— Уже? — Усталость Рида как ветром сдуло.
— Говорю же, предварительное. Даже очень предварительное, но нам велели его сделать как можно быстрее. Мы уже звонили в графство Лампкин, но, думаю, вам тоже будет интересно знать.
— И что там?
— Мы не очень много выяснили. Пока. Неопознанная женщина, похоже, умерла от сердечного приступа. Никаких указаний на убийство нет: если бы ее заперли в гробу и похоронили заживо, у нее был бы коронарный тромбоз. Мы пока все проверяем, но уже началось разложение, и, судя по нему, мы предполагаем, что она мертва уже недель десять.
Рид слушал и записывал.
— Со второй женщиной проще. Рид напрягся.
— Причиной смерти более недавней жертвы, опознанной как Барбара Джин Маркс, вероятно, явилось удушье, хотя мы исследуем ее кровь и тело на предмет других повреждений. Но пока ничего. Видимо, она просто задохнулась в гробу. По степени окоченения ясно, что она мертва менее двадцати четырех часов. Тело не переносили. Никаких видимых ран, крови нет, только из ногтей — она пыталась процарапать выход. Татуировка — роза, обвивающая позвоночник.
Рид помнил ее. Исследовал этот боди-арт собственными пальцами. Господи.
— Также имеются синяки. Мы их исследуем. Пока рано утверждать, были ли следы борьбы. Мы изучаем
