XV
Я поб?жалъ всл?дъ за другими, черезъ дворъ, мимо трубы, къ тому угловому огромному, красному дому, мимо котораго мы проходили ран?е, идя въ столовую.
По узкой, вонючей и скользкой л?стниц? я, всл?дъ за другими, взобрался на третій этажъ, вошелъ въ пом?щеніе спальни — и… остановился, пораженный картиной, которую увидалъ.
На меня пахнула ц?лая волна затхлыхъ, вонючихъ испареній и дыма, см?шанныхъ съ шумомъ и крикомъ множества людскихъ голосовъ. Сквозь густой и зловонный туманъ глаза мои съ трудомъ могли разгляд?ть огромную длинную камеру, со сводчатымъ потолкомъ, поддерживаемымъ деревянными столбами, разд?ленную на три пом?щенія.
По об?имъ сторонамъ этой камеры, оставляя проходъ посредин?, стояли сдвинутыя попарно вплотную койки. На койкахъ, подъ койками, на полу, въ проход?, везд?, гд? только было свободное м?сто, валялись люди…
Многіе спали… Но нашъ приходъ, приходъ 147 челов?къ, которые, какъ зв?ри, ворвались въ спальню, разбудилъ вс?хъ. Крикъ, шумъ, ругань слились въ одинъ сплошной гулъ.
Надо было торопиться и искать, гд? бы приткнуться и лечь на ночь… Я прошелъ, шагая черезъ ноги валявшихся на полу людей, въ самое дальнее пом?щеніе спальни и нашелъ тамъ себ? м?стечко на полу, въ проход? около двухъ крайнихъ, сдвинутыхъ вплотную, коекъ… Одна изъ нихъ была порожняя, а на другой полулежалъ, облокотившись на руку, и курилъ, глядя на меня, какой-то красивый молодой челов?къ, въ грязной рубах? съ разстегнутымъ воротомъ.
Я снялъ съ себя полушубокъ, положилъ его шерстью вверхъ на полъ, с?лъ, снялъ чюни, положилъ ихъ въ головы подъ полушубокъ и хот?лъ было ложиться, какъ вдругъ, челов?къ, сид?вшій на койк? и не спускавшій съ меня глазъ, сказалъ, дотронувшись до моего плеча рукой:
— Послушайте-ка… Ложитесь вотъ на эту койку… Она порожняя… На ней никто спать не будетъ, потому что слесарь, который на ней спалъ, попалъ сегодня въ больницу, и поэтому не придетъ, а я говорю вс?мъ желающимъ лечь на ней, что она занята… Ну, а васъ мн? почему-то жалко… Вы точно мертвецъ… Ложитесь!..
Понятно, я съ радостью согласился и, поднявъ свой полушубокъ, с?лъ на койку, глядя съ особеннымъ любопытствомъ на челов?ка, такъ стати предложившаго мн? это м?сто.
Онъ былъ высокъ и очень красивъ. Съ виду ему было л?тъ 30. Наружность его р?зко выд?лялась изъ окружающей среды. Лицо его было худощаво и н?жно… Продолговатые черные глаза гляд?ли задумчиво и строго… Въ нихъ мелькало какое-то особенное полупрезрительное выраженіе.
— Полушубокъ-то вы свой подъ кровать бросьте! — сказалъ онъ съ улыбкой на тонкихъ и бл?дныхъ губахъ. — Я по опыту знаю: нас?комыя съ?дятъ васъ… Вотъ, поносите денька два-три, узнаете и сами… Бросайте его подъ койку къ чорту и ложитесь… Курить хотите?..
Я взялъ отъ этого неожиданнаго «благод?теля» папироску и съ наслажденіемъ, понятнымъ т?мъ, кто куритъ, н?сколько разъ затянулся такъ, что у меня пошла кругомъ голова и зарябило въ глазахъ.
— Ну, что новенькаго въ Москв?? — разсказывайте-ка!… - сказалъ онъ и потянулся на койк? вс?мъ своимъ тонкимъ и длиннымъ т?ломъ. Или вы, можетъ быть, спать хотите, а?.. Такъ я вамъ скажу, что наврядъ ли заснете… Во-первыхъ, потому, что шумъ смолкаетъ только подъ утро, а во-вторыхъ, не дадутъ клопы… Безъ привычки не заснешь… Ну, привыкнете, тогда д?ло десятое… Вы полицейскій?..
— Н?тъ, доброволецъ.
— Гм! Охота вамъ была въ этотъ адъ идти. Ум?ете что-нибудь д?лать?.. Мастеровой?
— Н?тъ.
— Это и видно… Что-жъ, чернорабочимъ записались? Гм!… А прежде гд? жили?.. Служили гд?-нибудь на м?ст?, да?
Я удовлетворилъ его любопытство и, помолчавъ, сказалъ:
— ?сть страшно хочется… Ц?лый день ничего не ?лъ… Насъ нигд? не кормили.
