еще и здравый смысл, которым вы всегда отличались, иначе не стали бы тем, кем теперь являетесь. Представьте себе, что вы выйдете на рынок со своей продукцией, но вместо получения прибыли ввяжетесь в войну, а именно это вас ждет. Учтите, что на этой войне правил нет, и по-джентльменски себя никто вести не будет, там все средства хороши. Вы приложили столько труда для того, чтобы отойти от криминала и стать респектабельным бизнесменом, возглавить пусть и небольшую по меркам России, но очень впечатляющую по местным понятиям империю, так неужели все это было напрасно? Неужели вы всем этим рискнете ради того, чтобы настоять на своем и потешить собственное самолюбие? Да никогда, потому что вы умный человек. Естественно, теперь, когда вы знаете о нефти, цена на эту землю будет совсем другая, но это уже предмет совершенно другого разговора и не со мной – я просто исполнитель.
Язык у Назарова был подвешен как надо, а мягкий голос вкупе с очень доброжелательным тоном прямо-таки обволакивали собеседника, а главное, он был абсолютно спокоен. Да и говорил он совершенно разумные вещи. Гордей даже головой помотал, чтобы отогнать наваждение, и злясь на себя за то, что поддался ему, нарочито грубо приказал:
– А ну, рассказывай все с самого начала.
– Конечно, Иван Александрович, – охотно согласился Назаров.
Как уже знал Гуров, месторождение нефти, причем богатейшее, было открыто в июне 1941 года, но началась война и денег на его разработку, естественно, не было. Когда фашисты стали продвигаться все глубже и глубже на территорию Советского Союза, пришел приказ законсервировать месторождение и замаскировать его так, чтобы никто не догадался о нем, потому что тогда никто не знал, дойдут фашисты до Белогорска или нет, и оставлять им такой подарок никто не собирался. Документы о месторождении затерялись где-то в архивах министерства и, когда было принято решение о создании на этом месте танковой воинской части, о нефти никто не знал. Когда же при строительстве была обнаружена законсервированная скважина, военные уже успели вбухать в строительство такие деньги, что предпочли скрыть ее существование, а то бы не сносить им головы – времена были суровые.
Шло время, обстановка в стране менялась, и некоторые предприимчивые военные начали, не привлекая внимания, искать те давние документы о месторождении нефти и нашли. Оказалось, что там есть чем поживиться. Военные стали потихоньку готовить воинскую часть к расформированию, в чем и преуспели, а потом Министерство обороны опять же потихоньку продало эту землю по бросовой цене мелкой фирме, созданной именно для этой цели, а главой этой фирмы поставили непутевого сынка одного генерала. Этот сынок, имея на руках все необходимые документы, должен был вылететь в Белогорск, чтобы здесь встретиться с очень солидными людьми, представителями известного концерна, которые собрались приобрести эту землю уже совсем за другие деньги. А сопровождать этого непутевого сынка и должен был Роман Филиппович. Встреча в Белогорске была необходима именно для того, чтобы новые хозяева могли незамедлительно оформить на землю все права и уже этим летом приступить к работе.
– Почему же он один прилетел? – спросил Гордей.
– Видите ли, меня задержали в Москве крайне неотложные дела, – обтекаемого ответил Назаров.
– Баба какая-нибудь подвернулась? – хмыкнул Гордей. – Судя по виду и разговору, ты бабник редкостный, любую охмуришь.
– Есть такой грех, – нимало не смутившись, подтвердил тот. – Но согласитесь, что он не самый смертный.
– И что же произошло? – поинтересовался Гордей.
– Мы с ним должны были вылететь в Белогорск дневным рейсом из Москвы, но в силу ряда обстоятельств я свой вылет отложил до вечера, и он отправился один, но мы с ним должны были встретиться в гостинице, где уже был забронирован номер. Но, как говорится, человек предполагает, а бог располагает.
– Это ты про туман? – догадался Гордей. – Я помню, он тогда такой был, что на расстоянии вытянутой руки собственных пальцев не разглядишь.
– Увы, капризы природы, – с сожалением в голосе заметил Назаров. – Ваш аэропорт не принимал совсем, потому-то и люди, с которыми мальчик должен был встретиться, тоже не прилетели, и не случилось бы того, что случилось.
– Какого же черта этот сопляк в казино поперся? – удивился Гордей.
