…Как только показались первые «льющиеся» вверх струи пара, мы взяли оружие наизготовку. Мне показалось странным, что наступающие так спешили. При этом рвали на нас практически без рассредоточения. По хорошему, им следовало бы рассыпаться на две, на три стороны, проявить осторожность, что ли?! Так уверены в себе? Или попросту дезинформированы? Непонятно мне такое глупое рвение по-быстрому и качественно умереть…
Первые фигуры словно вынырнули рваными прыжками из-за линии перепада. Бегут три, десять, двадцать секунд… Всё, ребятки, — стоять! Чуть больше сотни метров. Вот там вам и лежать, погань. Я даю резкий, короткий свисток. Поднять паруса на калоше! Свистать всех, ибо нех..! Не будем подпускать ближе. Пусть на расстоянии да на морозе помаются.
Тишина взрывается пятью лающими, сливающимися практически в один, выстрелами. Взмахнув руками, в полуразвороте падают на истоптанный снег двое. Неплохое начало, учитывая расстояние… Остывающий было грохот подогревается резким хлопком и истошным вскриком, переходящим в жалобное подвывание. Подорвавшегося мне уже не видно, он упал за бугорком. Но я прямо-таки чувствую, как он елозит ногой по снегу в болевых корчах. Вот и ещё две искорки помчались к Петру занять очередь перед воротами и похлопотать о третьем, что на подходе… Поскольку не уверен, что его почётным трофеем понесут назад. Реакция остальных вполне предсказуема, но то, как быстро они это делают, заставляет испытать нечто уважения. Хотя, если поразмыслить, такую же отменную реакцию, почище выучки, лишь на уровне инстинкта, проявляют и люди, ужасно чего-то долго опасающегося. Эдакая «реакция гнойника».
Как бы там ни было, остальные сразу шустрыми хорьками метнулись за деревья и попадали, кто куда. Снова, тут же, — глухой удар, уже правее, — и похожий на бульканье звук. Кто-то не там прилёг… Се ля ви. Ага, — они всё-таки слегка разошлись при приближении в стороны. Мины исправно работают всюду. В этот момент по стенам в ответ дробно и рассеянно застучали пули. О, ребята, да мы и так знаем, что вы с «Калашами».
Однако, пока вы нас воочию не видите, вы можете поливать всю громаду этого забора по всей его немалой длине до тех пор, пока не защёлкает впустую боёк. Совой ухает с крыши ствол Иена. Справа кто-то из противника теперь явно ранен. Резкие отрывистые крики и подобие паники.
Кто-то из них коротким броском пытается преодолеть расстояние между раненым и собственным укрытием. Разом щёлкают вслед за этим два наших ствола. Мимо, чёрт!!! Со стороны залегших вновь коротко и сухо каркают автоматы. Но как-то бестолково, не прицельно. И чересчур экономно.
Уж не палками ли они тут нас побить явились?!
Стреляю для подогревания интереса в сторону самого активного. Жужжа рассерженными осами, ответные пули находят брешь между установленными щитами и разносят вдребезги раму на верхнем этаже дома. Солдаты что-то там кричат, однако на таком расстоянии и из-за ответной стрельбы слов мне не разобрать. То ли команды, то ли отборный мат. Крик сопровождается новой очередью наугад, но уже в моём направлении.
Ещё бы немного, и…
Снова распрямляюсь и приникаю к бойнице. Вот шельма!!! Я к праотцам не спешу, учти!
— Сабир, приготовь-ка нашу старушку! — меня охватывает непонятная злость.
Тот скатывается с помоста и бежит к установке. Нападающие как-то странно подпрыгивают на месте, словно укушенные; начинают нервно крутиться, суетиться, и пытаются переместиться поближе к нашей позиции.
Что там за чесотка на них напала?! Сейчас пошлём вам успокаивающей мази, вдосталь намажетесь…
Снова и снова рявкают наши карабины, все вновь исправно залегают на место, и снова нам что-то изо всех сил орут в ответ, и вроде как даже уже приветственно взмахивают руками. Что ещё такое?! Что за пантомима? Патроны кончились? И что, — ты предлагаешь продать тебе пару штук? Из-за пригорка немного приподнимается автомат и даёт две очереди. В воздух. В воздух?! Да что же там, чёрт возьми, происходит?!
