Мадлер Кер

Когда они закончили трапезничать, Антон на­клонился и тихонько поцеловал девушку в губы.

– Ммм, у тебя вкус шампанского. А ты замети­ла, что на острове растут дикие бананы и манго?

– Бананы и манго?

– А на прибрежных скалах водятся разные съе­добные моллюски. Хочешь, я сделаю брешь в яхте и тогда мы останемся жить здесь навсегда?

– А питаться будем манго?

– И друг другом.

– Не наскучит ли нам?

– Ты бы никогда мне не наскучила. – Антон провел пальцем по ее щеке, слегка коснулся угол­ка рта. – Поцелуй меня еще раз, – попросил он.

– Ты первый поцеловал меня, – заметила Эми, вызывая сладкие воспоминания их близости.

– Тогда теперь твоя очередь.

– Я не могу, – жалобно выдавила она из себя. – Даже если бы и хотела, не могу.

– Но ты хочешь? – с вызовом спросил он.

Она посмотрела на его рот, на рот, который счи­тала самым желанным в мире. Эми почувствовала, как сердце замерло в груди, когда она приподнима­лась и целовала его. Мгновение спустя они уже оказались в объятиях друг друга.

Ее целовали и другие мужчины, включая Мар­тина Маккаллама, кого она находила самым опыт­ным любовником из знакомых. Но этот поцелуй был совсем другим, вовсе и не поцелуем, а чем-то большим, от чего ее тело растаяло в сильных объ­ятиях, а душа, казалось, воспарила к небесам.

Она лишь цеплялась за него. Между поцелуями Антон шептал ее имя. Его жадные губы стреми­лись изведать все: веки, виски, скулы, нежную ли­нию горла. Никогда в жизни она не испытывала ничего более сильного. Прикосновение тела, муж­ского крепкого тела, наполняло ее страстным же­ланием, пробуждало инстинкты, вызывало жела­ние поглотить его целиком - ее пальцы почти впи­лись в кожу, зубы сладостно покусывали шею, пле­чи, губы.

То было сумасшествие, и она превратилась в сумасшедшую. Ее возбужденные соски торчали, как выставленные вперед пики, сквозь тонкую ткань купальника; их вид сводил его с ума. Когда Антон начал стягивать с нее бикини, она с хрип­лым смехом без стыда помогала ему.

– Господи, как ты красива, – шептал он, склоняя вниз темноволосую голову. Его поцелуй казался настоящей пыткой, но он был пустяком в сравне­нии с тем чувством, когда его губы и горячий язык дотронулись до ее сосков.

Девушка выгнулась дугой, ее бедра раздвину­лись, приглашая продлить наслаждение. Она чув­ствовала его возбуждение, нарастающее с каждой секундой в его сильном мужском теле. Она сама пустилась в исследования, ее жаркие руки не зна­ли покоя, пытаясь открыть все заповедные места. Антон застонал, его глаза превратились в узкие щели, в которых плескалась страсть.

– Ты уверена, что желаешь этого? – спросил он. Эми молчала, вместо ответа вытянув навстречу ему приоткрытые губы.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Кого теперь заботят вопросы и ответы? Она приподняла бедра так, чтобы он смог стянуть с нее оставшуюся часть купальника, и помогала ему из­бавиться от плавок.

– Антон, – бормотала она, когда он поцелуями покрывал ее хрупкое тело, – о, Антон…

Им аккомпанировали плеск волн и шепот мор­ской пены - музыка их слияния. Все время, пока они занимались любовью, он тихо шептал слова восхищения и говорил, говорил, как желанна, как чудесна она, и Эми сердцем чувствовала, что каж­дое слово – правда. И когда они оба достигли пика, из ее глаз брызнули слезы счастья.

Они одновременно сделали глубокий вдох, Ан­тон крепко прижал девушку к своей груди, все по­вторяя и повторяя ее имя. Она держалась за него, как за земную ось, а мир вращался и вращался бы­стрее и быстрее.

– Извини, если я причинил тебе боль, – сказал он. – Я был слишком груб?

– Ты – само совершенство, – пробормотала она, зарываясь лицом в его волосы. – Само совершенст­во.

Он осторожно ласкал ее тело.

– Ты особенная, Эми, прекрасная. Я счастли­вейший из мужчин.

Они дремали в тени, баюкая друг друга. Звук волн ублажал слух, пока жара не погнала их в во­ду купаться.

Море встретило их восхитительной прохладой. Погода решила побаловать влюбленных, на небе ни облачка. Эми зачарованно смотрела, как около ног скользили разноцветные рыбешки. Мир стал другим, и она стала другой. Ее тело никогда уже не будет прежним, молчавшие ранее душевные стру­ны под его пальцами ожили и запели.

Сильные руки Антона крепко держали ее.

– Я в раю, – сказала она.

– Почему ты так долго держала меня на рассто­янии? – спросил он, целуя ее в шею. – Ты почти свела меня с ума.

– Я не доверяю людям, – ответила она.

– Почему ты не доверяешь мне? – Его темные волосы были откинуты назад, а сведенное судоро­гой страсти лицо сверкало капельками воды. – По­чему ты сомневалась во мне?

– Наверно, отчасти потому, что не могла пове­рить, что ты действительно заботишься обо мне. Я и сейчас все еще не верю. А отчасти потому, что с самого начала… с того поцелуя в Борнео, у меня сложилось неправильное впечатление о тебе. Мне показалось, я для тебя всего лишь очередная добы­ча. И потом на работе… ну, люди говорили… относительно Марси…

– Что у меня с ней был роман?

– Да, – призналась девушка. – И что ей при­шлось уехать так внезапно… потому что она ждала ребенка.

– Кто насплетничал? – Его глаза гневно сверк­нули.

– Я не могу тебе сказать, – оправдывалась де­вушка, – боюсь, ты уволишь этого человека!

– Кто бы это ни был, он заслуживает увольнения, – заметил он. – Вот оказывается, что они по­думали насчет клиники. И ты поверила?

– Мне очень жаль, – сказала Эми горестно. – Антон, я не знала, чему верить. Я просто пыталась защитить себя!

– Эми, пожалуйста, скажи, ты же больше не ве­ришь в эту чушь? – Он посмотрел ей в глаза.