— Такъ вы давно бы сказали! — воскликнулъ онъ. — Чудакъ вы… У меня хл?бъ есть… Хотите? Ц?лая пайка… Я въ карты ее выигралъ… Вотъ! — Онъ досталъ изъ-подъ изголовья большой квадратный кусокъ чернаго хл?ба и подалъ мн?. — Нате вамъ и кружку, — добавилъ онъ, доставая ее оттуда же. — Сходите, вонъ тамъ, въ ушатахъ, вода стоитъ, зачерпните и валяйте!
Я сходилъ по его указанію за водой и, возвратясь назадъ, принялся было за ?ду, какъ вдругъ ко мн?, Богъ его знаетъ откуда, точно изъ-подъ земли выросъ, подскочилъ «дворянинъ» и почти закричалъ на меня:
— Куда вы скрылись?!. Я нигд? васъ не найду… Чортъ знаетъ, что такое!… Я чуть не погибъ зд?сь… Чортъ меня занесъ въ этотъ дьявольскій домъ. Гд? вы достали хл?ба?.. Дайте мн?… Под?литесь… Вотъ такъ ловко! Самъ жретъ, а про меня забылъ… Кром? шутокъ, дайте, ради Христа, кусочекъ!… Смерть моя!… Издыхаю!… Черти! Мучили, мучили ц?лый день, хот?ли было безъ штановъ по Москв? прогнать, ?сть не даютъ… Тьфу, безобразіе!..
Я отломилъ и далъ ему кусокъ… Онъ съ жадностью, точно голодная собака, набросился и началъ не ?сть, а буквально пожирать хл?бъ, чавкая губами и не разжевывая… Челов?къ, уступившій мн? койку, внимательно и, какъ мн? ка' залось, съ какимъ-то отвращеніемъ и презр?ніемъ гляд?лъ на него. Его тонкія, бл?дныя губы кривились и нервно подергивались… Онъ, видимо, что-то хот?лъ сказать, но сдерживался и молчалъ…
— А спать вы гд? ляжете? — спросилъ дворянинъ, съ?вши данный мною кусокъ.
— Вотъ зд?сь, на койк?! — отв?тилъ я.
— На койк?! — воскликнулъ онъ, — да неужели? Какъ же это вы нашли?.. Вотъ счастливецъ!… Послушайте? Уступите ее мн?!..
— А я то гд? же?
— А вы на полу!… Для васъ, я думаю, все равно?.. Вы, нав?рно, тамъ, у себя, въ деревн? привыкли валяться по полу, а?.. Уступите!..
Я ничего ему не отв?тилъ… Мн? стало какъ-то неловко, какъ будто чего-то стыдно. Я чувствовалъ, что красн?ю и не могу посмотр?ть на него…
— А вы кто такой будете? — вдругъ съ какой-то дрожью въ голос? спросилъ у него сос?дъ, уступившій мн? койку.
— Я… То есть, какъ это, кто буду?.. Челов?къ, какъ видите?
— Вижу, что челов?къ… Я не о томъ васъ спрашиваю… Званіе ваше?
— Дворянинъ… А что?
— Дворянинъ… А, дворянинъ!… Баринъ… Б?лая кость!… Понимаю!… Такъ почему-жъ ты предлагаешь ему на полу лечь, а самъ хочешь на койку, а?.. Койка моя… Я далъ ему ее! — продолжалъ онъ, возвышая голосъ. — А ты уйди!… Теб? зд?сь не м?сто… Мы не дворяне… Зач?мъ ты къ намъ, мужикамъ, л?зешь? Теб? дали, какъ собак?, кусокъ хл?ба, сожралъ — ступай къ чорту! Къ своимъ дворянамъ! Уходи, а не то!..
Онъ не договорилъ и приподнялся на койк?. Лицо его поб?л?ло… Губы тряслись… Черные глаза сверкали и б?гали…
Мой «дворянинъ» посмотр?лъ на него, какъ-то сжался весь, хот?лъ было что-то сказать, в?роятно выругаться, но ничего не сказалъ, вскочилъ съ койки, гд? сид?лъ, рядомъ со мной, согнулся и, какъ-то держа голову на бокъ, отошелъ прочь и скрылся въ другомъ пом?щеніи спальни.
XV
— В?дь вотъ, — заговорилъ мой новый «благод?тель», проводивъ его злыми глазами, — дрянь какая-то, а гонору сколько. Нав?рно, в?дь съ Хивы пришелъ… Д?лать ничего не можетъ… Гд? ему… На Хив?, небось, занимался разсылкой писемъ къ знакомымъ… Д?ло легкое…
Онъ легъ навзничь, подложивъ руки подъ голову, и замолчалъ, глядя въ потолокъ.
— Ложитесь, — сказалъ онъ, помолчавъ. — Чего-жъ вы не ложитесь? Особыхъ приглашеній не
