Это была правда. Лахлан никогда не чувствовал себя таким сильным и энергичным. И теперь, когда он решил, как поступить с Эванджелиной, никто не сможет одолеть его.
— Может быть, положим конец этому делу? Я намерен еще до наступления ночи вернуться в Волшебные острова. Как у тебя пошли дела с Фэллин прошлым вечером? — решил спросить он у Бродерика, пока они готовились оседлать коней.
— Половину вечера он провел без сознания, — насмешливо фыркнул Гейбриел. — Осколки скалы весьма интересным образом падали ему на голову, и если бы она у него не была такой твердой, уверен, он и сейчас оставался бы без сознания.
— Возможно, если бы ты хоть чем-нибудь помог, я бы добился каких-то успехов, но ты был слишком занят ухаживанием за Шейлой, — раздраженно огрызнулся Бродерик.
— Я не ухаживаю за женщинами. Я беседовал с ней, только и всего. Твоя неудача с Фэллин во многом объясняется тем, Бродерик, что ты думаешь, будто простой разговор это и есть ухаживание.
Заворчав, король Фэй-Уэлш ушел поговорить со своими людьми.
— Нет, — твердо объявил Гейбриел, заметив, что Лахлан внимательно присматривается к нему, — я не намерен освободить тебя от Шейлы и ее сестер.
— Она очень красива и…
Лахлан старался придумать еще эпитет, чтобы уговорить короля Фэй-Англия, и, когда обернулся, чтобы оценить предмет их разговора, в поле его зрения попала Эванджелина, очевидно, дававшая сестрам последние наставления. Лахлан воздел взор к небу. Он никогда не встречал никого столь самоуверенного и упрямого, как эта проклятая женщина. Если бы она понимала, что для нее полезно, то подчинилась бы его приказу оставаться вдали от поля битвы, пока кто-нибудь не придет за ней.
— Да, она так же красива, как Эванджелина, которую ты, очевидно, за последнее время хорошо узнал, однако я не слышал, чтобы ты сделал ей предложение.
— Ты что, с ума сошел? Какого черта я стану это делать? От женитьбы на этой девушке я не приобрету ничего, кроме боли в заднице.
— В точности моя точка зрения, — ухмыльнулся Гейбриел. — Хотя ты должен признать, что многое получил от Эванджелины, как показала твоя недавняя демонстрация силы.
Вероятно, понял Лахлан, ему не следовало раньше хвастаться своими приобретенными способностями.
— Вряд ли стоило ухудшать свое состояние, и жениться на девушке вовсе не обязательно.
— И ты опять подтверждаешь мою точку зрения.
— Значит, ты не женишься на Шейле? — расстроено пробурчал Лахлан.
— Нет, мой друг, я не представляю, что это может случиться даже ради спасения твоего рассудка. По-видимому, тебе никуда от них не деться.
— Я подумал, что моему дяде нужна жена. Быть может, он перестанет вмешиваться в мои дела, если будет занят чем-то другим.
— Удачи тебе! — рассмеялся Гейбриел, и они поднялись в небо.
— Они еще не заметили нашего присутствия, — сказал Лахлан, заглушая взмахи лошадиных крыльев и завывание снежной бури.
Сквозь плотную завесу из снежных хлопьев он разглядел дозорных Магнуса, верхом на медведях патрулирующих границу королевских владений, и одно из животных слева тревожно зарычало.
— Кажется, я поторопился это сказать.
Он сделал знак своей армии следовать за ним и устремился вниз на врага.
Меньше чем через час Лахлан, наполненный силой и гордостью, с довольным видом осматривал покрытый пеплом снег. Не важно, со сколькими воинами он сразился, сила ни разу не изменила ему, и даже сейчас кровь бурлила у него в венах, и его тело гудело, готовое к новой битве.
Первая линия обороны Магнуса была близка к тому чтобы сдаться, так что у короля Крайнего Севера не останется другого выбора, кроме как встретиться лицом к лицу с Лахланом. Лахлан искал Фэллин, но вместо нее его взгляд остановился на Бродерике. Его друг был настолько сосредоточен на воине и звере, с которыми сражался, что не замечал врага, приближавшегося к нему сзади.
— Бродерик, береги спину! — крикнул Лахлан, но по поведению короля Фэй-Уэлш понял, что тот его не слышал.
Чертыхаясь, Лахлан бросился бежать, на ходу размахивая мечом, чтобы привлечь внимание одного из своих воинов, который сражался недалеко от Бродерика — безуспешно. Только в этот раз Лахлан пожалел, что он не полностью фэй и не может перенестись к другу, но едва эта мысль пришла ему в голову, как у него возникло странное ощущение.
Избавившись от непонятного чувства, он обнаружил, что теперь стоит рядом с ошарашенным Бродериком. Не имея времени, чтобы задуматься над тем, что произошло, Лахлан развернулся и всадил клинок в живот воину, который занес свой меч, готовясь обрушить его на затылок Бродерика. Выдернув меч, Лахлан обернулся к воину и зверю, с которыми сражался его друг, но они исчезли.
— Как ты это сделал? — спросил Бродерик, оправившись от изумления.
— Не знаю, но тебе повезло, что у меня это получилось.
У Лахлана вырвался торжествующий смех. Он сам не мог этому поверить, но он обладал магией. Теперь, когда он владеет мечом Нуады и новыми способностями, все будет по-другому, никогда больше негодяи не назовут его полукровкой и не усомнятся в его праве управлять. Его нельзя победить, никто никогда не будет снова распоряжаться им.
— Должно быть, это ее кровь — Эванджелины.
— Да, я это знаю.
В глубине души Лахлан понимал, что получил свою силу благодаря ее крови, он просто не хотел об этом думать.
— Нам повезло, что она еще не пропала. — Бродерик похлопал Лахлана по плечу и подбородком указал на воинов, строем выходивших из дворца Магнуса. — Вот и они. Я…
— Что значит «она еще не пропала»?
Лахлан схватил друга за локоть.
— Это продлится недолго, Лахлан. Скоро действие силы Эванджелины пропадет.
— Тогда нам нельзя терять ни секунды. Покажем этим мерзавцам, на что способен полукровка.
Расстроенный тем, что скоро потеряет пьянящую легкость, которую подарила ему энергия Эванджелины, Лахлан попытался шуткой скрыть свое горькое разочарование.
На поле битвы приземлилась Фэллин на коне и, встретившись взглядом с Лахланом, кивнула — Эванджелина была готова к транспортации во дворец.
— Ты говоришь, что я наполнен энергией, которой обладает Эванджелина?
Нахмурившись, Лахлан остановился на полпути.
— Да, но только ее частью.
— Неудивительно, что эта женщина столь высокомерна.
— Пугает, правда? — усмехнулся Бродерик.
— Чертовски пугает.
Издав боевой клич своего клана, Лахлан и Бродерик вместе кинулись в рукопашную схватку у входа во дворец и, став спиной к спине, бросили вызов сразу четырем воинам. В пылу битвы Лахлан искал какого- либо знака, что Эванджелина освободила Иския, и бросил взгляд на Фэллин, но она покачала головой. Беспокоясь, что прошло слишком много времени, он уже приготовился дать Фэллин сигнал идти внутрь, но неожиданно во вспышке света на стене замка появился Магнус.
Король Крайнего Севера оглядел толпу под собой, и, когда его взгляд остановился на Лахлане, торжествующая улыбка сморщила красивое лицо Магнуса.
— Маклауд, теперь у меня два заложника. Я думаю, пришло время для переговоров, а ты как считаешь?