— Не стрелять! — кричу я своим, ещё не понимая толком происходящего, но какое-то странное предчувствие сжимает мне сердце….
До рези в ушах вслушиваюсь:
…- не стреляйте!!! Ради Бога! — я не верю сам себе. Это уловка, или нам действительно стоит их выслушать? Ничего не понимаю… В чём, собственно…
…Нарастающий странный шум, похожий на далёкий прибой, резко «простреливается» кашляющими отрывистыми звуками… Новая волна воды? Здесь?! По спине бегут мурашки. Вдруг внезапная догадка бьёт кнутом.
Вот оно! Ну, джунгли, держитесь… Табаки идёт с родичами…
Осматриваюсь почти растерянно вокруг и вижу напряжённые, слегка побелевшие лица. Взгляды устремлены на меня, в глазах светится первое осознание происходящего. И вопрос: что делать?
Муки этого же выбора разрывают мою голову. Открыть ворота или оставить всё, как есть? Открыть или…
…или…?! Бросаю взор на огромную поляну перед забором. Забыв об обстреле и плюнув на возможность уже гарантированно получить по пуле, в нашу сторону, торопливо поднимаясь с земли, изо всех сил бегут маленькие фигурки. Бегут отчаянно, постоянно оборачиваясь. Оружие смотрит назад, — в ту сторону, откуда сами же и пришли.
Внезапно один подпрыгивает на месте, вскрикивает, на мгновение хватается за стопу, но уже через пару секунд снова, прихрамывая, старается догнать остальных… «Ежи»! Бабах-ххх!!! Словно натолкнувшись с размаху на стену, как вкопанный, останавливается ещё один. Выронив оружие и ухватившись руками за пах, человек начинается заваливаться вперёд и падает, словно правильно подрубленный кедр. Во, твою мать!!! И яйца от мины не застрахованы!
Шум становится шелестящим гулом, и в нём явственно слышится заливистый, злобный лай…
Что-то мелькает среди деревьев уже в нижнем лесу…. Вскидываю бинокль и лихорадочно направляю на нижние склоны.
Бегущим остаётся ещё почти половина пути, а я с ужасом вижу, как по их ранним следам катится разноцветная, живая волна шерсти и оскаленных клыков. Ма-а-ама, не горюй… Тварей не менее четырёх сотен. Жопа…
Их и беглецов разделяет уже не более пятисот метров. Так вот отчего так спешили вояки, и почему «напали» так бездарно… Наступивший на «ежа» начинает проигрывать забег…
Решение приходит внезапно и подсознательно. На всё про всё и у нас, и у них не более полутора минут! На уровне наития. Будь что будет! Я должен сделать это. Не может быть, чтобы я сделал неправильно!!! Моя интуиция, ведь ты знаешь, — я всегда верил тебе?! Так не подведи же меня сейчас, зар-р-раза!!!
— Открыть ворота!!! — я ору во всю силу лёгких и уже сам бегу к ним, увязая в снегу и спотыкаясь.
— Как так, Босс?!
— Установку на выход, вашу мать!!! Все к воротам, черти, все-е-е-е!!!
Почти падая, вцепляюсь в промёрзшие и заледенелые засовы. Рву пальцы в усилии. Одному никак! Чьи-то руки подрывают рядом перекладину мощным ударом снизу. Дракула. Господи, как же я его люблю!
Створки уже раздвигаются, на них навалились неплохо, и их уже разгоняют. И в открытый проём я вижу, что ни мы, ни десантники катастрофически не успеваем.
«Назад, назад!!!» — трусливо колотит корявой палкой в мозг обезумевшая от ужаса первобытная обезьяна, разнося вдребезги всю решимость момента. «Сами пропадёте, и им не помочь!».
Первые ряды, высунувшие языки и прижавшие на бегу уши, уже перевалили раздел…
Но руки мои уже подняли оружие, а дурное горло моё приняло решение вместо тупящего разума:
— Стрелять всем!!! Вы!!! Отходите и стреляйте!!! Разойдитесь в стороны! Да раздайтесь же, идиоты!!! — я хочу быть услышанным насмерть перепуганными десантниками. Со стен ещё и ещё, снова и снова, ударили слитные залпы. Взвихрив снег, мгновенно вильнули в стороны одни и покатились кубарем
