— Всё в порядке, — твёрдо сказал Ит. — Не так это страшно, как мне пытались внушить все, в том числе Даша. Возможно, где-то еще всё сложилось бы несколько иначе, но… В общем, всё в порядке, Ри. И закроем эту тему. Лучше всего сейчас сделай то, о чем я тебя попросил. Поверь, для Фэба это очень важно.
— Хорошо, — согласился Ри. — Но это — завтра, так?
Ит глянул на Фэба. Тот кивнул.
— Завтра, — подтвердил Ит. — Всё, пойду я спать. Искину привет передай. До связи.
Ри кивнул. Визуал растаял. Ит снова повернулся к Фэбу.
— Я всё правильно сделал? — спросил он.
Фэб через силу улыбнулся.
Поздним вечером они вместе лежали на широкой кровати всё в той же комнате, и разговаривали. Причина оказалась более чем тривиальной — второй кровати в доме попросту не было. Сначала, конечно, была долгая игра в реверансы — Ит убеждал Фэба лечь на кровать, а сам хотел лечь на пол, а Фэб возражал, что сам ляжет на пол, потому что Иту перед завтрашними разговорами нужно нормально выспаться. Препирались они довольно долго. Первым опомнился Ит.
— Слушай, а о чем мы, собственно, спорим? — спросил он. — На этой твоей кровати втроем потеряться можно, не то, что вдвоем.
— Мне кажется, что ты будешь меня стесняться, и…
— А мне кажется, что не буду. Мы со Скрипачом ночуем вместе уже долго, и никто никого не стесняется.
— Ит, клянусь, мне действительно…
— … ничего в тебе не интересно, кроме дорожки на шее? Не верю. Лукавишь.
— Сейчас — нет. Сейчас — не лукавлю.
— Вот в это — верю. Про сейчас.
Фэб засмеялся.
— Ит… я знаю, что это звучит, наверное, как полный бред, но ты… ты что-то со мной сделал. Может быть, ты сам не понял, что именно. Ты очень сильный, и еще у тебя есть…
— Дорожка на шее. Фэб, я не знаю, сильный я или нет, но я устал, и мне хочется спать. Давай ложиться, а? — попросил Ит. — Что же до того, боюсь я тебя или нет… Знаешь, последние несколько месяцев я жил совсем не так, как меня учили жить, и видел такое, от чего другому впору сойти с ума. В меня стреляли, я дрался, меня убивали, и сам я был готов убивать… знаешь, да, когда мне совсем недавно объяснили, кто я есть, я сначала возмутился и подумал, что никогда в жизни, но сейчас… Сейчас я спокойно сниму рубашку, и разрешу тебе трогать эту дорожку сколько угодно, потому что хуже от этого точно никому не будет. Будет только лучше — тебе. А тебе я должен — ты очень помог мне, причем в том, о чем я до этого предпочитал даже не думать.
— Скажи, ты что-то помнишь? — с тревогой спросил Фэб. — Ведь ты же знаешь, что физиологически ты гермо, но всё-таки не совсем. Если ты в принципе потом планируешь… то придется кое-что исправить. Иначе будет просто невозможно…
— Мне было хорошо, это я помню, — ответил Ит. — Больше я не помню ничего. И не хочу помнить. И менять пока что ничего тоже не хочу. И вообще, давай продолжим этот разговор в горизонтальном положении, пожалуйста. Я правда очень устал.
Дело кончилось тем, что они выбрали себе по местечку на огромной кровати, и расположились каждый в своём уголке. Еще немного поговорили, а потом Ит обнаружил, что Фэб, оказывается, уснул — видимо, Встречающий устал не меньше, чем он сам.
