начальника, который хотел сделать доброе дело, но натолкнулся на презрительный отказ. А Воловой удобно развалился в кресле, все еще не веря до конца в удачный поворот судьбы.
– Ренько, вы же сами сказали, что девушку убили. И вы не хотите найти убийцу? – спросил Гесс.
– Я полагаю, что не смогу этого сделать. Да мне это и не интересно.
– Я вам приказываю! – закричал Марчук.
– А я отказываюсь.
– Не забывайте, вы говорите с капитаном!
– Не забывайте, вы говорите с человеком, который год проторчал на разделке рыбы. – Аркадий открыл дверь. – Что вы можете со мной сделать? Что может быть еще хуже?
Глава 9
Сильный ветер согнал туман с палубы. Аркадий шел к себе, смертельно желая спать, и тут у поручней увидел своего соседа по каюте Колю. Ясными ночами Коля всегда выбирался на палубу, его влекло сюда, словно лунатика. Его вьющиеся волосы выбивались из-под шапочки, а длинный нос прямо-таки уткнулся в море.
– Аркаша, я видел кита. Правда, только хвост, но по-моему, это был горбач.
Аркадия восхищало в Коле то, что он, ботаник, будучи оторванным от земли, не переставал пополнять свои знания. Несмотря на физическую хилость, у него была душа подвижника, готового идти на костер за свои убеждения. В руках у Коли блестел предмет его гордости – старый секстант, надраенный, как полковая труба.
– Капитан тебя отпустил? – спросил он.
– Да.
Коля был достаточно тактичен, чтобы не задавать других вопросов типа: «Почему ты не сказал своим товарищам, что работал следователем? Почему ты сейчас им не работаешь? Что тебе удалось выяснить о смерти девушки?» Вместо этого он весело сказал:
– Вот и хорошо. Значит, можешь помочь мне.
Он протянул Аркадию японские электронные часы в корпусе из пластмассы.
– Нажмешь на верхнюю кнопку – осветится датчик.
– Зачем тебе все это? – спросил Аркадий.
– Чтоб мозги не застоялись. Ты готов?
– Готов.
Коля приник к окуляру секстанта, направив его на Луну, и стал передвигать рычажок указателя по дуге. Как он однажды объяснил Аркадию, секстант прост и сложен одновременно. Пара зеркал, установленных на дуге, улавливали склонение Луны по отношению к горизонту, а шкала дуги фиксировала градус склонения в каждый данный момент.
– Время?
– Десять часов пятнадцать минут и тридцать одна секунда.
Еще пионером Аркадий попытался однажды рассчитать курс корабля по звездам. Ему пришлось прибегнуть к помощи многочисленных навигационных справочников, таблицам расчета отражения звезд, морским картам. Коля же все расчеты проделывал в уме.
– Сколько же справочников тебе пришлось выучить наизусть? – спросил Аркадий.
– Мне хватает Солнца, Луны и Большой Медведицы.
Аркадий поднял голову. Звезды в вышине сияли невообразимо ярко, каждая, казалось, имела собственный оттенок.
– А вот и Малая Медведица. – Аркадий смотрел прямо вверх над собой.
– Ты ее всегда увидишь там, – сказал Коля. – На этой широте она всегда будет прямо над нами.
Коля погрузился в расчеты, его глаза приняли отсутствующее выражение, в них светилось что-то, похожее на счастье. Сейчас, подумал Аркадий, он высчитывает степень отражения Луны с учетом параллакса и склонения светила.
– Мозги сломаешь, – предупредил Аркадий.
– Это не труднее, чем играть в шахматы вслепую, – улыбнулся Коля. Оказывается, он мог думать и говорить одновременно.
– А ты не задумывался, что в основу конструкции секстанта заложена теория, что Солнце вращается вокруг Земли?
Коля на секунду задумался.
– Ну так что же? Он ведь работает, не то что другие приборы.
Установив склонение, Коля начал пролистывать в уме свои таблицы расчетов. Этому занятию мог предаваться только фанатик своего дела, так же как и высматривать китов в темноте. Впрочем, полной темноты не было – лунный свет падал на волны. Море, казалось, дышало глубоко и часто.
Первые месяцы в море Аркадий частенько выходил на палубу и долго выглядывал в волнах дельфинов, морских львов и китов – просто так, из любопытства. Ему казалось, что он растворяется в море, находит там спасение. Потом он понял, что жизнь любого существа в море подчинена какой-то цели. А у него этой цели не было.
