доводами, конечно, найдутъ себ? надлежащее м?сто, но не въ будущемъ, а въ прошломъ. Они принадлежатъ философіи исторіи.
III.
Періодъ чисто инстинктивныхъ движеній теперь уже миновалъ: революціи не будутъ уже совершаться случайно, потому что прогрессъ становятся все бол?е и бол?е сознательнымъ и разумнымъ. Животное или ребенокъ всегда кричитъ, когда его бьютъ, и вообще реагируетъ изв?стнымъ движеніемъ или ударомъ: такъ и мимоза складываетъ свои листья отъ всякаго вн?шняго раздраженія; но отъ этихъ непроизвольныхъ движеній далеко еще до систематической и упорной борьбы противъ гнета. Народамъ прежде казалось, что событія сл?дуютъ одни за другими безъ всякаго порядка, но они наконецъ научились познавать связь между ними и ихъ неумолимую логику, они начинаютъ понимать, что и имъ также сл?дуетъ держаться изв?стнаго образа д?йствій, чтобы выйти поб?дителями. Соціальная наука, указывающая причины рабства и какъ противов?съ — средства освобожденія, понемногу освобождается отъ хаоса противор?чивыхъ мн?ній.
Первый фактъ, разъясненный этой наукой тотъ, что никакая революція не можетъ совершиться безъ предшествующей ей эволюціи. Конечно, древняя исторія разсказываетъ намъ о множеств? такъ называемыхъ «дворцовыхъ революцій», т. е. о зам?н? одного короля другимъ, какого либо министра или фаворитки другимъ сов?тникомъ или новой фавориткой. Но подобныя перем?ны, неим?ющія ровно никакого общественнаго значенія и касающіяся въ д?йствительности только отд?льныхъ личностей, могли совершаться безъ мал?йшаго сод?йствія со стороны народныхъ массъ: для этого оказывалось достаточно, чтобы нашелся наемный убійца съ хорошо отточеннымъ кинжаломъ, и тронъ будетъ им?ть новаго зам?стителя. Безъ сомн?нія, прихоть короля могла тогда вовлечь королевство и толпу подданныхъ въ непредвид?нныя авантюры, но народу, привыкшему къ послушанію и покорности, оставалось только сообразоваться съ желаніями свыше: онъ не пытался выражать свое мн?ніе о д?лахъ, которыя ему казались неизм?римо выше его ограниченной компетенціи. Точно также въ стран?, которую оспаривали другъ у друга дв? враждебныя династіи съ своими аристократическими и буржуазными кліентами, кажущіяся революціи могли совершаться при помощи убійствъ: такой заговоръ убійцъ, благопріятствуемый усп?хомъ, передавалъ тронъ другому лицу, изм?няя личный составъ правительства; но какое значеніе им?етъ это для угнетеннаго народа. Наконецъ, въ такомъ государств?, гд? основаніе власти было н?сколько расширено существованіемъ оспаривавшихъ главенство классовъ, стоявшихъ надъ безправной толпой, заран?е обреченной на полное подчиненіе торжествующему классу, еще возможны уличныя битвы, сооруженіе баррикадъ и провозглашеніе временнаго правительства въ городской ратуш?.
Но новыя попытки въ этомъ направленіи едва ли могутъ удасться въ нашихъ городахъ, обращенныхъ въ укр?пленный лагерь, съ казармами и цитаделями; уже посл?днія «революціи» въ этомъ род? им?ли только временный усп?хъ. Такъ въ 1848 г. Франція шла лишь прихрамывая за т?ми, кто провозгласилъ республику, не зная, что они понимали подъ этимъ словомъ, и воспользовались первымъ случаемъ, чтобы повернуть въ другую сторону. Масса крестьянъ, съ мн?ніемъ которыхъ не справлялись, но которая т?мъ не мен?е все же заявила его — правда неясно, темно, неопред?ленно, но все же съум?ла выразить что пока эволюція крестьянства не совершилась — оно не хочетъ революціи, которая т?мъ самымъ оказалась преждевременной; едва прошло три м?сяца со времени революціоннаго взрыва, какъ масса избирателей возстановила старый порядокъ въ его традиціонной форм?, къ которому еще тягот?ли ихъ рабскія души: такъ вьючное животное по привычк? подставляетъ свою надорванную спину подъ новую тяжесть. Точно такъ же революція коммуны, столь удивительно удавшаяся и неизб?жно вызванная обстоятельствами, очевидно, не могла восторжествовать, потому что она была совершена только половиной Парижа и опиралась во всей Франціи только на промышленные центры: начавшійся отливъ затопилъ ее въ мор? крови. Теперь уже недостаточно повторять старыя формулы vox populi, vox Dei, и испускать воинственные крики, разв?вая въ воздух? знаменами. Достоинство гражданина можетъ при изв?стныхъ обстоятельствахъ потребовать отъ него, чтобы онъ воздвигалъ баррикады, защищалъ свою страну, свой городъ или свою свободу; но онъ не долженъ воображать, что хотя бы мал?йшій вопросъ могъ быть отданъ на нев?рное р?шеніе ружейныхъ пуль.
