А у него с детства было обыкновение: если он замечал, что человек ошибается, ему не терпелось поправить его. И на этот раз, услышав, как Деспинэ коверкает русские слова, он подошел к ней и поправил ее. Она смутилась. «Знала бы, что подойдет, не брала бы книгу в руки», — подумала она. Однако ей не хотелось, чтобы он подумал, что она неспособная ученица, и она внимательно выслушала его. Неправильно произнося какое-нибудь слово, она смущалась и краснела. Они занимались почти полчаса, и Деспинэ осталась очень довольна уроком. Она усвоила очень много русских слов, про себя составляла целые фразы по-русски и была этому рада. «Если бы каждый день заниматься с ним, как бы быстро я выучилась грамоте! — мелькнуло у нее в голове. — Я сама не могу сказать ему об этом. Попрошу маму, он добрый, не откажет». Она так и поступила. — А почему ты сама не скажешь ему? — спросила мать. — Я стесняюсь, мама. Он добрый, отказать не сможет, а мне стыдно. — Да никак ты влюбилась в этого учителя! — пошутила мать. —Что ты, мама, я просто сказала, что он добрый! Деспинэ вся зарделась. — Я пошутила, дочка, красавица моя! — сказала мать, прижимая ее к груди. Вечером отец Деспинэ зашел к Спиридону. — Моя дочь хочет учиться русскому языку. Не будете ли вы добры? — начал он. — С удовольствием, — сказал Спиридон. Он, действительно, испытывал удовольствие, обучая других. С того дня он занимался с Деспинэ по полтора часа в день. Прошло четыре года. Спиридон с воодушевлением работал в школе, занимался с ребятами и вкладывал огромные усилия в дело улучшения самой школы. Люди, по началу встретившие его так недружелюбно, полюбили его. Они увидели, что он не только обучает детей, но и бескорыстно защищает всюду интересы народа, не боясь даже уронить себя в глазах властей . Его деятельность настолько воодушевила крестьян, что они по собственному почину построили хорошее помещение для школы. Теперь Спиридон занялся устройством библиотеки при школе, собрал деньги и нужные книги, но правительство всячески задерживало утверждение проекта. Деспинэ продолжала быть его прилежной ученицей. На второй год Спиридон переехал в комнату при школе, но обедать продолжал ходить в семью Деспинэ. За эти годы девушка преуспела настолько, что в некоторых вопросах она уже не отставала от своего учителя. Она успела перечитать все книги Спиридона, у которого была своя довольно хорошая библиотека. — Для чего девушке столько знать? — стали поговаривать родители. — Теперь ты взрослая. Спиридон наш друг, порядочный человек и, конечно, не позволит себе оскорбить тебя чем-нибудь, но все же тебе надо уже подальше держаться от мужчин. Могут сплетни пойти о вас! Но четыре года занятий не прошли даром для Деспинэ. — Что вам надо от меня? Я верю, что учение человеку нужно, и учусь. Он честный человек и мне совсем не неловко, что я занимаюсь под его руководством, — отвечала Деспинэ родителям. Вначале, как мы говорили, она посмеивалась над Спиридонов. Но, позанимавшись с ним, она пожалела об этом. Позднее, узнав его поближе, она призналась себе: «Он не только хороший учитель, но и настоящий человек. Другого такого среди моих знакомых нет». И чем больше узнавала его девушка, тем сильнее ее сердце требовало близости с ним. На третий год знакомства она поняла, что без него ей становится трудно жить. Грусть овладевала ею, как только Спиридон уезжал куда-нибудь. Когда Спиридон переехал во вновь отстроенную школу, Деспинэ проплакала всю ночь и успокоилась лишь на другой день, убедившись, что он будет ходить к ним ежедневно. Его близость была ей необходима. По совершенно непредвиденным обстоятельствам Спиридон был вынужден оставить школу, на которую он положил столько сил и труда. Его перевели в другое село. Ему было обидно, так как еще многое ему хотелось сделать для этой школы. Какой будет новый учитель