РЫЦАРЬ НАШЕЙ СТРАНЫ
I
На железнодорожной станции Н. под вечер собрался народ и ждал поезда. Был конец марта. Долго шли дожди, ясная погода стояла только всего два дня и потому вечерами бывало прохладно. Ожидающие поезда постепенно уходил» с платформы в привокзальный зал, чтобы укрыться от вечерней сырости. Вскоре в зале сделалось так тесно, что двигаться в нем было не легко. Это, однако, не смущало молодых людей, пришедших сюда поглядеть на женщин. Они неутомимо сновали из угла в угол. Два подвыпивших молодых человека; без всякого стеснения разглядывали понравившихся им дам и старались обратить на себя внимание. Один из них выделялся своей мужественной красотой. Он был высок ростом, плотен и широк в плечах, с широкими костями в запястьях. Черная бородка на красивом, мягко очерченном, матовом лице делала его похожим на средневекового рыцаря. И конечно женщины не обошли его вниманием: многие из них шопотом расспрашивали о нем. У одной из девушек с красивым бюстом от умиления увлажнялись глаза, когда она взглядывала на статного молодца. — Кто этот юноша?— обратилась одна княгиня к. стоявшему рядом с ней местному купцу. — Дворянин из нагорной местности, княгиня! Его зовут Тариэл Мклавадзе. Он большой кутила и часто спускается к нам на станцию покутить,— ответил купец. — Благодарение богу, что не перевелись в нашей «стране такие красавцы!—произнесла княгиня, взглядом провожая молодого человека, который в это время разглядывал какую-то женщину. — И храбрец!— подтвердил купец.— Только любит покутить, а народ, известное дело, этого не прощает. — Что ж из того, что он любит пожить весело! Это к нему идет! И княгиня стала упорно разглядывать молодого человека, но так, чтобы никто не мог этого заметить. Подходили все новые любители погулять на станции перед приходом поезда, озабоченно спрашивали, не опоздали ли и узнав, что до прихода поезда еще много времени, спокойно вступали в беседу с первым попавшимся знакомым, или разглядывали толпу и развлекались кто чем мог. К станции подъехали на лошадях мужчина и женщина. Узнав, когда прибывает поезд и отпустив лошадей вместе с конюхом, они внесли в зал свой легкий багаж — чемодан и ковровую переметную суму,— сложили его в углу и остановились у стены, так как свободных скамеек не оказалось. Мужчине было, вероятно, лет двадцать пять — двадцать восемь, он был хрупок и худощав, чуть сутуловат, с бледным, болезненным лицом. На нем была старая шляпа и вылинявший от времени плащ. Разумеется, таким человеком никто не стал бы интересоваться, если бы не обратили внимания на сопровождавшую его молодую женщину, лет девятнадцати, овеянную таким мягким очарованием, что трудно было оторвать от нее взор. Стройная, довольно высокая, с правильными чертами чуть бледного лица, на которой! лучились большие черные глаза, украшенная тяжелыми косами каштановых волос, спускавшимися ниже талии, она смотрела вокруг себя непринужденно выразительным взглядом умных глаз. Одета она была бедно — в выцветшую тальму и в пуховый пожелтевший башлык. Заметив красивую женщину, Мклавадзе и его друг стали обхаживать ее, разглядывая со всех сторон, будто это была вовсе не женщина, а продажная лошадь, которую нельзя упустить из рук. В зале было душно. Молодая женщина сняла с себя тальму и осталась в легком ситцевом платье, мягко облегавшем ее стройную фигуру. Тариэл жадно разглядывал ее шею и грудь. А мужчина и женщина, между тем, были заняты беседой и вовсе не обращали внимания на бесстыдные взгляды Тариэла и его товарища. — Жизнь можно отдать за то, чтобы один только раз прижаться к ее груди! Что ты скажешь на это, Тариэл?