'Как же всё запутано, — отрешенно думал Ит. — Теперь вон и Фэб еще… Во что я превращаюсь? В кого? Кто я вообще?.. Господи, дорогой Биэнн, не врите хоть себе — так хорошо тебе, придурок, до этого ни разу в жизни не было. И, видимо, не будет — пока ты сам не подойдешь к нему, и не признаешь очевидное. Например то, что человек ты лишь на половину. А вторая половина даже сейчас очень хочет перебраться в тот угол, где спит Фэб, разбудить его, и попросить еще раз подержать руку на спине. Так? Себе не ври, скотина. Себе! Учись принимать обстоятельства, а не загораживаться от них своими недобитыми представлениями из Д-35-ст. Тебе не кажется, что это, по меньшей мере, глупо выглядит — стрелять в людей ты не стеснялся, а разрешить погладить себя по спине стесняешься? Глупо, глупо, сам же видишь. Правду говори. Правду. Сразу и вслух, понятно?'
— Фэб, — тихонько позвал он. — Спишь?
— Еще не совсем, — сонно отозвался рауф с другого конца кровати.
— Знаешь, а я соврал, — признался Ит.
— О чём?
— О дорожке. Не знаю почему, но мне очень хорошо с тобой рядом. Я не имею в виду то, что было ночью. Так же хорошо, как с тобой, мне до этого было только со Скрипачом. Просто быть рядом. Словно собирается что-то целое, понимаешь? Целое, и ты — его часть.
— Я понимаю, — очень серьезно ответил Фэб. — Давай уже спать.
— А руку на спине подержишь?
— Вот даже как?
— Фэб, ты когда руку положил, я сразу чуть не заснул, — признался Ит. — Ощущение очень приятное, честно.
— Господи… Ит, я, пусть и бывший, но всё-таки Встречающий. Эта техника — одна из самых простых и распространенных, — вздохнул Фэб. — У тебя действительно в голове какая-то дикая каша, и ты действительно от усталости соображаешь плохо. Иди сюда, ложись, и давай твою спину. Выдумываешь невесть чего… хоть бы думал потише, что ли…
— Ну, извини, я же не знал.
— Ох, боюсь, много ты не знаешь, — пробормотал Фэб.
Орин
Другая жизнь
Утром Ит проснулся со странным ощущением лёгкого разочарования и потери — во сне он видел что- то очень хорошее, доброе, но, к сожалению, проснувшись обнаружил, что ничего не помнит. Привстал, огляделся. Спал он всё-таки в своем уголке, который выбрал вчера, и, конечно, был полностью одет, даже пуговицы на рубашке все застегнуты. Путаясь в одеяле, Ит слез с кровати, и посмотрел на спящего Фэба. Да, кажется, на жизненном пути встретился еще один параноик, ничуть не хуже, чем он сам. Ит невесело усмехнулся.
Потом стало любопытно — а где же всё-таки я оказался?
Он тихонько вышел из комнаты, и принялся бродить по большому одноэтажному дому, заглядывая туда, где было открыто.
Спали они, оказывается, в гостиной, совмещенной с уютной светлой кухней, на которой, впрочем, наблюдалось явное отсутствие даже необходимой мебели. Стол, длинный, тяжелый, три стула, и всё. Ну да, еще небольшая рабочая зона — Ит не особенно хорошо разбирался во всяких приспособлениях для готовки, хотя помогать маме ему случалось.
Из кухни дверь вела в коридор, обходящий дом по внутреннему периметру, и выходящий окнами в маленький, заросший травой глухой дворик — дом, как понял Ит, был построен по незнакомому ему принципу. Комнаты по большей части были совершенно пустыми и грязными. Ни мебели, ни предметов. Кое-где на полу сохранились пыльные квадраты — видимо, совсем недавно там что-то стояло. Создавалось ощущение, что из дома внезапно вынесли всё, что жило тут годами, и сейчас он находился в растерянности еще большей, чем его хозяин — то ли кто-то придет, и оживит его снова, то ли бросят умирать. Но всё-таки это была не печаль запустения. Словно некое настороженное ожидание присутствовало незримо, но во всём. Ит вынужден был признать, что дом ему нравится. Даже очень нравится. Чем-то дом был неуловимо похож на университет, где Ит-прежний преподавал… несколько вечностей назад, подумал он. Та же приятная основательность. Тот же рассеянный мягкий свет. Высокие потолки, окна с широкими