– Бедный мальчик был очень больным человеком, азартнейший игрок, к сожалению, – грустно сказал Назаров. – Его неоднократно лечили и вроде бы успешно, то есть в Москве под жестким присмотром он вел себя прилично, но здесь, оставшись бесконтрольным, сорвался.
– Как же серьезные люди могли доверить ему такое ответственное дело? – возмутился Гордей.
– Так никто же и не предполагал, что из-за такого каприза природы вся столь тщательно подготовленная операция лопнет как мыльный пузырь. Когда я смог сюда прилететь, все было уже кончено.
– Надо было на поезде ехать, а не погоды дожидаться, – буркнул Гордей.
– Совершенно справедливо изволили заметить, дражайший Иван Александрович. Да, если бы они сразу сказали, что рейс откладывается на неопределенное время, я бы так и сделал, но они же обещали, что вылет состоится через два или три часа. Так я в аэропорту и просидел черт знает сколько времени. Если бы я тогда только мог предположить, чем все это закончится, я бы, не раздумывая, бросился на вокзал, но… Что сделано, то сделано.
– И прилетел ты к разбору полетов, – подытожил Гордей.
– К сожалению, да, – вздохнул Назаров. – Я потом прошел по следам мальчика и все выяснил. Он некоторое время промаялся в номере, а когда узнал, что я не прилечу из-за тумана, решил развлечься. Он переговорил с администратором гостиницы, а тот, как все подобные работники, оказался хорошим психологом и понял, что это не подстава. Вот он и направил ребенка в казино. Сначала тот проиграл те деньги, что были у него с собой, а потом решил продать землю первому, кто согласится ее приобрести. Это оказались вы, Иван Александрович. К вашей чести надо признать, что вы заплатили ему настоящую по местным меркам цену.
– Жульничать не привык, – веско заявил Гордей.
– О да, о вас идет слава как об очень порядочном бизнесмене, – поддакнул ему Назаров. – И вот, проиграв еще и эти деньги, мальчик немного остыл и, поняв, что натворил, позвонил отцу – наверное, считал, что папа, как всегда, сможет выручить его и из этой беды. Отец же, узнав о том, что натворил его отпрыск, умер от разрыва сердца прямо с трубкой в руках. Поняв, что отца больше нет и защитить его будет некому, мальчик предпочел покончить жизнь самоубийством, чем попасть в руки тех, кого он так подставил, и выбросился из окна номера. Я вернулся в Москву и сообщил руководству о том, что произошло…
– И тогда твои хозяева позвонили мне, чтобы выкупить землю, – продолжил Гордей.
– Да, но вы, к сожалению, отказались, – печально сказал Назаров.
– И тогда тебя прислали сюда, чтобы ты вернул землю любым способом, потому что твой косяк, тебе и исправлять, – процитировал Гордей его разговор с московским собеседником.
Назаров на это даже ухом не повел и покаянно сказал:
– Совершенно верно, ведь если бы я был вместе с мальчиком, ничего бы не случилось.
– Одно не пойму, если в этой истории вояки задействованы, то могли бы сюда и кого-нибудь посерьезнее прислать. Что ж они тобой одним ограничились? – спросил Гордей.
– Да, сюда могли направить таких специалистов, что от города камня на камне бы не осталось, – подтвердил Назаров. – Просто не хотели раньше времени привлекать внимание к этой земле – ведь многие из них еще служат – и решили приберечь этот вариант на тот случай, если я не справлюсь. А вот мелкая бытовуха с похищением ради выкупа вполне прокатила бы.
– Угрожаешь? – недобрым тоном поинтересовался Гордей.
– Ни в коем случае, – отозвался Назаров. – Я просто обрисовал сложившуюся ситуацию.
– Ну, и что мне теперь с тобой делать? – Гордей внимательно посмотрел на него.
– Я так думаю, что убивать вы меня не будете, – довольно уверенно предположил Назаров. – Я ведь навел о вас самые подробные справки и точно знаю, что вы и в лихие 90-е этим не грешили, а сейчас вам и вовсе это начинать как-то не с руки при вашем-то положении. Так что, если вы хорошенько, не отвлекаясь на эмоции, взвесите все, что я вам рассказал, то, как деловой человек, не сможете не согласиться со мной, что землю все-таки лучше продать. Цена у нее теперь, естественно, будет совсем другая, но, как я уже
