Мадлер Кер

– Я хочу только тебя, остальное может катиться ко всем чертям.

– Я и так твоя. Но боюсь, что создам тебе труд­ности.

Антон нежно поцеловал ее в губы, его поцелуи всегда были такими чувственными, ни один муж­чина не умел дарить столько ласки. Эми почувст­вовала, как его рука скользнула за пояс трусиков и двинулась ниже.

– Ты похудела, – упрекнул он девушку.

– Я просто втягиваю живот, – прошептала она. Он снова поцеловал ее губы, затем глаза.

– Не о чем не тревожься. Нам предназначено быть вместе. И как только ты позволишь мне, я куп­лю красивый просторный дом, где мы можем запе­реть двери, задернуть занавески, погасить свет и…

Его пальцы двинулись ниже.

– И? – спросила она и дыхание застряло в гор­ле.

– И заниматься этим.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Полет длился долго. На протяжении всей темной звездной ночи они занимались любовью, спали, затем снова занимались любовью. Эми об­наружила, что такой способ времяпрепровождения на борту самолета, совершающего межконтинен­тальные перелеты, самый приятный. Как бы хоте­лось, чтобы самолет не приземлялся, а так и парил в воздухе!
Однако наконец блеснул красный луч восхода и вдали появилась Британия, как темная масса, похо­жая на безмерное покрывало.
Когда они опустились на уровень облаков, ил­люзия мягкости и теплоты исчезла. В Северной Европе стояла декабрьская погода. Темноту проре­живали зловещие вспышки молний. Самолет трях­нуло, когда он столкнулся с потоками сильных ве­тров. Эми, томимая предчувствием беды, следила, как иллюминаторы быстро обрастают льдом. За­метно похолодало. Когда самолет наконец опус­тился ниже, то стало видно, что он завис над снежным городом, купающимся в тусклом сером свете.

– Ну, – сказал Антон, обнимая Эми, – время му­зыки. Пристегнись!

Приземление в аэропорте Хитроу было ослож­нено снегопадом и жесткими перекрестными вет­рами, из-за чего самолет швыряло из стороны в сторону. Эми схватила руку Антона для успокое­ния, самолет приближался к взлетно-посадочной полосе. Почему снег и дождь – их верные спутни­ ки?

В Лондоне было темно, отчаянно холодно и снежно. В такси по пути в отель “Ритц”, где они собирались остановиться, она включила сотовый телефон, и тут же на нее обрушился шквал звон­ков. С каждой минутой интимная теплота, выстро­енная меж ними в течение ночного полета, таяла в бесконечном шуме работы.

Антон не скупился и заказал апартаменты Ма­рии Антуанетты, здесь, в “Ритце”, для вечернего приема. Самый знаменитый зал должен был госте­приимно распахнуть двери перед акционерами “Зелл Корпорэйшн”.

Пока Антон разговаривал по телефону, Эми от­крыла “Файненшл Таймс”, ожидая увидеть статью о завтрашнем открытии собрания. Сообщение на­печатали, но удивительным оказался тон изложе­ния. От неожиданности девушка села и нахмури­лась.

– Тебе лучше прочитать это, милый, – сказала она.

Антон внимательно прочитал статью, начиная с заголовка: “Новое направление в “Зелл Корпо­рейшн”: акционеры в сомнениях”.

Когда он закончил читать, то вернул газету Эми.

– Тут не говорится, кто именно сомневается. Я не принимаю эту статью во внимание.

– Ясно, кто, – заметила девушка, – хотя, как ты говоришь, они не называют ее имени.

– Дорогая, ты не можешь во всем обвинять Лавинию, – улыбнулся Антон. – Всего-то некий жур­налист решил выдать сенсацию. После собрания они запоют другую песню. – Он бегло взглянул на часы. Перед ланчем ему предстояло встретиться с Лавинией Кэррон. На непосвященный взгляд, она просто приглашала старого друга выпить в городе, но Эми боялась, что это будет первый обмен удара­ми. – Догадываюсь, у тебя нет желания раздувать потухший костер дружбы с Лавинией?

– Никогда больше не хочу ее видеть, – надулась Эми. – Уверена, дорогой, за статьей стоит она. Вы­стрел в твою сторону.

Он подошел и сел рядом, взял обеими руками ее лицо и осторожно поцеловал в губы.

– Ни о чем не беспокойся.

– Я не могу не беспокоиться, – ответила Эми, вглядываясь в его глаза. – Она хочет заполучить твои деньги или стать твоей женой, Антон!

Он расхохотался.

– Не переживай, ангел. Чем ты собираешься за­няться, пока я буду разговаривать с Лавинией по душам?

– Пройдусь по магазинам.

– Хорошо, тогда встретимся за ланчем в “Савое”. В час дня, мисс Уортингтон. Не опаздывайте!

* * *
Она сказала Антону, что желает прогуляться по магазинам, хотя на самом деле ни в чем не нужда­лась. Ее жизнь в Гонконге складывалась удачно, и что касается одежды, косметики и аксессуаров, то у нее их было больше, чем она могла использовать.
Однако в глубине сердца ноющая боль не дава­ла покоя, не позволяла сидеть в номере и наслаж­даться роскошью.
Но вот книги, совсем иное дело. Перспектива потеряться в море книжных новинок возбуждала, и, завязав пояс на пальто, Эми решительно напра­вилась в самый крупный книжный магазин города.
Она пыталась не думать о том, что происходит сейчас между Антоном и Лавинией, пока она лис­тает книги, все еще пахнущие новой бумагой и свежей краской. Несмотря на все его заверения в смелости, она была убеждена, что следующие не­сколько дней станут для Антона настоящим испы­танием. Конечно, она не имела склонности к дра­матизации и не рассматривала последующие собы­тие как последнюю битву - но одна из причин, по которой она убедила Антона отложить решение о Кюилин-Хаус, было то, что в сложившейся ситуации, она знала, кто-то станет победителем, а кто-то проигравшим. Себя она видела проигравшим.
Потому что Эми знала, что любовь не может за­воевать все на свете. Саму любовь можно завое­вать с помощью многих вещей: денег, выгоды, власти. И они все на стороне Лавинии.