и продолжит ли он начатое) им с такой любовью дело? Но нельзя было не подчиниться распоряжению. Он пришел обедать к родителям Деспинэ и объявил им, что завтра уезжает. После обеда он хотел в последний раз позаниматься с Деспинэ, но ее не оказалось дома. «Почему она ушла, не простясь со мной», — оби -делся он в душе. Он все время даром занимался с нею, она стала образованной, у нее открылись глаза на мир и все благодаря ему. А она не захотела даже поблагодарить его. «Возможно ли, чтобы она была такой неблагодарной?» — грустно размышлял он, подходя к своему. дому. Уходя из дому, он обычно не запирал своей комнаты. Он открыл дверь и вошел. — Вы удивлены? — смущенная Деспинэ поднялась ему навстречу. — Я ушла из дому и пришла к вам, без вас вошла в вашу комнату... — продолжала она грустно. — Нет, я не удивлен, но не знаю, как понять... — Вы уезжаете навсегда? — Иначе мне нельзя! — И это все? — А что же еще? Мне тоже грустно, не хочется оставлять привычное место, знакомых... — И меня?.. Я не могу без вас!.. —тихо проговорила Деспинэ. — Вы должны были давно понять это... Она с трудом сдерживала слезы. Спиридон с грустным удивлением смотрел на нее. Давно он почувствовал, что Деспинэ полюбила его. Много бессонных ночей провел он, думая о ней, не смея признаться самому себе в своем чувстве и не будучи уверен в силе ее любви. «Я больной, некрасивый, бедный. Я не должен связывать свою судьбу с такой совершенной девушкой, как Деспинэ. Это было бы эгоизмом с моей стороны. Она найдет себе красивого и здорового мужа и будет счастлива», — рассуждал он. И вопрос, поставленный Деспинэ с такой решительностью, застал его врасплох. —Вы ничего не хотите сказать мне? — спросила Деспинэ после довольно долгого молчания. — Деспинэ, я должен признаться наконец, — начал Спиридон в раздумьи. — Давно я почувствовал твою любовь ко мне и давно мое сердце любит тебя. Многие бессонные ночи я провел в борьбе с самим собой. Я не хотел, не имел права приобщить тебя, юную и красивую, к моим страданиям, заставить тебя делить мою грустную долю. Я хотел, чтобы ты была счастлива в жизни. — Я не могу жить без тебя, — сказала Деспинэ. —А теперь решай, как хочешь! — Ты не боишься, что я человек больной, что тебя ждут постоянные лишения? Не обманывает ли тебя первое чувство? — Все, о чем ты говоришь сейчас, относится к расчету и не имеет никакого отношения к любви, — коротко отрезала Деспинэ. — Но человек не должен безотчетно подчиняться чувству. Любовь — чувство, а чувством при всех обстоятельствах должен руководить разум, — заметил Спиридон. — От любви или, как ты называешь, от чувства человек должен отказываться в том случае, если удовлетворение этого чувства грешит против человеческой нравственности. Другие мелкие расчеты не должны влиять на любовь,— произнесла Деспинэ. — Не преступно ли будет с моей стороны, что человеку, которого я люблю так сильно, я дам лишь нужду и страдания, обреку его на голод и холод? — А если этот человек, несмотря ни на что, предпочитает не расставаться с тобой никогда? Если другой жизни предпочитает он смерть рядом с тобой? — горячо воскликнула Деспинэ. — Подумай, Деспинэ, хорошенько! — Мне семнадцать лет, я хорошо разбираюсь в себе. — И ты решила? — Я давно приняла решение. Долго сидел Спиридон в задумчивости. Потом он поднял голову и устремил свои спокойные глаза на Деспинэ. — Если бы ты знала, как я счастлив, Деспинэ! Новый свет освещает отныне мою жизнь. Но я боюсь терний и шипов на моем пути, по которому придется следовать отныне и тебе. — С тобой меня не пугает даже ад. С тобой я выдержу все! — со слезами счастья на глазах сказала Деспинэ. — А родители? Они не будут возражать? — спросил Спиридон. — Они знают мой характер и не откажут мне. А если и откажут, я все равно уйду с тобой. Ты ведь не
Вы читаете Рыцарь нашей страны
