— Иногда так и было. Несправедливо, что дети считаются собственностью родителей. В моем случае социальные работники обратили все свое внимание на то, чтобы сделать из моей матери настоящую мать. Я играла роль приманки, которая должна была осуществить это превращение, поэтому я находилась под патронажем.
Внезапно Лукас увидел пожилую блондинку с недовольным выражением лица. Он моргнул, и этот образ исчез.
— Твоя мать была блондинкой? — спросил он.
— Нет. У нее были каштановые волосы. Почему ты спрашиваешь?
— Я только что видел блондинку и подумал, не твоя ли это мать.
— Нет. Я никогда не показывала тебе ее фотографию.
— Интересно, кто же была эта блондинка?
— Могу предположить, что эта блондинка твоя мачеха. Судя по тому, что мне известно, моя мать ей в подметки не годится.
— Где сейчас моя мачеха?
— По последним сведениям, она живет на Французской Ривьере с каким-то итальянским графом.
— Я содержу ее? — спросил Лукас.
— Нет, в этом нет необходимости. Твой отец оставил все свое состояние ей и твоему сводному брату. Ты получил компанию.
Лукас ожидал какой-нибудь реакции своей памяти на слова Джослин, но тщетно.
— Наверное, я был доволен этим разделом, — в его голосе слышалась вопросительная нота.
— Ты никогда не жаловался, — заметила Джослин.
— Ты знаешь моего сводного брата?
— Билл — просто подлец! — вырвалось у нее.
— Надо полагать, что ты встречалась с ним? — сухо осведомился Лукас.
Джослин на мгновение задумалась, взвешивая все «за» и «против». Несмотря на то, что ей не понравился неожиданный поворот разговора, она решила сказать Лукасу правду.
— Да, за год до того, как я встретила тебя. Это произошло на вечеринке, которую устроила твоя кузина Эмми.
— У меня есть двоюродная сестра?
— Со стороны отца. Судя по объяснениям Эмми, мне кажется, что на самом деле она троюродная сестра.
— Ты говоришь, что познакомилась с моим сводным братом на вечеринке, которую устроила моя троюродная сестра?
— Да, это было на Рождество. Мы с Эмили вместе учились в колледже.
— Что же произошло?
— Ничего особенного. Билл пригласил меня на свидание. Я пошла. Мне не потребовалось много времени, чтобы понять, что этот парень не моего романа.
Лукас почувствовал внезапное облегчение. Судя по всему, ей совсем не нравится его сводный брат.
— Я хочу…
Он не договорил, так как его тело рванулось вперед, повиснув на ремне безопасности. Джослин резко нажала на тормоза, когда небольшое животное оранжевого цвета метнулось через дорогу.
— Лукас, ты в порядке? — с тревогой спросила она.
— Да, — ответил он. — А ты?
Джослин казалось, что у нее в горле стоит ком. Она сделала судорожное глотательное движение и сказала:
— Со мной все хорошо, но я, наверное, сбила…
— …животное? — Лукас оглядел пустынную дорогу и, не увидев приближавшихся машин, отстегнул ремень безопасности.
— Что-то оранжевое? Это…
Джослин умолкла, глядя на маленькую лохматую собачонку, которая выбежала из кустов и скрылась под машиной.
— Какого черта?.. — Она включила фары.
— Оставайся здесь, а я посмотрю, что там такое, — приказал Лукас.
— Нет, это я… — У Джослин перехватило дыхание от мысли, что могло случиться с собакой. — Я сама.
Она решительно выбралась из машины и, наклонившись, стала вглядываться в темноту, надеясь всей душой, что перед ее глазами не окажется кровавое месиво.
К ее великому облегчению, обладатель оранжевого меха и прижавшаяся к нему собачонка, съежившаяся и дрожащая от страха, сидели за правым задним колесом.
— Это кошка и собака, — с облегчением сказала Джослин.
— Посмотрим, — откликнулся Лукас. Протянув руку, он вытащил кота, а затем собаку.
Джослин посмотрела на дрожащую парочку, и у нее сжалось сердце.
— Бедняжки! Похоже, они умирают от голода, — сочувственно сказала она.
— Да, — мрачно согласился Лукас. — Садись в машину, пока никого нет.
Джослин послушно заняла свое место, следя за дорогой, в то время как Лукас, придерживая рукой животных, усаживался в машину.
— Поехали! — скомандовал он. Кот и собака, обмякнув, лежали у него на руках, как будто у них не было сил, чтобы попытаться спастись бегством.
— Надо бы узнать, кому принадлежат эти животные?
Собачонка снова задрожала.
— Извини, приятель! — мягко сказал он. — Мне кажется, что их бросили на произвол судьбы. Судя по их виду, прошлой осенью.
— Бедняжки! — Джослин вела машину, думая, как поступить с несчастными бродяжками. — Их даже в приют не примут.
— Никаких приютов! — согласился Лукас. — Вчера, когда мы ехали из магазина, я видел ветеринарную клинику. Давай заедем туда, чтобы их осмотрел ветеринар.
— Хорошая мысль! — Джослин непроизвольно прибавила скорость.
Они уже почти подъехали к городу, когда Лукас неожиданно спросил:
— У нас есть дома животные?
— Только золотая рыбка, — сообщила Джослин.
— Нам нравятся животные в доме?
— Мне — да. Ты никогда не говорил о своем отношении.
— Эта парочка мне нравится, — заявил Лукас. — Кажется, эта собака — замечательный сторожевой пес. Ты же видела, как он кинулся спасть своего друга.
Джослин бросила взгляд на дрожавшую собачонку и улыбнулась.
— Не знаю, не знаю…
Как только к Лукасу вернется память, она заберет их к себе домой, решила она. Запрета на содержание животных в квартире нет, а они будут для нее хорошей компанией.
— Посмотрим. — Лукас откинулся назад, крепко держа в руках найденышей. — Едем в клинику, к врачам.
Они без труда нашли ветеринарную клинику. Джослин обрадовалась, когда им предложили оставить животных, пока они будут делать покупки, и забрать их, когда они закончат свои дела. За это время их осмотрят.
— Я не могу себе представить, что можно любить животное в течение лета, а потом просто уехать и бросить его, — кипятилась Джослин, когда они отъезжали. — В аду должно быть специальное место для подобных людей!
— На это можно только надеяться. Давай заглянем в супермаркет на окраине, — сказал Лукас. — Там мы сможем купить для них все, что нужно.
