– Врешь! Оттуда ты своими ногами вышла! А теперь – вот!
Уже палочка-клюка прислонена к стулу.
– Откуда палочка-то? – взяв себя в руки (от злобы не поправится), дружелюбно спросил.
– Деда, – шмыгнула носом.
Я вышел. “По хрусталю”.
А в Бехтеревку ехал как раз по улице Хрустальной! Усмехнулся. Делает жизнь иногда такие “подарки”!
Тот же роскошный парк, ограда, красивые старинные корпуса. Когда-то я тут написал: “красные листья клена нанизываются на пики ограды, словно сердца”. Забытый образ. Я надеялся, навсегда.
Зашел в корпус. Пахнуло родным. Хотя и не очень приятным. Отыскал Римму Михайловну. Она не изменилась. Даже тот же халат с нашитыми синими полосками на воротничке. Над столом добавились какие-то грамоты на иностранных языках. У меня, кстати, тоже добавились. Но жизнь, как ни странно, легче не сделалась.
– Здравствуйте, Римма Михайловна!
Думал уж, не увидимся.
– О, здравствуйте.
Не совсем ее, видно, порадовало мое появление. Кого это радует, если сделанная работа возвращается?
– Вы ко мне?
Я кивнул.
– Насчет жены? – вежливо поинтересовалась. Но больше интересовалась отчетами, не поднимала от стола головы.
– Нет, – пробормотал. – Насчет дочери!
Тут она подняла глаза:
– Да. Прискорбно.
Помолчали.
– Можно привести ее к вам?
Вздохнула. Зачем-то перевернула назад листы, заглянула в начало отчета, хотя это вряд ли относилось к моему вопросу.
– У нее острая форма психоза?
– Нет… еще.
– Тогда я лишь повторю то, что говорила по поводу вашей жены. Никакого лечения алкоголизма не существует. Все эти зашитые торпеды, мины – все это миф. Средство чьей-то личной наживы, не более того!
– А вот в телевизоре объявляются разные доктора…То, се.
– Мы их называем виртуальными фантомами. Это все блеф. Мы сняли у вашей жены острую форму, опасную для жизни и ее, и окружающих. Все остальное – лишь проблема характера, воли. Дальше человек все делает сам. Как, кстати, она?
– Она? Да сейчас ничего.
Кивнула.
– Да. Ее легкий характер спасает. Плохого не держит – это очень важно для выхода из кризиса.
– Да. Плохого не помнит. Особенно своего.
– Помню эту вашу шутку. Кстати, как вы?
– А! – Я махнул рукой. – А скажите, когда вот так волочится ступня, – привстал, показал, – это что значит?
– Это значит очень много. Опасный алкогольный симптом. Синдром Голицына.
– И… какой путь?
– Путь только один. Бросить пить. Да. Вам не позавидуешь. Обложили со всех сторон.
– Да нет. Я-то еще ничего!
– Ну слава богу, – проговорила она, опуская взгляд.
– Всего вам доброго.
– И вам того же.
…Но где то доброе взять?!
– Настя! Хочу тебя украсть!
– Куда, отец? – Этим она заинтересовалась.
– Главное – откуда!
