Посетители выбежали из трактира и столпились во дворе, глазея и тыча пальцами.
– То баньши* [15].
– Снова.
– Не, все будет в порядке. Разве оно не появлялось уже трижды? А королева все еще жива!
– Векс, – осторожно позвал Род.
– Да, Род.
– Векс, там, на стене замка, баньши.
Ответа не последовало, Затем за ухом Рода раздался низкий гул, который все нарастал и нарастал.
Род помотал головой и постучал по макушке ладонью.
– Придется мне подлатать этого парня, – пробурчал он. – До сих пор у него были тихие приступы.
Пока во дворе было полно зевак, Роду вряд ли стоило идти в конюшню и включать Векса. Тот слишком бросался бы в глаза.
Поэтому он поднялся в свою комнату, решив полежать, пока все не утрясется. Когда двор, наконец, опустел, Род уже слишком удобно устроился, чтобы брать на себя труд спускаться в конюшню. Да и не было в том особой нужды – ночь обещала быть тихой.
В комнате было темно. Лишь свет самой большой из лун яркой дорожкой струился из окна. Из общего зала доносилось приглушенное бормотание и клацание – загулявшие клиенты пили допоздна. Словом, в комнате Рода царил мир.
Чего нельзя было сказать о покое. Развалившись на тюфяке подле кровати, Большой Том храпел, как бульдозер на холостом ходу, издавая во сне шума даже больше, чем при бодрствовании.
Рода кое-что смущало в Большом Томе. Род впервые участвовал в драке, в которой его ни разу не ударили. Но Большой Том всякий раз подставлялся под удар. Даже при своем гигантском росте, он не должен был быть настолько неуклюжим.
Рослые люди могут быть быстрыми... Но тогда зачем Большой Том ввязался в драку? Чтобы Род взял его к себе слугой?
А как насчет Адама и Одноухого? Их разговор, по всей видимости, указывал на то, что они были на том сборище в верфи, а следовательно, принадлежали к пролетарской партии. Как ее там называл тот юный подстрекатель черни? Ах да, Дом Кловиса.
И если Адам и Одноухий не являлись каким-то вопиющим исключением, этот Дом Кловиса раздирали распри. Там, судя по всему, существовали две фракции: одни поддерживали Логайра (юный оратор?), а другую возглавлял Пересмешник, кем бы он там ни был. Типичный случай двух подходов к проблеме: ненасилие и насилие, язык и меч.
Теперь, с чего это Большому Тому вдруг так захотелось стать оруженосцем? Может, он карьерист? Да нет, на подхалима здоровяк явно не похож. Лучшее жалование? Но ему, вроде, неплохо жилось в качестве местного чемпиона – тяжеловеса.
Чтобы не спускать глаз с Рода?
Род перевернулся на другой бок. Том вполне мог быть не последним человеком в Доме Кловиса. Но какой резон Дому держать Рода на крючке? Вряд ли они успели что-то заподозрить.
Хотя, если догадка Векса верна, и за Домом стоит некая сила инопланетного происхождения, то не исключена возможность, что они – неважно почему – взяли его на заметку. А, может, Рода охватила мания преследования? Все мышцы его тела напряглись, сон отшибло начисто. Он вздохнул и соскользнул с постели – теперь ему не уснуть. Лучше уж включить Векса и поболтать с ним. Род нуждался в электронной беспристрастности робота, у него самого с этим явно было туго.
Когда Род поднял ржавый дверной засов. Большой Том вздрогнул и проснулся.
– Хозяин? Куда это ты?
– Я немного беспокоюсь за своего коня, Большой Том. Думаю, мне стоит прогуляться к конюшне и убедиться, что конюх все сделал, как надо. Спи дальше.
Какой-то миг Большой Том пялился на него.
– Воистину, – произнес он, – ты очень заботлив, хозяин.
Он перевернулся на другой бок и зарылся головой в складки плаща, заменявшего ему подушку.
– К чему так переживать из-за какого-то коня, – пробормотал он и вновь захрапел. Род усмехнулся и вышел из комнаты.
Пройдя несколько шагов, он наткнулся на лестницу – темную и пыльную, но так в конюшню идти было ближе, чем через парадный вход.
У подножия лестницы находилась дверь, которой пользовались явно нечасто – когда Род отворил ее, она застонала, словно лягушка – бык при течке.
Двор был залит мягким, золотистым светом трех лун. Самая большая из них немного уступала размерами земной, но находилась значительно ближе к поверхности планеты, на которой из – за этого вечно царило полнолуние.
– Отличная планета для влюбленных, – задумчиво произнес Род, не отрывая глаз от луны, а потому не заметил серой полоски шнура, натянутого чуть выше порога, и споткнулся.
Он выставил руки вперед, чтобы смягчить удар о землю. Что-то твердое ударило его по затылку, и фейерверк искр поглотил мир.
Его окружала красноватая дымка, голова раскалывалась от боли. По его лицу провели чем-то холодным
