одинъ.
И онъ посп?шно вышелъ изъ дома; Дюпона. Когда онъ очутился на улиц?, начинало темн?ть.
IX
Раннимъ вечеромъ собрались первыя кучки рабочихъ на громадной равнин? Каулины. Одни спустились съ горъ, другіе пришли съ мызъ, или съ полей, по ту сторону Хереса; н?которые явились съ пограничныхъ м?стностей Малаги, и изъ Санлукара де-Варромеда. Таинственный призывъ раздался по вс?мъ постоялымъ дворамъ, по вс?мъ селамъ и людскимъ на всемъ пространств? округа Хереса, и вс? работники посп?шно собрались, думая, что насталъ моменть возмездія.
Они смотр?ли на Хересъ злобнвми глазами. День разсчета б?дныхъ съ богатыми приближался, и б?лый, улыбающійся городъ, городъ богачей, съ его бодегами и милліонами, будеть сожженъ, осв?щая ночь пламенемъ пожара!
Вновь прибывшіе собирались по одну сторону дороги, на равнин?, покрытой кустарникомъ. Быки, которые паслись зд?сь, ушли въ самую глубь равнины, словно испуганные этимъ чернымъ пятномъ, которое все увеличивалось и увеличивалось безпрерывно вливающимися въ него новыми полчищами работниковъ.
Вся орда нужды явилась на призывъ. Это были люди исхудалые, съ лицами, сожженными солнцемъ. Къ полевымъ работникамъ присоединились и городскіе рабочіе изъ Хереса.
Возбужденіе мятежа, страстное стремленіе къ мести, желаніе улучшить свою участь, казалось, сравнивали вс?хъ ихъ, придавая имъ какъ бы семейное сходство.
— Идемъ, — восклицали они съ горящими глазами, видя что столько товарищей собралось. Ихъ было больше четырехъ тысячъ. Вновь прибывавшіе подходили къ собравшимся на равнин? съ вопросомъ:
— Въ чемъ д?ло?
— Да, въ чемъ же д?ло? — Все собрались, не зная почему и для чего.
Распространилась в?сть, что сегодня вечеромъ, когда стемн?етъ, начнется революція, и они прищли, доведенные до отчаянія нуждой и пресл?дованіями забастовки, съ старыми пистолетами за кушаками, съ серпами въ рукахъ, ножами или страшными р?заками, которые однимъ взмахомъ могли отрубить голову.
У нихъ было н?что большее, ч?мъ все это: была в?ра, вдохновляющая всякую толпу въ первые моменты возстанія, энтузіазмъ и дов?рчивость, благодаря которой они принимали съ восторгомъ самыя нел?пыя св?д?нія, считая ихъ вполн? достов?рными. Иниціатива этого собранія, первая мысль о немъ принадлежала Мадриленьо, молодому челов?ку, незнакомому въ этой м?стности, но явившемуся въ окрестностяхъ берега во время разгара забастовки и возбуждавшаго отвагу въ слушателяхъ своими пылкими р?чами. Никто не зналъ его, но языкъ у него былъ хорошо пов?шенъ и, повидимому, это была важная птица, судя по знакомствамъ, которыми онъ хвастался. Его послалъ, какъ онъ говорилъ, Сальватьерра, чтобы зам?нить его во время отсутствія его.
Великому соціальному движенію, им?ющему изм?нить весь существующій строй міра, должно быть положено начало въ Херес?. Сальватьерра и другіе, не мен?е изв?стныя лица, уже скрываются въ город?, чтобы появиться въ благопріятный моментъ. Войско присоединится въ революціонерамъ, лишь только они вступятъ въ городъ.
И легков?рные работники, съ яркимъ воображеніемъ южанъ, передавали друъ другу эти св?д?нія, украшая ихъ всякаго рода подробностями. Прольется кровь однихъ лишь богатыхъ. Солдаты перейдутъ къ нимъ, и офщеры тоже на сторон? революціи. Старики, т?, которые пережили сентябрьское возстаніе противъ Бурбоновъ, были наибол?е дов?рчивые и легков?рные.
Они вид?ли своими глазами и не нуждались въ томъ, чтобы имъ что-либо доказывали. Возставшіе генералы и адмиралы были лишь автоматами, д?йствовавшими подъ вліяніемъ великаго челов?ка, уроженца зд?шней м?стности. Донъ-Фернандо сд?лалъ все это, онъ вызвалъ мятежъ во флот?, онъ послалъ полки въ Алколеа противъ солдатъ, шедшихъ изъ Мадрида. И то, что онъ сд?лалъ, чтобы лишить королеву ея престола и подготовить появленіе республики, длившейся семь м?сяцевъ, разв? онъ этого не повторитъ, когда д?ло касается столь важной вещи, какъ завоеваніе хл?ба для б?дныхъ?
