земного кристалла и передать её дочери. Но этого мало: хранительница, повторяю, не готова к выполнению миссии вне пределов Земли.
- В войну дети взрослеют быстрее! – в отчаянии сказал Револ. – У неё есть верные друзья!
- Нельзя ломать девочку: она ещё спит с мягкой игрушкой и мечтает о простом земном кавалере. Мы не хотим, чтобы она повторила судьбу своей матери. Но решать хранительнице: только у неё есть доступ к источнику жизни Земли.
- Вы живёте в такой красоте, – добавила Нибара, – а у нас как во сне ужасов…
- Во сне ужасов… – как эхо, повторил великан и величественным жестом пригласил меронийцев пройти во дворец. – Атланты прошли через явь ужасов…
Следом за ними в залу влетела Юлёна. Вся из себя в новых запахах, подкрашенная цветной пудрой и похорошевшая, как только может похорошеть сказочная драконша, при сияющих глазах, со связанным из цветов веночком на шее и в мишуре, как на индийском празднике, и, конечно, с хвостом, победно торчащим дыбом. Она сразу создала вокруг себя шум, возню, суету и источала немеренную добрую силу. Маша заволновалась: в таком – несоразмерном с характером – теле Юлёна представляла собой уже серьёзную опасность для окружающих да и для самого зала с его хрустальными полом и стенами. Маша повела рукой, как бы расчищая приличествующее драконше место, все расступились, и она с друзьями оказалась стоящей отдельно от остальных. А окружающими в зале оказались: высокие добротные мавелы обоего пола, разнообразные мелкие человекоподобные, не слишком человекоподобные и совсем не человекоподобные, но явно разумные существа. Какой-то старинный маскарад!
- Я читал: если человек может себе что-то вообразить, то это могло быть, где-то есть или будет, – прошептал Иван своим друзьям. – Только не думал, что несусветное может оказаться совсем рядом…
К землянам подошёл Сердол. Он отвёл Машу в сторону и сказал ей без обиняков: на Земле есть магический источник жизни; так вышло, что вы, Маша, его хранительница, а Револ и Нибара с другой планеты, подобной Земле, прилетели к вам за помощью; решайте.
«Кто: решайте? – лихорадочно соображала Маша, пока великан серьёзным и почтительным тоном вводил её в курс дел. – Я хранительница источника или жрица Луны?!» И хранительница, и жрица, но до сего мига были не при исполнении, отвечал ей Сердол через внутренний голос, а вслух продолжал:
- Послы с Мероны утратили дар магии и не могут показать нам, что творится на их планете. Связи с колыбелями нет, Империя зортеков ставит помехи, но мавелы доверяют рассказу меронийцев.
- Тогда нужно помочь! – воскликнула Маша.
- Это чрезвычайно опасно – для всех землян. В последнее время инопланетные цивилизации потоком засылают разведчиков, пытаются проникнуть к источнику жизни Земли. Мы охраняем входы, уничтожаем разведчиков и десантников, но если это им удастся, как удалось на Оларе и Мероне, то в отсутствии кристалла и единственного хранителя, то есть, вас, Земля обречена. Кое-кого из ценных людей мы, конечно, сможем забрать в свой мир, но земная цивилизация людей кончится катастрофой, как закончилась у атлантов.
- И я должна решить сама?
- Да. Мавелы против вашего отлёта с кристаллами, даже если меронийцы останутся у нас, как заложники.
- Если посланцы станут заложниками, разрушится сам дух Союза колыбелей, – твёрдо сказала Маша. – Пусть они нарушили букву закона Союза, зато следовали духу, а это важнее.
- Да… – вздохнул с сожалением великан, – землян нарушениями буквы закона не смутишь. Итак, ваша воля – лететь на помощь?
- И без всяких заложников! Земляне всем пришельцам должны показать!
- Дитя любви, жертва несчастья – вы, Мария, становитесь магом… С тяжёлым сердцем, но и с безграничным уважением принимаю ваше решение.
Сердол поклонился Маше, отошёл и что-то сказал своим помощницам, те поклонились Маше и удалились.
