я точно выполню приказ. Не раз мы воевали рядом, и вам известно: я не трус… И Ваня понял: станет адом их неестественный союз. Но тут припомнил не уставы, а всех, кто пал на поле славы, взглянул па Дмитрия, вздохнул: — Ну, что же… может быть, вы правы, война не ждет. Берите стул… 22 Негромкая ночь на войне. Распластаны карты-трехверстки. Колышется тень на стене, скрипят под подошвами доски. Снарядная гильза чадит — ночная пугливая птица. Всю ночь авиация спит. А вот генералу не спится. Он ходит. Садится за стол. Он смотрит на тени сурово. Подвел его маршал, подвел — зачем он прислал Шинкарева? Былое сломало крыло в полете, как глупая птаха. Все то, что меж ними легло, теперь поднималось из праха, упорно в ночной тишине вставало незримой стеною. На самой великой войне своей воевало войною. Обида, не надо шуметь, себя бесполезно дурачить: ведь завтра на явную смерть кого-то придется назначить. Есть юность. А девушка в ней — как свет до последнего вздоха. Пускай ни о ком из парней она не подумает плохо. Но нет, генерал! Ты не прав! Свирелька в тебе заиграла? Есть точный армейский устав и воинский долг генерала. Лучи, мирный день торопя, играют па маршальских звездах. И маршал не пустит тебя простым истребителем в воздух. На пункте командном, как мозг, ты нужен грядущему бою. Ты словно решающий мост в слиянии неба с землею. Эмоции к черту! Война. Победа является целью… И нет ни покоя, ни сна на нарах под жесткой шинелью. И стонет утробно земля — под взрывами камень дробится. Трепещет огонь фитиля — ночная пугливая птица. Вскочил на заре генерал. Побрился. Продумал все снова, затем адъютанта послал, чтоб срочно нашел Шинкарева. — Полковник, план действий таков: как станет сигнал нам известен, на цель поведу я орлов, а вы остаетесь на месте. Держите надежную связь. Вам эта работа знакома.— Нахмурился Дмитрий: — Но вас… — Лечу по приказу главкома! 23 И вновь зенитные сполохи, разруха пулеметных гнезд. Грохочет Марс! И тяжки вздохи больной земли, разбитых звезд! И снова, крылья в небе вымыв, бомбардировщики храня, дерется лихо Ваня Климов, живым выходит из огня. Идет на вражеского аса. Жмет на гашетку. Пушка спит. Домой! Конец боезапаса. Чуть зазеваешься — и сбит.
