объятьях. Он чувствовал, как её руки медленно обхватывают его, а её ладони прижимаются к его спине. Он хотел, чтобы этот момент длился вечно.
Одри чувствовала то же самое. Склонив голову ему на грудь, она слушала биение его сердца и наслаждалась исходящим от него теплом. Весь вечер был для неё одной сплошной радостью. Она чувствовала себя в безопасности и уюте, как будто они были вдвоём на необитаемом острове, вдали от всего остального мира. Вздохнув, она ещё тесней прижалась к нему.
Он поднял её лицо к себе, чтобы поцеловать. Их губы растворились друг в друге, языки сплелись. Рука его скользнула к вороту её блузки, расстегнула несколько пуговиц и забралась вовнутрь, чтобы ощутить волшебную бархатистость её груди. Его пальцы начали ласкать её сосок, который сразу же затвердел. Ему хотелось, чтобы Одри было хорошо, и судя по её тихому стону, так оно и было. Его поцелуи стали более жаркими и жадными.
Одри пылала, как вулкан перед извержением. В голове был жар, который прогнал все разумные мысли. Томление в теле было почти невыносимым.
Бойд поднял голову и заглянул в эти невероятные глаза, в которых сейчас бушевал огонь страсти.
– Я жду, – сказал он хрипло.
– Ч-чего?
– Старой песни о том, как недавно мы знакомы.
– Ах, это. Ну… сейчас мне кажется, что это не так уж и важно.
– Боже мой, Одри, я могу думать только о тебе! Пожалуйста… пожалуйста, освободи меня от этой беды…
Одри выгнулась навстречу ему.
– Да, – прошептала она. – Да, да!
Бойд с трудом поднялся на ноги и потянул за собой Одри. Ему бы хотелось взять её на руки и красиво отнести в спальню, но в своём теперешнем состоянии он вообще не был уверен, что устоит на ногах. Он крепко прижал Одри к себе, и вдвоём им кое-как удалось выйти из комнаты.
Украшая дом к ужину, он поменял также и постельное бельё. Одри уставилась на кровать, как будто она до сих пор ничего подобного не видела. Бойд подошёл к ней сзади, обхватил за талию и поцеловал в волосы. Она медленно повернулась в его руках и обняла его. Какое-то время они просто стояли обнявшись и молчали, зачарованные эротической сладостью момента. Потом она подняла голову, и от его взгляда у неё задрожали колени.
С улыбкой она закрыла глаза и прижалась к нему бёдрами. Ладони Бойда скользнули по её спине и рукам, делая её желание почти невыносимым, и вместе со страстью в ней пробудилось какое-то новое чувство. Одри была ещё не готова назвать его любовью, но это была глубокая нежность, какой она ещё ни разу не испытывала. Она знала, что если они с Бойдом займутся любовью, то это чувство только усилится. Она сама потом уже никогда не станет прежней. Бойд с самого начала привёл её душу в смятение. Она спрашивала себя, не было ли это неизбежно с того самого момента, как она переступила порог его люкса в отеле.
Он ослабил объятие, чтобы вытянуть блузу из её джинсов и расстегнуть пуговицы.
– Сначала сапоги, – выдохнула Одри. Она села на постель, и он стянул с неё сперва один сапог, потом другой. Затем он сел рядом с ней, и теперь она сняла с него сапоги. После этого они дрожащими руками избавились от одежды. Затем они скользнули под простыню и вцепились друг в друга.
Мускулы живота Бойда были напряжены почти до боли, грохот его сердца заглушал все остальные звуки. Его мысли и его тело были устремлены к одной цели. Одри должна хотеть его так же сильно, как он её, и не только этой ночью, но и каждую ночь, когда они смогут быть вместе. Его руки искали и касались, ласкали и возбуждали. Хриплым голосом он говорил слова ласки и желания.
Он резко притянул её к себе, и ощущение тёплой кожи Одри воспламенило его. Её тело, которым он так часто восхищался, было таким же прекрасным, как он и ожидал. В своём возбуждении он хотел немедленно обладать ею, но чувствовал, что должен сдерживаться. Он и так за короткое время увлёк её страшно далеко. Один опрометчивый шаг – и конец тому прекрасному, что только началось. А ещё ему хотелось, чтобы она никогда не забыла этот вечер.
Он не торопился, целовал ей шею, ласкал языком соски, твёрдые от возбуждения, зарывался лицом в ложбинку между грудями. Одри выгибалась под его ласками и тихо стонала. Страсть захлёстывала их всё больше. Бойд решительно потянул её под себя, заглянул ей в глаза, потемневшие от желания.
Руки Одри нетерпеливо потянулись к нему.
– Бойд… пожалуйста…
Он вошёл в неё с необычайной нежностью. Эта нежность потрясла её. Она обхватила его руками и ногами, она жаждала его, как никого и никогда, она двигалась навстречу ему и вместе с ним – всё быстрее и быстрее. Её природная сексуальность, так долго дремавшая, расцветала с каждой минутой. Оргазм накрыл её, как волна. Её ногти впились ему в плечи, когда она выкрикивала его имя. Он напрягся, содрогнулся в долгом экстазе и рухнул без сил на неё.
Никто из них ещё долго не мог пошевелиться. Наконец Бойд снова притянул её к себе.
– Одри…
– М-м-м….
– Ты меня потрясла.
– Честно говоря, я и саму себя потрясла. – Он тихонько засмеялся. – Бойд, ты был великолепен.
– Честно?
– Честно.
Одри отбросила все мысли о будущем и прижалась к нему.
– Нам надо возвращаться в лагерь.
– Да, надо ехать.
– Как ты думаешь, о нас уже болтают?
– Я не знаю, и мне это, откровенно говоря, безразлично.
– Все думают, что завтра мы уже закончим работу. Как ты считаешь?
– Да, вероятно. – Он посмотрел на неё. – А послезавтра домой.
Недосказанная мысль повисла в воздухе. Конец загона скота означал конец их идиллии и возврат в реальность. И её возвращение в «Гринспойнт».
– Бойд?
– Да?
– Можем мы завтра опять сюда приехать?
Он поцеловал её в плечо.
– Договорились.
На пути в лагерь Бойд был озабочен и печален. Он не верил, что сможет так просто расстаться с Одри. Его настроение, правда, немного улучшилось, когда Одри сказала:
– Бетти попросила меня остаться на выходные на родео.
Он настолько от всего отвлёкся, что совершенно забыл про «Три Кантри»!
– Ты останешься? – спросил он с надеждой.
– Мне бы очень хотелось.
После этого ему стало легче дышать. У них будет ещё один-два дня. Это, конечно, немного, но он принял эти дни с благодарностью. В данный момент он был рад любой отсрочке её отъезда.
– Ну что, сын, каков общий итог? – Бук стоял на задней веранде ранчо и рассматривал пригнанное стадо.
– Около пяти сотен, я думаю, – ответил Бойд. – У Мэрдока получилась примерно столько же.
– Неплохо! Были проблемы?
– Ни единой.