Тем временем Юлёна, клацая острыми зубищами и щуря влажные изумрудные глаза, утробно рычала и в нетерпении била по полу хвостом, высекая искры и гоня тучки цветной пудры:
- Скорей бы кончилась эта фигня: мне пора лететь на местный праздник цветной пыльцы! Там такие потешные небожители!.. Вы как знаете, а я уже высосала добрый бочонок веселящего нектара, теперь хочу обсыпаться цветной пыльцой! Маш, дай зеркальце. Почему мой рюкзак в том мире остался? Ага… Очаровательная мордашка! Гребень покрашу в ярко оранжевый, бока – в тёмно-зелёный, концы лап – белые, пусть будут как в перчатках и носочках, хвост…– Юлёна так и сяк попробовала увидеть себя в зеркальце. – Большой дракон не умещается в осколке: не мой размерчик! А хвост в какой цвет покрасить, а, Маш? – Она поставили хвост в большой вопросительный знак. Все присутствующие отпрянули. – Я серьёзно!
- Да ну тебя, – отмахнулась Маша. – У нас здесь такие дела!
- Я с тобой – на любые «такие дела»! Героями России станем: телевидение, награды, подарки, то-сё!
- Ты не дракон, а девушка, не забывайся! – пыталась внушить Маша, озираясь по сторонам.
- Ладно тебе, это сон! Мне раз приснилось: я царицей морскою была, а золотые рыбки и дельфины мне служили. Но драконом – в тысячу раз интересней!
- Я сказала: «дела», значит, у нас возникли серьёзные обязательства.
- Ой-ой! Вот закончим школу, университет, устроимся на работу, выйдем замуж, родим – тогда у нас возникнут серьёзные обязательства. А пока – гуляй, девушка! И Ванька пойдёт на твои «такие дела», если в них есть новая техника и если семейные трусы ему раздобудем. Смотри, как жмётся в маломерках, умора!
Юлёна опять принялась ржать, передёргивать блестящей чешуёй на боках и шлёпать хвостом, но Маша одёрнула подругу:
- Детский сад, Юлён, кончился! Нас ждёт дальняя дорога…
- «Дальняя дорога» – самое что надо! Ты заделалась цыганкой?
- Типа того. Ладно, рептилия, гуляй в последний раз… – улыбнулась Маша и шлёпнула подругу по бочку.
- И я говорю: летим! Садись на меня! С таким хвостом и помела не нужно! Эй, народы, кто ещё со мной на цветную пыльцу? Жаль, фотоаппарата или камеры нет…
Тут к Маше робко, чуть ли не бочком, подошёл Револ и, ужасно смущаясь, промямлил:
- Мария, пойдёмте на лавочке посидим…
- Че-его-о-о?! – со своей высоты громыхнула драконша на понурую голову Револа.
Маша, в изумлении и с некоторым даже сочувствии взглянула на Револа и промолчала, не тронувшись с места.
- Ой, нимагу! – нарочито придурочным голосом, через смех, кричала Юлёна, нещадно бия хвостом о звонкий пол. – Кавалер выискался!.. Ты из какого отряда, Ромео? Из малышкового?
- Из отряда астронавтов…
- Я так и знала! Наша мелюзга, Машунь, по неразумению, назвала свой отряд «Астронавты». Глупые: получается, это с их летающей тарелкой на «Зарнице» случилась авария. На лавочку он захотел! До лавочки с моей Машуней дорасти нужно! Может, сначала на горшок?
Револ обернулся и гневно посмотрел на Нибару: «Я же тебе говорил!»
Маша, разряжая обстановку, отошла к смущённому до сих пор своей наготой Ивану, сосредоточилась и дотронулась ладошкой до чешуи на груди бесхвостого дракона.
- Стань прежним, – приказала она.
Иван обернулся прежним человеком.
- Машка! – взревела Юлёна. – Не гадалка – всамделишная жрица Луны! А ты боялась с Батоном подраться! Да мы бы его с тобой и без ванькиных паучков!..
Иван, счастливый, бессмысленно ощупывал себя, гладил одежду, машинально протирал очки, облегчённо вздыхал и, наконец, отодрал пластырь: губы, вдруг, зажили!
– Мы попали… в интересное измерение, – частично обретя дар речи, выдавил он из себя и счастливо улыбнулся. – Даже очки ресинтезировались…
