сможет.
Не думал, что Мотт способен цитировать великолепного и неповторимого Гонсалса Корнелия.
Я снял со стены факел. Это, конечно, не бездымные светильники, развешенные во дворце, но часа на три хватит. Мотт правильно сориентировался и быстро поснимал еще три факела – все, находившиеся в караульном закутке.
– На первое время хватит, – бодро сказал он.
– Должно хватить. К тому же там…
– Что?
– Думаю, у нас не будет проблем со светом.
Мотт заметно удивился.
– Внутри лабиринта нас ожидает иллюминация?
– Что-то вроде. Нам надо двигаться. Гере капитан скоро очнется. Не хотелось бы лишать его жизни.
– Тебя это беспокоит?
– Как ни странно, да. У меня было достаточно времени, чтобы переосмыслить взгляды на жизнь… Итак, прошу вас, Мотт, следуйте за мной. По возможности, точно повторяйте мои движения.
Я осветил факелом темноту подземелья. На уходящих в бездну стенах провала бегали мириады огоньков отраженного света и разворачивалась вниз черная спираль – узкая дорожка шириной в две ступни. Я мог бы легко пробежать по ней, а вот Мотту придется идти маленькими шажками, прижавшись спиной к скале.
– Гере Убийца, только не говорите, что мы должны по этой ниточке… туда, – Мотт заглянул мне через плечо.
– Именно по ней, гере разбойник, – парировал я и ступил на тропу. Ночной Хозяин последовал за мной, очень осторожно нащупывая ногами узкий уступ.
Спуск занял четыре часа. Мотт совершенно выбился из сил, но старался не подавать виду. Я волей- неволей оценил его мужество. Человек он оказался действительно сильный и отважный. Четыре часа балансировать на грани смерти – это, знаете ли… К тому же один раз он сорвался, но я успел поймать его за руку и рывком поставить на уступ. И что вы думаете – этот парень ничуть не смутился и спокойно продолжил путь.
Мы стояли на дне невероятно глубокого колодца. Рассмотреть вершину, с которой нам пришлось спуститься, не представляло никакой возможности. По моим расчетам, должен был прийти в себя капитан, и появлялся риск получить по голове чем-нибудь тяжелым. Надо было спешить.
В четыре стороны вели совершенно одинаковые черные проходы. Я направился в один из них.
– Уверен? – тяжело дыша, спросил Мотт.
Я пожал плечами. Нет, я не уверен. Я абсолютно точно знал, куда идти. Чутье Убийцы – оно ведет меня как поводырь, направляющий слепца-нищего.
Около часа мы шли по однообразному проходу с полукруглыми сводами. Обостренное восприятие позволяло чувствовать работу древних мастеров. Лабиринт был явно творением рук человеческих, если, конечно, древних можно считать людьми. Я, например, в этом сильно сомневаюсь.
Свет появился неожиданно. Хотя свет – это сильно сказано. Свечение вдалеке, как будто отсвет одинокого факела, корящего в густом тумане.
– Ты об этом говорил?
Я кивнул. Об этом, именно об этом. Я видел в глубине удивительные вещи, которые тогда меня ничуть не заинтересовали. Убийца, идущий по следу, видит только цель. Но теперь, несмотря на горящую путеводную звезду и постоянно присутствующее ощущение охотника, преследующего добычу, мой разум был свободен и готов воспринимать и анализировать.
Проход вывел нас в тоннель, похожий на те, которые пробивают каторжане-рудокопы в Багряных горах. Отличие в том, что здесь стены и круглые своды обработаны с поразительной точностью. Такое впечатление, что мы находились внутри огромной каменной трубы, составленной из отдельных сегментов, на стыках которых кое-где капала вода. На полу лежали параллельно друг другу две полосы, некогда железные, а теперь превратившиеся в дорожки ржавчины, лишь местами сохранившими первоначальную форму – длинную балку, в сечении напоминающую песочные часы – широкое основание и вершина, соединенные узкой перемычкой.
Тоннель освещался прямоугольными светильниками, испускавшими ровный белый свет, без малейших примесей желтизны или красных отблесков, присущих живому огню факела или костра. Я дотронулся до светильника – он был холодный.
Мотт выглядел до крайности удивленным.
– Что это?
Я огляделся. Тоннель слегка изгибался, словно был частью огромного кольца, поэтому оценить его длину было невозможно. Мои чувства говорили о том, что поблизости нет ничего живого.
– Это наследие Древних. Страшно подумать, сколько лет прошло.
– Страшно? Тебя может что-то напугать?
– Только осознание величия происходящего. Мы с вами, Мотт, прикоснулись к бесконечности, а это чего-нибудь, да стоит. Следуйте за мной.
Я направился по туннелю в сторону, указанную чутьем Убийцы. Идти было удобно – ровно на расстоянии шага на полу уложены каменные балки. Спасибо Древним, позаботились о путниках. Пройдя не больше мили, мы наткнулись на остов странного сооружения. Некогда оно представляло собой длинный железный ящик с массивными железными колесами с рядами сидений внутри. Что-то вроде огромного дилижанса. Теперь вся конструкция настолько проржавела, что походила на полупрозрачное рыжее кружево, каким-то чудом висящее в воздухе.
Мотт очень внимательно оглядел конструкцию и задумчиво произнес:
– Это транспорт Древних. Хотелось бы знать, что заставляло его двигаться. Если он и правда железный, потребуется два десятка лошадей, чтобы только сдвинуть с места такое сооружение.
– Кто знает, какими знаниями обладали Древние, – ответил я, – а, может, это даже и к лучшему. Пусть то, что скрыто в земле, там и останется.
– Это так, – согласился Мотт со странной интонацией, – некоторые знания следует спрятать в преисподней, подальше от людей, поближе к дьяволу.
Пришло время мне пристально оглядеть его. Могу поклясться, он знал куда больше, чем говорил. Еще, кстати говоря, предстоит разобраться, почему гере Ночной Хозяин не лежал в помойной яме с перерезанной глоткой, или, по крайней мере, не сидел в одиночной клетке в глубине Каземата, а преспокойно располагался в приличных условиях в общей камере.
– Скажите, гере Мотт, вам нечего больше рассказать мне? – я старался говорить спокойно и равнодушно.
Однако спокойный тон не обманул его.
– Почему я что-то должен рассказывать тебе, Убийца?
– Хотя бы потому, что это нужно мне. Я могу завладеть вашим разумом и заставить выложить все. Это не так просто, но, поверьте, шансы на успех велики. Другое дело, что я не хочу этого делать. Но если это будет необходимо для достижения цели…
Мотт задумался. Подобная возможность не приходила ему в голову. Я слукавил самую малость – подчинить себе можно отнюдь не всех, но Ночной Хозяин этого не знал и был склонен серьезно относиться к моим словам, особенно после примера с капитаном, превратившегося на время в послушную марионетку. Он тяжело опустился на пол и низко опустил голову.
– Хорошо, – наконец решился Мотт, – слушайте…
…Все о чем Ночной Хозяин рассказывал на прошлой встрече – истинная правда. Или почти все. Мотт действительно нашел логово Мастера и сумел найти с ним общий язык. Кто такой Мастер? По виду – совершенно обычный человек, такой же, как мы с вами. Умениями Людей Башни не наделен. Говорит… сложно сказать на каком языке, но наша речь точно для него не родная. Этот Мастер первую неделю молчал, только слушал. А потом вдруг заговорил. И правильно так заговорил, чисто, единственно, слова произносил слишком четко.
