сиденья вцепилась Венера – ногти так впились в обшивку, что под ними выступила кровь. Ухо разрывает Димкин крик: «Стой!». А как тут остановишься? И вообще, поможет ли это?
Артем смотрит на дорогу. До «Камаза» остаются считанные метры. Влево уже не успеть, а справа высятся металлические отбойники. Столкновенья не избежать. Времени хватит только на один поворот руля. Что же делать?
Если всё-таки крутануть на «встречку», то выводишь себя из-под удара, но тогда грузовик сомнет Наташку. Если развернуться к отбойникам, то спасаешь друзей, но сам вряд ли останешься в живых. Рука дрожит на руле. Слышится визг тормозов, воняет жженой резиной. Куда свернуть?..
…Струйки дождя сбегают по стеклу, дробя свет ночного светила на множество серых пятнышек, которые лунными зайчиками безвольно лежат на полу комнаты – они не в силах разогнать тьму. Их хватает только на то, чтобы защищать границы очерченного рамой квадрата, да иногда делать робкие вылазки к столу и полке, где пылятся залежи фантастических книг вперемешку с художественными альбомами. В спальне царит полумрак.
Шорох падающих капель такой мирный, такой знакомый, но стоит закрыть глаза и кажется, что это тьма нашептывает тебе, рассказывает про другие миры и своих созданий. Одно из них – Артем знает точно! – живет под кроватью. Веселый клоун, подаренный дядей на недавнее пятилетие, с самого начала проявлял характер: прятался в диванных подушках, когда его искали, и лез под ноги, стоило только окружающим забыть про его существование. Окончательно игрушечный паяц испортился после того, как Артем случайно уронил его в лужу. Мальчик честно пытался отчистить недавнего любимца от грязи, но выходило только хуже: улыбка на разрисованном лице поблекла, один глаз облупился и стал похож на бельмо, а блестящий костюмчик превратился в лохмотья. Раздосадованный Артем закинул уродца с глаз долой под кровать. Клоун обиделся и теперь только и ждал подходящего момента, чтобы схватить мальчика за ноги и утащить в своё пыльное царство.
Сквозняк липкими пальцами холодит кожу. Стоя на пороге, Артем ежится и до боли в глазах вглядывается в темноту. Спасительная кнопка вот она, рядом, но если включить свет и лечь в постель, то кто потом его выключит? Родителей просить не хочется – засмеют. Нужно полагаться только на себя. Показалось, или свисающий край одеяла чуть шевельнулся? Эх, была, не была! Артем делает глубокий вздох и бросается к далекой кровати с таким вожделением, будто не спал неделю. Голые пятки дробно стучат по холодному полу, вибрация катится волной вперед и вот уже что-то глухо ворочается в темном подкроватьи, звенят бубенчики на шутовском колпаке, тянутся к ступням мальчика испачканные гримом пальцы… последний рывок – и Артем в безопасности! Поджимает ноги, укутывается с головой в одеяло, прислушивается к шорохам снаружи, но уже не боится – он успел, он перехитрил злого клоуна!..
Артем содрогнулся. Воспоминание из детства пришло так неожиданно и было так ярко, что он вновь пережил тот леденящий душу страх и дикий восторг – не поймал, не поймал! А еще он понял, что иллюзия бывает порой реальнее любого материального объекта, но при этом остается лишь плодом воображения и не способна причинить сама по себе никакого вреда. Это просто проверка его личных качеств, также в древности отсеивали слабых духом, неспособных на жертвы, недостойных занять место слуги Анубиса.
…Вновь перед глазами дорога, «Камаз» надвигается. Артем уже не боится столкновения, а оценивает грузовик просто как досадную помеху на пути к победе. Руки не дрожат, юноша уверенно поворачивают руль вправо. Выбор сделан, время возобновляет свой бег. «Шестерку» заносит и тут следует страшный удар! Скрежет металла, сыпятся стекла. Бампер «Камаза» раздирает бок легковушки, тащит её за собой как хищник добычу. Истошно кричит Наташка. Артем хочет её успокоить, ведь он принял удар на себя, но вместо голоса хрип – прямо из груди торчит кусок разорванной двери. Во рту солоно от крови. Водитель грузовика наконец-то просыпается и тормозит, «шестерка» врезается в отбойник и застывает…
Артем глубоко вздохнул и открыл глаза. Вокруг всё тот же мрак, но дверь стала намного ближе. Грудь цела, лишь саднит прокушенная губа. Неужели он прошел испытание? Быстрее вперед! Но что это? Из мрака впереди появляются двое.
