распрямить их конечности или крылья, обслужить себя, повернуться вокруг, жили или
нет они ранее в таких условиях. Стадные или стайные животные ощущают
мучительное беспокойство, оказываясь в изоляции от особей своего вида, хотя они,
возможно, «никогда раньше не жили в таких условиях», и стадные или стайные
животные могут ощущать то же самое из-за невозможности осознать свою
индивидуальность через контакт с другими индивидуумами. Подобные стрессы могут
приводить к разным формам расстройств в том числе и к такому пороку, как
каннибализм.
Широко распространенное игнорирование природы поведения животных
поддерживается теми, кто готовит себе лазейку ускользнуть от критических упреков,
говоря после содеянного ими: «Ну что вы хотите, ведь это же не люди». Да, это не
люди, но это и не машины для превращения кормов в мясо и не аппараты для научных
экспериментов. Удивительно, как далеко наше собственное сознание отстало от
современных данных зоологов и экологов, которые месяцами, а иногда и годами
наблюдают животных с блокнотами и кинокамерами. Такое отставание порождает две
опасности: первая, это благодушный сентиментальный антропоморфизм, и она менее
опасна, чем опасность вторая — воспользоваться подручной, самообслуживающей
идеей, что животные — это просто массы органического вещества большего или
меньшего размера, которые мы можем согласно круговороту веществ в природе
направлять далее для превращения в гумус любым способом, удобным для нас.
Разумеется, делается немало других попыток поиска теоретического базиса для
оправдания нашего обращения с животными. Одна и небезуспешная из них — это
взывать к биологическим особенностям животных. Так, говоря о вегетарианстве, часто
можно услышать в ответ, что сами животные убивают других с целью питания, почему
же мы не можем делать это также? Такие аналогии далеко не новы, еще в 1785 году
Вильям Пэли опровергал ложность демагогических заявлений, что пока, мол, человек
будет воздерживаться от убийства, другие животные не будут делать выбора, убивать
или нет. Подобные нападки на вегетарианцев неадекватны уже в своей логической
основе: надо лишь осознать, что если даже существуют животные, которые потребляя
преимущественно растительную пищу, иногда прибегают к убийству тоже с целью
питания, это не должно служить основанием и моральным оправданием для нас, чтобы
делать то же самое. Ведь только что защитники данной концепции били себя в грудь,
доказывая неизмеримое верховенство человека над животными как существа высшего
разума и божьего помысла, и вдруг они опускаются до уровня копирования пищевых
цепочек в биоценозах диких животных, забывая о возвышенных, духовных, моральных
ценностях человечества. Скажем далее, что животные не в состоянии найти разумные
альтернативы в части питания в сложившихся ценозах, в том числе отражающие
нравственную сферу несправедливости всякого убийства даже ради питания. К
сожалению, такие формы убийства существуют, но это не дает оснований возлагать
моральную ответственность за это на животных, или объявлять их поведение
преступным. В конце концов каждый читатель этой книги способен самостоятельно
сделать нравственный выбор по данному вопросу. Не можем и мы избегать
ответственности и за наш выбор, прикрываясь тем, что ожидаем ответных шагов от
существ, неспособных пока высказать свои соображения.
В свою очередь я хочу искренне сказать, что не хотел бы в азарте полемических
схваток прийти к огульному отверганию всего, что не вписывается в мою концепцию.
Я всегда признавал, что имеется значительная разница и отличия между человеком и
другими животными, мне также доводилось обнаруживать трещины в моих логических
выкладках о равенстве всех животных. Каждый, кто заинтересуется такой критикой,
должен особенно внимательно прочитать первую главу этой книги. Тогда и он
