всеобщим и эффективность его в многотысячелетнем обществе поедания мяса будет
относительной, то есть ли хоть что-нибудь, что может быть доведено до конца и в чем
может быть достигнут победный успех в результате перехода к вегетарианству?
Отвечая на этот вопрос, надо сказать, что тем, кто сегодня хочет добиться реального
успеха, надо чаще идти на смелые и рискованные предприятия, хотя это и не должно
быть аргументом против мирного и незлобливого вегетарианства, если кто-то хочет
упрекнуть его в этом. Лояльность и овечье миролюбие вегетарианства быстро
улетучатся, как только мясные корпорации понесут первые крупные убытки и если
среди аболиционистов есть такие, кто хочет войны, им ее предоставят акулы
агробизнеса. А пока что наше оружие — убежденность в правоте. Еще не было ни
одного большого движения против угнетения и несправедливости, которое
существовало бы и было жизнеспособным, когда бы его лидеры не были уверены в
успехе и не прилагали к этому усилий. Поэтому и в случае с вегетарианством я верю,
что мы сможем достичь многого, по крайней мере, в наших индивидуальных
действиях, даже если организация бойкота в больших масштабах не будет иметь
успеха. Джордж Бернард Шоу однажды сказал, что его должны были бы провожать в
последний путь к могиле многочисленные овцы, коровы, свиньи, цыплята и целые
косяки рыб, высказывая тем самым свою благодарность за то, что он уберег их от забоя
благодаря своей вегетарианской диете. Хотя мы не можем идентифицировать каких-
либо конкретных животных, каким мы принесли благо, перейдя на вегетарианство, мы
можем быть уверены, что наша диета оказала сильное влияние на судьбу множества
животных, которых выращивали на фабриках-фермах и забивали для пищевого
использования. И эта уверенность вполне обоснована, потому что множество животных
выращивалось и забивалось в зависимости от прибыльности этого процесса, а,
следовательно, от спроса покупателей на этот продукт. Уменьшение спроса снижает
цену и снижает прибыль. Снижение прибыли означает меньшее число животных,
которые будут выращиваться и будут забиты. Это элементарная экономика и это может
быть легко прослежено в сводках животноводческих журналов. Пример этому —
прямая зависимость между ценой на битую птицу и количеством занятых цыплятами
мест на бройлерных шедах, где птицы буквально под пытками влачат свое жалкое
существование. Таким образом, именно вегетарианство — это реальное и весьма
мощное основание по сравнению с большинством бойкотов и протестов. Люди,
бойкотирующие южно-африканскую продукцию, чтобы ослабить апартеид, не
добились бы ничего, если бы бойкот не сопровождался белыми южно-африканцами,
дополняющими эту борьбу политическими акциями (хотя эти усилия имело бы смысл
сделать при любом их результате). Но вегетарианец знает, что он делает и своими
действиями вносит вклад в уменьшение страданий и убийства животных. Так ли это
для всех или нет, но он живет видя, как его усилия зажигают искру будущего массового
бойкота мяса и конец жестокости на фермах.
В добавление ко всему этому, переход к вегетарианству имеет еще и специальное
значение, потому что вегетарианство — это практическое совместное действие, жизнь,
посвященная отказу сообща от доверия к абсолютно ложным положениям,
защищающим методы работы фабрик-ферм. Иногда говорят, что эти методы
необходимы, чтобы прокормить мировой взлет народонаселения. Для того, чтобы
привести здесь истинные факты, показать неотразимо убедительные причины в пользу
вегетарианства, хотя они существуют независимо от вопроса о благополучии
животных, я уделяю им особенное внимание в этой книге. Вот и сейчас я ненадолго
отклонюсь от нашей главной темы, обратившись к обсуждению основ мирового
производства продовольствия.
В эти минуты миллионы людей во многих частях мира не имеют достаточного
