— Верно, гадость…
Дверь открылась, Ассоль вздрогнула, Сергей шагнул закрыть её телом. Вошёл мужчина в спецовке со знаком полицейской экспертизы, протиснулся мимо них.
— Что, машину уже нашли? — капитан удивлённо вскинула брови.
— Откуда вы знаете? — в свою очередь удивился эксперт.
— У вас на компьютере не сброшен номер Службы Дорог.
— Да, верно, — спец мимоходом посмотрел на небольшую электронную книжку в своей руке. — Серый 'мерседес'. Перехватили именно там, где вы и предсказывали. Ума не приложу, как вы догадались…
— Элементарно, Уотсон, — женщина с усмешкой покосилась на надменный профиль воскового Холмса. — В этом районе нет дорожных маршрутных компьютеров. Наш стрелок не станет разъезжать в засвеченной машине, он выйдет, запрограммировав автопилот. Который, если нет специального распоряжения, поедет не по самому краткому пути, а через трассы, обслуживаемые маршрутными компьютерами. Так что остаётся только связаться с дорожными постами на выездах на эти трассы и попросить тормозить серых 'немцев', идущих на автопилоте.
Эксперт развёл руками.
— Потрясающе, Холмс. Именно так всё и произошло. Снимаю шляпу, — приподнял воображаемый головной убор. Капитан усмехнулась и приняла у него компьютер.
— Так, машину взяли в прокате день назад, потом забили в автопилот сложный маршрут. А вот это необычно… зачем? Видимо, преступник выпендривается… дразнит полицию или…
Остро глянула на Ассоль.
— Вы уверены, что стреляли именно в вас?
Эльфийка пожала плечами.
— Откуда мне знать? Всё слишком быстро произошло.
Джонсон прикусила губу, что-то напряжённо соображая.
— Вы согласны на следственный эксперимент?
Ассоль и Сергей заговорили одновременно.
— Если нужно…
— Ни в коем!..
Удивлённо уставились друг на друга.
— Но если это необходимо, — сказала Ассоль.
— Это может быть опасно, — Сергей замотал головой.
— Чем? Думаешь, они могут попытаться ещё раз? Да и не верю я… — эльфийка покосилась на капитана и заговорила на русском, — не верю, что меня действительно хотели убить.
— Пусть так, но ты всё-таки не должна соглашаться подвергать свою жизнь опасности!
'Не должна'… не лучшее выражение в разговоре с принцессой. Ассоль посмотрела сердито, повернулась к капитану:
— Я готова.
Сергей тихо ругнулся.
Они вышли из музея, прикрываемые со всех сторон бронежилетными полицейскими. Ассоль раздражённо вертелась в собственном бронежилете, лицо её под пластиковым забралом было мрачно. Она решительно восстала против защиты, но Сергей, не слушая возражений, продел её в бронежилет и нахлобучил каску.
В отместку Ассоль отказалась выходить, пока он сам не облачится в защиту, возражения, что это не на него охотятся, не произвели впечатления. Джонсон и полицейские наслаждались представлением.
В конце концов Ассоль и Сергей выбрались на улицу, окружённые стеной полицейских, и началось посекундное восстановление события. Сначала так, как оно запомнилось участникам, потом просматривали записи уличных камер наблюдения.
Ассоль шёпотом спрашивала, Сергей пояснял.
— Конечно, с помощью этих записей можно с высокой степенью достоверности восстановить произошедшее, но такой следственный эксперимент может помочь полицейским заметить что-нибудь такое, что при работе с записями не увидишь, — он заглянул через плечо капитана, которая как раз прокручивала на небольшом экране полицейского компьютера такую запись.
С другой стороны, эти уличные камеры — тоже очень полезная вещь…
— Заметили что-нибудь интересное? — поинтересовалась капитан.
— Пока не знаю, — Сергей кивнул Ассоль. — Полюбуйся-ка…
Ассоль полюбовалась.
— Ты думаешь…
— Думаю. Это не покушение, а опять предупреждение, — Сергей перешёл на лоу-орк.
— И мы не скажем им?.. — принцесса намёк поняла и спросила на том же языке.
— По крайней мере, пока не скажем…
Капитан с изумлением смотрела на них и, кажется прикидывала, не пора ли вызывать психологов, от помощи которых в начале беседы с полицией Ассоль и Сергей решительно отказались. Настоящий орочий язык не то чтобы слишком сложен… но человеческая глотка просто не способна правильно воспроизвести его звуки. Упрощенный язык клыкастых, лоу-орк, звучал странно для непривычного уха — этакий каскад сложномодулированных рычаний, всхрюкиваний и обезьяньей трескотни.
Сергей повернулся и подмигнул Джонсон.
— Ну да, не говорите на русском, как же. Так я вам и поверил.
— Как вы догадались? — она ответила на том же языке, с таким незаметным акцентом, что его можно было принять за какой-нибудь местный диалект русского.
— Элементарно, Уотсон, — Сергей усмехнулся. Джонсон пепелила его взглядом. — В самом деле, элементарно. Капитан английской полиции не знает русского языка… ладно, напрягу воображение и поверю, всяко бывает. Но эта фраза характерна только для
Женщина кисло усмехнулась и тронула козырёк своей каски, изображая приветственное поднятие шляпы.
— А вы неплохо соображаете, капитан.
— Не так быстро, как следует, капитан. Вы слышали наш разговор.
— Так вы не скажете мне, что привлекло вас на этой записи? И почему вы считаете, что это не покушение, а лишь угроза?
Сергей подумал, покачал головой.
— Простите, но мы граждане Сибирского Объединения Университетов, и расследовать это дело должны наши спецы…
— Пополам с нашими, — ревниво добавила Джонсон.
— Конечно, — Сергей кивнул. — Но именно наши будут решать, что передать английским коллегам.
Капитан буркнула что-то нелестное в адрес русских зазнаек. Толпившиеся вокруг специалисты сделали вид, что не расслышали и что их вообще здесь нет. На женщину смотрели испуганно, перешёптывались.
— Русские зазнайки обладают иными ценными качествами, — сообщил Сергей громко. — Например, они не имеют обыкновения подавать в суд за оскорбление словом.
Джонсон кивнула. Вроде бы даже с благодарностью.
— Прошу меня извинить, если я… пересолила? — спросила с сомнением.
— Я же говорю, мы не собираемся подавать в суд, — буркнул Сергей.
— А я просто так извиняюсь. Ничего не имея в виду, — женщина вдруг улыбнулась и как будто перестала быть капитаном полиции. — За то вас, русских, и люблю.
— За что? — хмуро спросил Сергей.
— За это… — капитан неопределённо махнула рукой, словно муху отгоняла. — Нелюбовь к официальности, пренебрежение к правилам и… как там у вас?.. безумству храбрых… Надо же, мечи и
