любила его, и мысль о том, что кто-то может причинить ему вред, сводила ее с ума.
— Я боюсь за тебя!
Нико понимающе улыбнулся. За себя она никогда не боялась.
— Я буду в большей безопасности, находясь далеко отсюда. А если останусь, то буду беспокоиться только о тебе.
— Вместо того, чтобы остерегаться самому?
Он кивнул. По ее покорному голосу Нико понял, что убедил Кетлин. Плечи Кетлин поникли.
— Наверное, я должна позволить тебе уехать, да?
Нико притянул девушку к себе, пока ее мягкие кудри не коснулись его лица.
— У нас все будет хорошо, Кетлин. Обещаю тебе. Все будет хорошо.
Ветер подхватил его слова, смешал их с шумом прибоя и унес к облаку, медленно закрывавшему солнце и бросавшему тень на Суонси.
Глава 8
Кетлин поднесла спичку к фитильку последней высокой, кремового цвета свечи. А когда она загорелась, обернулась.
Нико лежал в постели, ожидая Кетлин. Бледный, золотистый свет заливал его обнаженное мускулистое тело, делая кожу бархатистой и сглаживая два красных шрама на левом боку.
— Не возвращайся больше ко мне со шрамами.
— Не буду, — он смотрел, как свет проходил через золотистую ночную сорочку Кетлин, очерчивая контуры тела и делая девушку волшебной и необыкновенно желанной. — Ты прекрасна.
— Я серьезно, Нико.
— Означает ли это, что ты не хочешь, чтобы я вернулся, если меня опять ранят?
— Я не перенесу этого.
— Чего?
— Если ты не вернешься ко мне, — ответила она дрожащим от волнения голосом.
Соскользнув с кровати, Нико подошел и взял ее лицо в свои руки.
— Я вернусь, Кетлин. Нет в мире такой пули, которая остановит меня.
— Обещай мне.
— Обещаю.
Он поднес девушку к кровати и положил на атласное покрывало, а сам лег рядом.
— Ты веришь мне? — спросил Нико, убирая волосы с ее лица.
— Да.
— С этого момента я буду говорить тебе только правду. Я никогда не обижу и не обману тебя.
Потянувшись, Кетлин коснулась его лица, потом ее пальцы медленно скользнули по упругим мускулам руки и переплелись с его пальцами.
— Я буду очень скучать без тебя.
— Обещаю, мы недолго пробудем в разлуке. У меня предчувствие, что я скоро покончу с этим делом, — Нико поднес их сплетенные руки к губам и поцеловал кончики ее пальцев. Затем он стянул золотистую сорочку с плеча Кетлин. Сорочка соскользнула, обнажая ее грудь, и Нико коснулся пальцами сосков. — Такие нежные, — прошептал он.
По телу Кетлин пробежала сладкая дрожь.
— Никогда не думал, что можно хотеть кого-нибудь так, как я хочу тебя, — в темных глазах Нико пылал огонь страсти.
Он нагнулся и захватил губами этот шелковистый бугорок. Тело ломило, а сердце болело от сильного желания. Нико ни о чем другом уже не мог думать, слышать, он мечтал только погрузиться в нее и делать это до тех пор, пока она не попросит остановиться.
Нико покусывал и целовал соски с нежной, настойчивой свирепостью, пока Кетлин не забыла обо всем на свете. В голове шумело, а низ живота горел. Она вытянулась, приникнув к нему, и услышала его неровное дыхание. Тогда, нежно коснувшись напряженного мужского естества, Кетлин принялась ласкать его, заставляя Нико громко стонать и метаться по кровати. Это были волшебные мгновения. Но вскоре он весь напрягся и выдохнул:
— Тебе лучше остановиться…
— Но я не хочу этого, я хочу почувствовать тебя всего.
Ее пальцы нащупали особенно интересное местечко и замерли.
— А… — вздрогнул Нико всем телом. — Боже, Кетлин! — он схватил ее за запястье, чтобы остановить это мучительное и восхитительное движение руки Кетлин. — Я могу заставить тебя остановиться, — небрежно произнес он.
— Держа меня за руку?
— Нет.
Она почувствовала, как его рука скользнула под ночную сорочку и коснулась ее тела таким привычным, ласковым движением, что вскоре Кетлин вся затрепетала от страсти. Нико взял над ней реванш.
— Ты удивительный, — задыхаясь, произнесла она. — Волшебный. Ты заставляешь меня гореть… хотеть… постоянно всего лишь от прикосновения.
— Это хорошо, — его пальцы коснулись влажной мягкой плоти, нежно лаская ее.
— Да, — сердце Кетлин билось так сильно, что ей уже трудно было дышать. — Хорошо… очень хорошо… и плохо.
— Плохо? — Нико поцеловал девушку в шею, а затем, захватив зубами мочку уха, слегка прикусил ее.
— Конечно, нет.
Его дыхание обжигало щеку, еще больше разжигая бушевавшее внутри пламя.
— Да, плохо, потому что ты мучаешь меня, но хватит. Я дошла до того состояния, что сделаю все, что угодно, лишь бы ощутить тебя в себе.
Пальцы Нико скользнули внутрь ее тела. Кетлин закрыла глаза от удовольствия, в ушах звенело.
— Ты все еще готова на все? — прошептал он ей на ухо.
— Да, — умирая от желания, простонала Кетлин. — О, Нико, да!
— И что же нам теперь делать?
Золотисто-зеленые глаза сверкнули огнем, когда она посмотрела на него.
— Что хочешь!
По телу Нико пробежала дрожь.
— Тебе ничего не нужно делать. Я все сделаю сам.
Крепко обняв ее руками, он перевернулся на спину и приподнял Кетлин над собой. Поддерживаемая его руками, она медленно, мягко скользнула вниз, пока их тела не слились воедино. Стон наслаждения вырвался из груди Нико.
Кетлин все глубже продвигала его в себя, ощущая прилив волшебного желания. Она была на грани завершения своих сладостных мучений и начала двигаться еще быстрее. Но сильные руки прижались к ее бедрам, заставляя уменьшить темп, покачивая тело по кругу. Запрокинув голову, Кетлин застонала, чувствуя, что от страсти словно рассыпается на части.
Тесемки соскользнули с плеч, и золотистая шелковая сорочка съехала на самые кончики сосков, слегка прикрывая тугие розовые бутоны.
У Нико от этой невероятно эротической картины захватило дух. Золотистый шелк, бархатная кожа, русые волосы, обрамленные золотисто-бледным сиянием… Нечеловеческим усилием воли он заставил себя остановиться, оттягивая завершающий аккорд.
Кетлин почувствовала, что настал тот момент, к которому она так стремилась. Она склонилась над ним, обхватив обеими руками. Соски вырвались из сорочки и прижались к его груди, покрытой густыми