Время шло, и солнце стало заходить, а толпа все еще не знала, что она собственно ждетъ и до которыхъ поръ ей надо оставаться зд?сь.
Дядя Сарандилья переходилъ отъ одной группы къ другой, чтобы удовлетворить свое люболытство. Онъ ускользнулъ изъ Матансуэлы, поссорившись съ своей старухой, которая не хот?ла отпустить его, и, не послушавшись сов?товъ надсмотрщика, напоминавшаго ему, что въ его годы нельзя пускаться въ поиски приключеній. Онъ хот?лъ вид?ть вблизи, что такое революція б?дняковъ; присутствовать при той благословенной минут? (если она настанетъ), когда крестьяне под?лятъ землю на мелкіе участки, осущесталяя его мечту.
Онъ старался узнать слабыми своими глазами знакомыхъ среди прдбывающихъ, удивлялся ихъ неподвижности, неув?ренности и неим?нію плана.
— Я былъ солдатомъ, — говорилъ онъ, — былъ на войн?, а то, что вы теперь подготовляете, все равно что сраженіе. Гд? же у васъ знамя? Гд? вашъ полководецъ?…
Сколько онъ ни осматривался кругомъ, онъ вид?лъ лишь только группы людей, какъ казалось, утомившихся безвконечнымъ ожиданіемъ. Н?тъ ни полководца, ни знамени!
— Плохо, очень плохо, — разсуждалъ Сарандилья. — Мн? кажется я лучше ворочусь на мызу. Старуха права, это кончится пораженіемъ.
Еще одинъ любопытный тоже переходилъ отъ одной группы къ другой. Это былъ Алкапарронъ, съ двойной своей шляпой, нахлобученной на глаза. Поденщики встр?чали его см?хомъ. И онъ тутъ же? Они ему дадутъ ружье, когда войдутъ въ городъ. Посмотримъ, храбро ли онъ будетъ сражатъся съ буржуями.
Но цыганъ отв?чалъ на предложеніе преувеличенными изъявленіями испуга. Людямъ его племени не нравится война. Взять ему ружье? Бытъ можетъ они вид?ли многихъ цыганъ, которые были бы солдатами?
— Но красть, — это ты сум?ешь, — говорлии ему другіе. — Когда настанетъ время д?лежа, какъ ты набьешь себ? пузо, безд?льникъ!
И Алкапарронъ см?ялся, какъ обезьяна, потирая себ? руки, при упомнаніи о разграбленіи города, польщенный въ своихъ атавистіическихъ расовыхъ инстинктахъ.
Одинъ изъ бывшихъ поденщиковъ въ Матансуэл? напомнилъ ему его двоюродную сестру Мари- Крусъ.
— Если ты мужчина, Алкапарронъ, ты можешь сегодня ночью отомстить за нее. Возьми этотъ серпъ и всади его въ брюхо разбойнику дону-Луису.
Цыганъ отстранилъ рукой предложенное ему смертоносное орудіе, и уб?жалъ отъ говорившихъ съ нимъ, чтобы скрыть свои слезы.
Начинало темн?тъ. Поденщики, уставъ ждатъ, стали двигаться туда и сюда, разражаясь протестами. Пусть скажутъ наконецъ, кто тутъ распоряжается. Останутся они всю ночь что ли на Каулин?? Гд? Сальватьерра? Пусть онъ явится!.. Безъ него они никуда не пойдутъ.
Нетерп?ніе и неудовольствіе толпы были причиной того, что наконецъ у нея явился вождь. Надъ криками толпы возвысился громовой голосъ Хуанона. Его руии атлета поднялись надъ головами.
— Но кто же далъ намъ приказаніе собраться зд?сь?… Мадриленьо? Пускай же онъ идетъ сюда. Пусть его отыщутъ!
Городскіе рабочіе, ядро идейныхъ товарищей, пришедшихъ сюда изъ Хереса, и которымъ было поручено вернуться не иначе какъ съ крестьянами, собрались вокругъ Хуанона, угадывая въ немъ вождя, который сплотитъ воедино вс? разрозненныя воли.
Наконецъ нашли Мадриленьо, и Хуанонъ приступилъ къ нему съ разспросомъ, что они тутъ д?лають? Прі?зжій выражался весьма многословно, ничего въ сущности не сказавъ.
— Мы собрались зд?сь для револіоціи, а именно для соціальной революціи.
Хуанонъ топалъ ногой отъ нетерп?нія. Гд? же Сальватьерра? Гд? донъ-Фернандо?…
