подруги, бизнесмен, закрывал свой бутик, чтобы открыть на этом месте то ли зал игровых автоматов, то ли что-то еще суперрентабельное. А одежду из бутика срочно задешево распродавал знакомым.
Ирина тогда настояла, что Максиму нужен костюм. Настоящий взяли, итальянский. На работу было неудобно надевать: мужики бы не оценили. Еще заподозрили бы что-нибудь. Максим и не надевал. Вообще ни разу. Костюм так и пылился в шкафу.
Правда, что ли, попробовать…
А деньги — пригодятся, конечно. Дома сейчас дефицит бюджета. Долг опять же…
— Спасибо.
— За это не благодарят, — отмахнулся партнер.
— Чем мне сегодня заняться? — спросил Максим.
— Через час в Невское РУВД съездишь, там у моего клиента уличная по квартирным кражам. Надо за следствием присмотреть. Опытным взглядом. Если какие недочеты будут, не встревай, но фиксируй. Мы им потом на суде влупим. А я пока речь по наркоману набросаю.
— Хорошо, съезжу.
В любом следственном процессе недочетов и нарушений — как грязи. Максим об этом знал хорошо. В свое время у него самого этих недочетов было — веслом не провернешь, иначе нельзя. Но если бы крысы из адвокатуры попытались их «зафиксировать», первым желанием Виригина было бы начистить фиксатору морду. С другой стороны, бывают ведь и злостные «недочеты», которые реально нарушают права подозреваемых.
Так что, надо съездить и разбираться уже на месте.
Одну и ту же работу можно назвать «вынюхивать», а можно — «проконтролировать»…
Спросонья и с похмелья Стукалов долго не мог сообразить, по голове стучат или в дверь…
Стучали в дверь, и каждый стук резкой болью отзывался в башке.
Стукалов попытался подняться и застонал. Надо же было так нажраться. Нет, даже с Вадиком он никогда так не напивался.
На столе стояло четыре бутылки из-под водки и четыре — из-под пива.
Все это — вдвоем?! Или…
Стукалов провел стремительную ревизию бутылок на предмет спасительного глотка. Тщетно. Пусто. В дверь барабанили все настойчивей.
— Сейчас-сейчас… — пробормотал Стукалов, шаркая в коридор.
На пороге стояли Рогов и Любимов. То есть Стукалов не знал, что это Рогов и Любимов. Он просто увидел двух незнакомых мужчин. Одного невысокого и с виду добродушного, другого — большого и грозного.
— И… что? — икнул Стукалов.
— Стукалов? — спросил мужик маленького роста.
— Ну?..
Любимов поморщился — такое лихое шло от Стукалова амбре… Рогов показал удостоверение.
— Криминальная милиция. Поговорить надо.
— О чем?
— О сопромате, — грубо ответил Любимов. Он отстранил Стукалова и шагнул в комнату. Стукалов и Рогов двинулись следом.
Брилев, в одежде и даже в ботинках, спал на диване, разметав руки и ноги. Рот у него был открыт, из уголка рта сползала слюна. Зрелище аппетитное. Любимов перевел взгляд на стол.
Весело живут неуспевающие студенты платных отделений технических вузов, ничего не скажешь!
— Это что за тип? — показал он на Брилева.
— Эт-та? — икнул Стукалов. — Товарищ мой — Вадик Брилев.
— Из нашего списка, — обрадовался Рогов.
— Два зайца в одной корзине. Меньше хлопот. Буди давай… своего товарища.
Стукалов подошел к Брилеву и потряс его за плечо. Брилев что-то промычал, не открывая глаз.
— Приехал ко мне вчера днем, вот и квасим, — пояснил Стукалов.
— Вдвоем? — спросил Рогов.
— Вдвоем, — кивнул Стукалов. — Или нет… За девчонками вроде ходили ночью…
Стукалов задумался, припоминая. Во время одного из ночных походов за водкой они вроде и впрямь пытались «снять» девчонок. В результате познакомились с кавказцами из числа привокзальных торговцев. Брилев требовал от них сутенерских услуг. Стукалов вспомнил, как один из кавказцев внушал Брилеву, что у них есть «тры алтырнатив». Типа, получить по шее на месте, отправиться в кутузку или слиться по- быстрому домой. Друзья, похоже, выбрали «алтырнатив» номер «тры».
— Не, вроде вдвоем…
— Экзамен обмывали?
— А откуда вы… про экзамен?..
— Работа у нас такая — всё знать, — усмехнулся Любимов. — Вась, осмотри там их куртки и обувь.
Рогов вышел в коридор. Брилев громко замычал. Потом спросил, не открывая глаз:
— Пиво принес?!
— Вадик, у нас милиция, — проинформировал Стукалов. — Вставай!
Брилев, продолжая мычать, приподнялся с дивана. Нечесаные кудри, помятая одежда, опухшее красное лицо… Бандерас. Любимову он почему-то напомнил побитого мелкого беса.
— А что такое? — спросил Брилев. — Соседи настучали?
— Они из угрозыска… — начал Стукалов.
— Ты во сколько вчера приехал? — перебил его Любимов.
— Куда? — прикинулся дурачком Брилев. На самом деле мозг его работал сейчас на всю катушку. Самый тонкий момент игры. Ошибиться нельзя.
— На кудыкину гору! — рявкнул на него Любимов. — Сюда, студент, сюда во сколько приехал?
— Часа в четыре… Может, чуть позже…
— Где-то так, — подтвердил Стукалов.
— И больше никуда не выходил? — наседал Любимов.
— Ну, за бухлом, за цыпками… вместе вот…
— И не отъезжал никуда?
— Бухой-то?.. Да вы чё! — возмутился Брилев. — Я ж не дебил!.. Тачка моя там, у парадной…
Рогов вернулся в комнату, отрицательно качая головой.
Любимов подошел к Стукалову и начал, морщась от выхлопа, осматривать его одежду и костяшки пальцев.
— Вы чё? — удивился Стукалов.
— Через плечо… не горячо? Квартиру снимаешь?
— Снимаю, — кивнул Стукалов.
— А сам откуда?
— Из Бобруйска.
— А где это? — спросил Рогов.
— В Белоруссии.
Надо же! Шишкин, когда гневался на кого-нибудь из стажеров, любил постращать, что отправит того в Бобруйск. Шумел: «В Бобруйске был? Был в Бобруйске, я спрашиваю?!» Василий думал, что это такой мифологически-юмористический городок наподобие Урюпинска, Мухосранска или Шепетовки. А надо же — существует в действительности. О Шепетовке и Урюпинске, что они существуют, выяснилось раньше: через Интернет.
— Встань-ка, — Любимов подошел к сидящему на диване Брилеву. Рогов ходил по комнате, осматривая нехитрую обстановку.
— Что случилось-то? — поднялся Брилев.