Преобразованіе должно совершиться въ головахъ и сердцахъ прежде ч?мъ напрячь мускулы и превратиться въ историческій феноменъ. Однако, что в?рно относительно прогрессивной революціи, не мен?е в?рно и относительно революціи регрессивной или контръ-революціи. Конечно партія, захватившая правительственную власть, располагающая высшими должностями, почетомъ, деньгами и общественной силой, можетъ причинить очень много зла и въ изв?стной степени способствовать ослабленію т?хъ, у которыхъ она узурпировала ее; однако она можетъ воспользоваться своей поб?дой только въ границахъ, опред?ляемыхъ равнод?йствующей общественныхъ мн?ній, въ иныхъ случаяхъ ей придется отказываться отъ рискованнаго прим?ненія уже декретированныхъ м?ръ и законовъ, вотированныхъ собраніями представителей покорныхъ ея вол?. Моральное и интеллектуальное вліяніе среды постоянно сказывается на обществ? въ его ц?ломъ, съ одинаковой силой на людяхъ, стремящихся къ господству, какъ и на послушной толп? добровольныхъ рабовъ, и въ силу этого вліянія колебанія двухъ концовъ оси могутъ отклоняться въ ту и другую сторону лишь довольно слабо.
Однако, какъ это и свид?тельствуетъ современная исторія, сама эта ось перем?щается постоянно всл?дствіе тысячъ частичныхъ изм?неній, происходящихъ въ мозгу людей. Надо обратиться къ самому индивиду къ этой первоначальной кл?точк? общества, чтобы найти причины общаго преобразованія съ его множествомъ видоизм?неній, сообразно времени и м?сту. Если съ одной стороны мы видимъ отд?льнаго челов?ка, подверженнаго вліянію всего общества съ его традиціонной моралью, религіей, политикой, то съ другой мы присутствуемъ при такомъ зр?лищ?, когда свободный индивидъ, хотя и ограниченный въ пространств? и продолжительностью своей жизни, все-таки усп?ваетъ оставить отпечатокъ своей личности на окружающемъ мір?, изм?нить его опред?леннымъ образомъ, открывъ какой-нибудь законъ, создавъ великое произведеніе искусства, или новую, нев?домую дотол? машину, а иногда даже бросивъ міру новое слово, которое онъ уже не забудетъ. Не трудно отыскать въ исторіи ясные сл?ды многихъ тысячъ героевъ, о которыхъ изв?стно, что они лично самымъ существеннымъ образомъ сод?йствовали общественному прогрессу.
Очень значительное большинство людей состоитъ изъ личностей, которыя живутъ, какъ растеніе, и нисколько не стараются возд?йствовать ни въ хорошемъ, ни въ дурномъ направленіи на среду, въ которой они тонутъ, какъ капля воды въ океан?. Нисколько не желая преувеличить зд?сь д?йствительное значеніе челов?ка, сознательно относящагося къ своимъ поступкамъ и р?шившаго прим?нять свои силы согласно своему идеалу, мы можемъ сказать нав?рное, что такой челов?къ представляетъ собой ц?лый міръ по сравненію съ тысячью другихъ, мысль которыхъ находится въ полуоц?пен?ніи или погружена въ глубокій сонъ, и которые бредутъ безъ мал?йшаго внутренняго возмущенія, наприм., въ рядахъ арміи или процессіи пилигримовъ. При подобныхъ обстоятельствахъ воля одного челов?ка можетъ столкнуться съ стихійнымъ движеніемъ всего народа. Изв?стны случаи героической смерти при великихъ историческихъ событіяхъ въ жизни народовъ, но еще бол?е значительна была роль личностей, посвятившихъ свою жизнь общественному благу.
Зд?сь необходима особая осторожность, такъ какъ возможно недоразум?ніе и говоря «о лучшихъ людяхъ» легко см?шивать это слово со словомъ «аристократія», взятомъ въ его обычномъ смысл?. Многіе писатели и ораторы, въ особенности изъ принадлежащихъ къ тому классу, изъ котораго вербуются лица, облеченныя властью, охотно говорятъ о необходимости призвать къ общественному управленію избранную группу, которую сравниваютъ съ мозгомъ въ челов?ческомъ организм?. Но что это за «избранная группа», въ интеллектуальномъ и моральномъ отношеніи, которая будетъ въ состояніи безапелляціонно удерживать въ своихъ рукахъ управленіе народами. Нужно ли еще говорить, что на этотъ вопросъ вс? т?, которые царствуютъ и повел?ваютъ: короли, принцы, министры и депутаты, самодовольно оглядываясь, весьма наивно отв?чаютъ: «мы эти избранные, мы представляемъ мозговой аппаратъ великаго политическаго т?ла». Сколько горькой ироніи въ этомъ высоком?ріи офиціальной аристократіи, воображающей себя действительной аристократіей мысли, иниціативы умственнаго и нравственнаго развитія. Скор?е в?рно
