По пути я предупредил их, что точного места показать не могу. Где именно я в ту дыру ухнул, представление имею только приблизительное. Шел себе, никого не трогал, даже под ноги не смотрел. Так что придется искать на ощупь. Кстати, это была правда – воронка там большая, а зыбучий слой толстый. Но правда с тактическим умыслом, о котором я, конечно, не стал распространяться. Мне нужно было занять охранников делом – пусть тоже в слое поковыряются. И тем выиграть немножко времени. Все-таки я намеревался первым отыскать тот подвал и смыться от них в Крепость. А если попытаются угрохать меня – мои ботинки тоже заряжены. Как владеют холодным оружием потенциальные совершатели подвигов, знаете? Одно могу сказать – злого куража во мне было много. От души порвал бы любого. Даже охранников с плесневой плантации. Когда мы проходили мимо, они не стали бросать бычки, как в прошлый раз, и рваться с поводка. Оставили только недобрый прищур. Я показал им трахтибидох-большой-ржавой-трубой. Но они либо плохо поняли, либо были слишком воспитанны, чтобы своевольничать в присутствии большого человека с личной охраной.
Так что к той воронке я подошел, чувствуя себя уже почти богом, убивающим взглядом. И немедленно из бога был разжалован в писаря. Едва челюсть не потерял от потрясения и крушения планов. Оказывается, я своим знаменательным полетом сорвал такую лавину, что слой по пути ее схода буквально наизнанку вывернулся. Полоса шириной метров пять и длиной около полусотни четко выделялась на склоне, поросшем мелкой травкой. Тут не нужно быть лозоходцем, чтобы по-быстрому отыскать провал под слоем. Накрылось мое преимущество во времени. Я проглотил горечь обиды, махнул рукой: «Там» и выразил желание идти первым. Но меня не пустили, видимо, справедливо заподозрив в тайных намерениях. Босс велел спускаться одному из охранников. Без страховки. Я же не предупредил их, что нужна веревка такой длины. У парня на плече моток висел метров десять, для спуска в подвал.
Часть пути он все-таки проделал на ногах. Вышагивал как на ходулях. А после первой трети зацепил какую-то ветошку, и пошло-поехало. Нет, красиво летел, ничего не скажешь. Зрелищно. Жаль, я не видел себя со стороны, когда был на его месте. Только этот в подвал почему-то не грохнулся. Врезался в наносной бугор на дне, отплевался и ошалело стал грести руками, откапываясь. После этого он минут десять натужно рассекал собой слой, очень вдумчиво совершал каждый шаг. В общем видно было – старается. И вдруг: «Нашё-ол!! Нашё-ооо…» Бултыхнулся парень на радостях. Вместе с веревкой. Которую, кстати, и не за что было там крепить.
Слышно его не было долго. Я уже прикидывал, не сломал ли он себе шею, и в этот момент ветер принес к нам наверх замогильные стоны: «Бо-осс! Здесь ничего не-ет!! Одни стены. Вытащите меня отсюда, бо-осс!!» Босс повернулся ко мне, хладнокровно поднял бровь. «Там темно», – пожал я плечами. «У него есть фонарь». – «Значит, он слепой. Или идиот. Я тут ни при чем». И опять могильное эхо: «Бо-осс!! Спасите меня-а!! Тут высоко-о!» – «Идиот», – согласился со мной босс и самолично пошел вызволять дурня. Костюмчик от «Карлуччо» не пожалел. Только коротко проинструктировал второго охранника: «Головой за него отвечаешь». За меня то есть. Вот как меня теперь ценили. А охранник этот – очень интересный тип. Я бы даже сказал – типаж. Внешне, если не присматриваться, можно и за доходягу принять. Худосочный, костлявый, белобрысый. Кажется, что нос ему перебили по ошибке, случайно затесался на разборке грубых парней. Но когда я увидел его руки, чуть не заорал про эврику. Галлюцинация-то моя – вот она родная, в двух вариантах, правом и левом, имеет существенное продолжение в виде тела. Перчатки – те самые, черные, тонкие, кожаные, с зубчатым раструбом. Почему-то мне не верилось, что в таких перчатках сейчас разгуливает много людей. Как говорится, выбор есть всегда, но он только один.
Его боссу со спуском повезло больше. Всего метров двадцать проехал на собственных мощах, потом зыбучий слой встал намертво. До провала он дошел пешком, расчистил дыру (перчатки заранее надел). О чем они там говорили, я не слышал. Мне уже не до того было. Я упал на перегибе бугра, схватился за грудь и стал хрипеть с выпученными глазами. Скукожился, колени подтянул к груди. «Эй! Ты чего?.. Ты кончай, слышь! Кончай придуриваться. Эй… Ты что, козел, всамделе..?» А я уже агонизировал. Если он сейчас как следует не испугается, сволочь такая, я же и в самом деле помереть могу. Попробуйте сами вот так глаза из себя наружу усилием воли выдавить. Мало не покажется. Наконец охранника проняло, он надо мной склонился, как мать Терезия над убогим.
Острие ножниц вошло точно между ключицами. Там у него как раз родимое пятно было, я из-за этого чуть не проворонил момент. Надо же, родимые пятна у уродов бывают, прямо как у людей. Он сразу начал булькать, и я, стараясь не смотреть, уложил его на краю обрыва. Отобрал оружие – длинный стилет и чудовищных размеров ножик, чуть ли не мясницкий. Мне-то оно ни к чему, но парню и подавно теперь не нужно. Откуда-то набежали крысы, затеяли писк и возню вокруг. Пожрать хорошо все любят, на халяву особенно…
Уходил я оттуда со странным чувством тревожного покоя. Моя жизнь радикально менялась. А вот в какую сторону она поворачивала, этого я пока не знал. Но нужно было постараться так ее повернуть, чтобы она перестала быть бездарной и закукленной. Существовать в моей нейтральной зоне отчуждения я больше не мог. Не знаю, как насчет подвигов. Наверное, я просто взрослел. В сущности, взросление – это и есть подвиг. Если не давить в себе хоть по чуть-чуть застарелую инфантильную личность, эта самая личность в конце концов превратит тебя в подонка. Меня грубо и жестко столкнули с моего прекрасного игрушечного пьедестала, ткнули носом в дерьмо. Больше того, ночью в канистре я понял, как легко из меня самого могли сделать брикет ходячего дерьма. Понял и испугался. Оттого и кураж сегодняшний, злой, психованный, на грани. Быть в стороне уже не получалось. Настало время выбирать, по-настоящему, без дураков, с кем я – с людьми или с уродами.
Возвратные пути мне были отрезаны. Домой идти нельзя – проще сразу в ментовскую канистру,