Один держит оливково-зеленый «глок», второй крутит нож-бабочку. Очки-консервы равнодушно поблескивают, позы големов расслаблены, но сомнений нет – эти стражи не пропустят никого. Пистолет медленно поднимается, черная точка дула превращается для Артема в длинный тоннель, на конце которого дремлет свинцовая смерть. Голем решил взять реванш? Теперь ему никто не помешает, ведь Вобер остался далеко позади. Артем пятится, но мрак не пускает, обволакивает мягкой пеленой, подталкивает к неизбежному, оставляя лишь один путь – вперед, под пули.
Големы не спешат прикончить жертву. Как тогда, в Париже, один направляется к Артему, поигрывая ножом; второй прикрывает товарища. Для полного дежавю не хватает только язвительных реплик персонажей. Артем пытается припомнить хоть какие-то приемы самообороны, но в голове крутится единственное – нужно бить в уязвимые места: глаза или пах. А какой в этом смысл, если глаза защищены очками, а в паху биороботов отсутствует требуемый для битья орган?
Голем всё ближе. Несмотря на отсутствие света, лезвие ножа блестит. Ему словно нравится демонстрировать себя, играть с жертвой – оно с тихим звяканьем прячется в рукоять и тут же вновь появляется, рассекая воздух. Артем заворожено наблюдает за смертельно опасным танцем. Отступать уже не пробует – некуда, да и ноги точно парализовало. Голем приближается. Еще несколько шагов – и кровь юноши обагрит камни, а Мирам потом просто вытрет их, дабы не пугать следующих кандидатов на посвящение в сан жреца. Или дуала? Мирам?
Металл холодит кожу. Точно по волшебству, в ладони появляется метательная звездочка. Артем не помнит: то ли всё это время так и держал её в руке или же машинально достал сюрикен для защиты. Раздумывать некогда. Юный дуал бросает звездочку в наступающего голема, с запозданием вспоминая, что убить того не так-то просто. Стальная пластинка вонзается в живот противника и тут случается странное: сюрикен пронзает его насквозь и улетает куда-то в темноту. Звон металла по камню. Голем внимательно осматривает себя, хмыкает и поднимает с пола выпавший нож. Произошло нечто важное, понимает Артем, но как это использовать? «Помни: видимое не всегда реально. Смотри истинным зрением и ты сможешь различить иллюзию», – всплывает напутствие Вобера. Любимов до рези в глазах вглядывается в противника, и вот пелена спадает с глаз, а голем превращается в обычный сгусток мрака, сбитый кем-то в нужную форму. От злости Артем вновь прокусывает губу до крови. Как он мог забыть, что это испытание именно для дуала?! Зачем вновь поверил в реальность иллюзий? Ну, погодите, египтяне-умники! Клин клином вышибают!
Артем представляет, как рвёт, разрушает иллюзорный облик противника, и тут же в его руке вырастает призрачный меч. Один выпад – и удивленный голем распадается на черные клочки, истаивающие в холодном воздухе. Грохот выстрела! Артем лениво отмахивается от пули и направляется к стрелку. Тот кидает в него пистолет, пытается бежать, но сверкающий клинок пластает мрак вместе с призраком, как раскаленная струна масло. Артем идет к двери. Темнота еще тянет к нему щупальца, в тумане возникают то пылающая саламандра, то прыгающие доберманы, но хватает нескольких взмахов иллюзорного меча, чтобы обратить видения в прах. Юный дуал не останавливаясь идет к своей цели – и вот он у заветной двери. Бронзовая ручка ласкает теплом ладонь. Вспыхивает ярче неуместная здесь лампа. Артем глубоко вздыхает и распахивает тяжелую створу.
Перед ним огромный зал, посреди которого сидит на троне черный великан с волчьей головой. На стенах сами собой возгораются факелы. Глаза божества вспыхивают, грозный рык сотрясает стены. Артем с удивлением понимает, что это уже никакая не иллюзия. Силы покидают его, верный меч растаивает в воздухе облачком тумана. Юный дуал опускается на колени, в голосе слышна предательская дрожь.
– Приветствую тебя, о Анубис!
Глава 17
Джидда-Мекка.
Магомет притормозил у вполне современного супермаркета, где Ломов купил целый кейс охлажденной «колы», а Смолин потратил часть выданного довольствия на блок настоящего «кэмела». Джип миновал деловой квартал и вскарабкался по заросшей финиковыми пальмами аллее к отелю «Меркюри».