— обратился к Тариэлу его друг. Лицо Тариэла нетерпеливо передернулось. — Хоть бы познакомиться с нею!— сказал он.— Интересно знать, кто этот ее защитник? Вот уж нашла себе кавалера! Целая армия не устоит против него! Друг Тариэла от души расхохотался. — Родственник, вероятно. Сам, наверно, напросился защищать ее от назойливых ухажоров,— сказал он. — Как же! Так его и испугаются ухажоры! Я бы не отступил и перед целым войском таких людишек. Будь я в одной нижней сорочке, а он вооружен пушкой, все равно с меня волос не спадет. Да я и рук марать не стану,— щелкну и выбью из неге! дух, как из мухи. Будь я на ее месте, не стал бы ходить рядом с таким, даже если он родственник. — Нет, вот будет смех, если он даже и не родственник, а просто ухаживает в надежде на взаимность. И друзья расхохотались, довольные своей шуткой. — А что ты думаешь? Такие хвосты иванычи прилипнут, и не отстанут, пока не добьются своего, — заметил Тариэл, переводя дух от смеха. — Завести бы мне ее в ту рощу, где мы однажды... И та была не хуже этой. — Ну, та была еще зелень, а эта зрелая. Здорово я тогда отделался! Чуть под суд не попал, да добрые люди помогли! -— сказал Тариэл. — Эх, к чему вспоминать. Теперь эта женщина волнует меня. — Грешник ты ненасытный! Не унимаешься,— любовно пошутил друг. — Почему грешник? Подбирают же для коровы здорового быка. А человек чем хуже? Не лучше ли раз ножать таких, как я, чем таких ничтожеств, как ее кавалер! — заметил Тариэл. — И не говори! Такие у вас с ней были бы дети... — Давай, пока позаботимся о матери, а уж потом о детях, — сказал Тариэл. — Кто же она такая, откуда и куда едет? Как бы не улетела так, что мы и не узнаем ничего о ней. — Давай, я ей представлюсь,—сказал друг Тариэлу. — Валяй. Тебе это всегда удается, — улыбнулся Тариэл. — А то как же? Тебе господь дал силу, мне ловкость! — Будет хвастаться. Ступай, знакомься, если можешь. — И пойду. А ты подожди меня здесь, не попадайся на глаза ее несчастному кавалеру, а то он увидит твои буйволиные плечи и обомрет от страха. И друг направился прямо к намеченной даме, без стеснения поздоровался с ней и спросил: — Вы откуда изволили приехать? — Из деревни, — ответила та спокойно. — Из какой? Как ваше имя? — А к чему вам знать? Если у вас есть дело ко? мне, говорите! — Нет, я так. — А так вам незачем знать! — строго ответила она. — Почему? Отчего нам не познакомиться? — Если вам больше сказать нечего, прошу оставить меня в покое! И лицо ее запылало таким гневом, что молодой человек вынужден был быстро ее оставить. — Что с тобой, Деспинэ, почему ты так строго обошлась с этим молодым человеком? Он только хотел познакомиться с нами, и больше ничего! — ласково обратился спутник к своей даме. — А потому, что я заметила, как непристойно он; себя вел. Разговаривал со мной и в то же время как-то многозначительно поглядывал,— сказала женщина. — Всегда лучше вежливо говорить с людьми, — заметил мужчина. — Такой не отстанет, если с ним говорить ласково. Стал бы ломаться, как обезьяна. От таких лучше сразу отделаться. — Пусть ломался бы, тебе ведь ничего от этого не сделается. — Не люблю, когда человек ломается. И они заговорили о другом. — Ну, как, не вышло? —- насмешкой встретил друга Тариэл. — Недотрога какая-то. Так нахмурилась, что я испугался, как бы скандал не устроила. Двух слов не дала мне сказать,—обиженно сказал Датико (так звали друга Тариэла). — Выходит, что у тебя ни ловкости, ни уменья пет,--засмеялся опять Тариэл. — Упорхнула, значит,
