пушинку с его пиджака. — Хищение и кража — это одно и то же, хотя для отчуждения человеческого существа есть более подходящий термин — «похищение».
— Я говорю о краже перстня! — безжалостно поправил Дионисий Пиппинс.
Новый факт ошеломил меня как удар мокрой тряпкой по голой спине.
Кэт подняла руку и щелканьем пальцев пыталась привлечь внимание бармена, резавшего в сторонке ветчину.
— Выпьем чего-нибудь, — предложила секретарша. — Вы, шеф, еще не выпили свое. Ну что же, пойдем по второму кругу.
Я выпил остатки виски и передернулся. Впрочем, оно действовало куда мягче, чем сообщение мистера Пиппинса.
— Откуда взялся перстень? — спросил я, глубоко вздохнув. Бармен уже наполнял наши бокалы.
— Не взялся! В этом-то и дело!
Дионисий Пиппинс вытащил из кармана огромный носовой платок (я было подумал сначала, что это полотенце, но ошибся) и вытер лоб и нос.
— В чем дело?.. Вы имеете в виду перстень?
Он кивнул, и с носа капнула очередная капелька пота.
— А ваша супруга? С ней все в порядке?
Он снова кивнул утвердительно.
— Хм. — Я перевел дух и глубоко задумался.
Инициативу перехватила Кэт Карсон из агентства «Фиат-люкс».
— Мне кажется, — начала она, надо отдать ей должное, осторожно, учитывая характер договаривающейся стороны, — вы ищете и жену, и перстень.
Получив снова утвердительный ответ, Кэт сделала вывод:
— А нас хотите нанять, чтобы мы нашли и то, и другое. Это две задачи. Два дела. Естественно, двойной гонорар.
Музыкальный автомат замолк — кончилась бравурная музыка, и теперь он продолжал свое дело, намереваясь предложить любителям танцев другую, еще более шумную музыку.
Пиппинс воздел руки.
— Только одно! Найдите одно из двух, и я буду удовлетворен! Одно дело — один гонорар!
Носик моей секретарши начал морщиться, и я понял, что мужчине в темном костюме не поздоровится. Кэт строго погрозила ему пальцем.
— Мистер Пиппинс, с вашей стороны это некрасиво! Ведь не может вам быть все равно, найдем мы вашу супругу или какой-то грошовый перстень!
Однако ему это было все равно. Именно так он и сказал.
— Мне все равно. Перстень у нее на пальце. Его нельзя снять. Поэтому, если вы найдете ее, я получу и перстень. И напротив, вы вручаете мне перстень, я получаю и ее! Хотя…
— Хотя?..
В голосе моей секретарши послышались угрожающие нотки.
— Хотя в настоящее время мне нужен лишь перстень! Дорис мертва…
— Дорис — имя вашей супруги, смею я предположить, — невежливо прервал я его.
— Да, Дорис мертва, из-за нее у меня будут лишь расходы. Я имею в виду похороны и прочее. Однако ладно, вы можете вернуть мне и ее. Согласен!
Кэт, хотя ее никто не заставлял, выпила свой «бурбон». Залпом, до дна. И повернулась ко мне.
— Шеф, это дело наше агентство не может взять. Как член Лиги самоутверждения и эмансипации женщин, я не могу допустить, чтобы цена женщины приравнивалась к цене какого-то перстня!
— Это не какой-то!.. — попытался спасти положение наш нежданный клиент.
— Будь он золотой или платиновый — все равно! — не позволила сбить себя с толку Кэт. — Я не могу этого допустить. Тут дело принципа. Какое свинство!
— Постойте, постойте… — не сдавался мужчина в темном. — Вы не бросите меня. Не можете этого сделать! Не смеете!
— А вы можете бросать на чашу весов какой-то перстень, когда на другой чаше — ваша молодая, красивая, очаровательная супруга?!
— Откуда вы знаете, что она молодая и красивая? — удивился Дионисий Пиппинс.
Я еще раз внимательно посмотрел на его вытянутый узенький нос, маленькие беспокойные глазки, впалые щеки и тонкие губы, которые он нервно покусывал.
— Да, Кэт, как вы пришли к этой мысли? — поддержал я его недоумение.
Кэт пожала плечами и огляделась.
— Так, — ответила она. — Я вспомнила, ну… в жизни всякое бывает…
— Но она в самом деле молода и красива!
Голос вдовца прервался. Однако он не отказался от борьбы.
— Вы не имеете права меня бросать! — Пиппинс обратился ко мне, полагая, что у меня более мягкое сердце. — Я отдам вам все, что у меня есть!
— А это много? — спросила Кэт, не поворачиваясь.
— Ну… перстень стоит по меньшей мере шестьдесят тысяч долларов. А это лишь часть коллекции. Небольшая, очень небольшая часть!
— Хм-м… — задумалась Кэт, поколебавшись в своей принципиальности.
— Идет, мистер Пиппинс, — решил я. — Мы берем это дело, напоминаю, что услуги наши стоят дорого. Качественны, оттого и дороги. Мы посетим агентство и выполним формальности. Но предварительно вы должны изложить нам все детали, чтобы мы, не теряя времени, могли приступить к делу. Позвольте мне сказать, что полученная от вас информация пока что весьма скудна, если не сказать — путанна…
— В самом деле? — удивился наш новый клиент, уже второй в этом году. — Весьма сожалею! Видите ли, мне показалось, вы сами разберетесь в этом деле. Эй, парень, — обратился он к бармену, — налей нам еще по одной!
— Кока-колы?
— Вот еще! — отмахнулся Пиппинс. — Дай нам чего-нибудь покрепче, нам надо серьезно поговорить.
Из автомата послышалась самба, а пьянчужка сполз по основанию вешалки на грязный пол. В помещение с шумом ввалилась компания нелепых девиц и парней.
Освещенный луной пляж был пуст, когда мы отправились обследовать те места, где, по словам мистера Пиппинса, разыгралась драма. На песке валялись остатки пищи, брошенные мячи, баллоны от дезодорантов, полиэтиленовые мешочки, сломанные стульчики и раскладушки. Земля была неровной, в ямах и колдобинах, что после двойных «бурбонов» создавало известные трудности на пути к месту, где, как достоверно знал Дионисий, покоились останки его Дорис.
— Погоди, погоди… — говорил человечек, обнимая меня за плечи, — нам нужно отыскать бугорочек, возле которого торчала палка с каким-то флагом!
Я тоже обнял его, отчасти чтобы поддержать, поскольку он споткнулся, отчасти чтобы самому сохранить равновесие, которое трудно было сохранять после посещения бара. Кэт плелась сзади, недовольная происходящим, особенно тем, что расплачиваться в баре Пиппинс без зазрения совести предоставил агентству «Фиат-люкс».
— Здесь нет бугорка с флагом, — сердилась моя секретарша, шагая позади нас.
— Как это нет? — удивился Пиппинс и внезапно остановился, что сразу выявило проблему моего равновесия. — Должен быть. Вчера был, должен быть и теперь!
Что-то словно сверкнуло передо мной в ночной мгле.
— Вчера? Разве все это произошло вчера? Не сегодня? — удивлялся я.
— Тимоша, не валяй дурака! — рассмеялся Дионисий. — Разве могли бы укокошить мою Дорис среди бела дня? На пляже, при пятидесяти миллионах свидетелей! Как ты представляешь это себе, старик?
— Шеф, — откуда-то сзади подала голос Кэт, — бросим этого пьянчугу и вернемся в город. Я хочу спать, а когда я хочу спать, мне не хочется таскаться по песку!
