меня.
И очень возможно, что у него обзор не тот.
– Я не мог распрямиться на покатой крыше. А он стоял внутри. – Рекальдо кашлянул. – Кстати, на подоконнике лежит бинокль.
– Ага, вот картинка и складывается. Он, конечно, заявит, что проявлял о ней беспокойство. Но у меня иное название для подобных вещей – похоть. – Лицо Макбрайда исказилось от отвращения. – Вот вам и добрый друг! По мне, уж лучше враг, чем такой друг. По крайней мере ясно, что почем. Кстати, он наблюдает за нами из окна. Именно то, что мне надо. Я хочу, чтобы этот тип немного понервничал. А сам буду держать его в поле зрения. Ну, идемте.
Полицейские направились через поле к Олд-Корн-Стор. По дороге инспектор связался с Коффи, сообщил ему номер телефона поверенного из Дублина и, держась за спиной Рекальдо, принялся рассказывать.
– Перед тем как посетить нашего приятеля О'Дауда, я проверил ее автоответчик. Янки суперинтенданта оказалась вовсе не янки, а прекрасно выговаривающей слова англичанкой по имени Грейс Хартфилд. Она появится сегодня или завтра, только не ясно, одна или с мужем. Вы не смогли бы взять их на себя? И, как говорится, до скорого. Мне надо еще кое-что сделать. Повидаться с одним, с другим, выяснить то-се.
– Коффи сегодня не приедет?
– Нет. У него назначена пара встреч, а потом он отправится в Дублин к поверенному.
– Доктор Морроу не упоминала… – начал Рекальдо, но осекся и построил вопрос по-другому: – Она не говорила, имела ли миссис Уолтер детей? Насколько мне известно, патологоанатомы способны судить, были ли у женщин беременности.
– Имела, давно, – уставился на него инспектор. Он отвечал очень медленно и с таким видом, словно не хотел делиться информацией. – И возможно, у нее была не одна беременность. А почему вы спросили? Есть какая-нибудь определенная причина?
– Нет, просто решил составить целостную картину. Никак не могу вычислить, откуда она взялась.
– Зато мы прекрасно знаем, куда делась. Ну-ка постойте. – Макбрайд тронул Рекальдо за рукав и обернулся. – Видите, он больше не смотрит. Решил куда-то свинтить. Хочу сесть ему на хвост. Дуйте в дом и задержите О'Дауда, пока я не доберусь до машины. Я оставил ее на подъездной аллее к дому Уолтер. – Инспектор повысил голос. – Бывайте, Эф Ка, до встречи. – И нырнул в брешь в изгороди.
Рекальдо посмотрел ему вслед, перевел взгляд на часы и с удивлением подумал: когда же инспектор выехал из Корка? Было всего двадцать пять минут девятого.
Сержант пошел обратно по полю, но, снова заметив в окне О'Дауда, передумал и повернул назад. Нашел отходящую в сторону тропинку, спустился к реке, не спеша прогулялся по травянистому берегу и оттуда попал в сад миссис Уолтер. Машина Макбрайда исчезла. Рекальдо сел в джип и присмотрелся к устью. Водная гладь была открыта только до середины, противоположный берег тонул в густом тумане. Сержант вновь вернулся мыслями к Суини. На другую сторону можно было попасть двумя путями: по дороге и по воде. Рекальдо тронулся с места. Он был все еще погружен в свои мысли, когда стучался в дверь к Спиллейнам.
– Открыто, – послышался женский голос. – Только отодвиньте защелку. Я в передней комнате.
Глава двадцать первая
– Вот и вы, мистер Рекальдо, – приветствовала сержанта Мона Спиллейн. – А я вас ждала.
Природа сотворила ее по тому же шаблону, что и ее племянника Финбара, однако тетка казалась моложе. Опрятная миниатюрная женщина сидела, или, скорее, гнездилась, в инвалидном кресле у окна большой светлой гостиной. Комната занимала все пространство от фасада до задней стены дома. Немногочисленная мебель отличалась хорошим качеством и была расставлена так, чтобы свободно проезжать на коляске. С одной стороны от камина располагалась полка с книгами, с другой – со сложной стереосистемой и тремя рядами компакт-дисков. Телевизора не было, зато из радиоприемника звучала мелодичная музыка. Мона Спиллейн заметила, что Рекальдо рассматривает пять черно-белых фотографий в рамках, на которых запечатлена юная балерина.
– Теперь вы знаете обо мне все, – сказала она. У нее оказался приятный голос и насмешливый взгляд. – Пожалуйста, присаживайтесь.
– Вы танцевали?
– Да, прежде чем оказалась вот в этом. – Она похлопала по подлокотникам инвалидного кресла и улыбнулась. – В кордебалете. В звезды не выбилась. – И, рассмеявшись, гордо добавила: – Моя основная работа заключалась в другом. Я преподавала в Королевской балетной школе в Лондоне. Вместе со знаменитой Нинет [31]. – Моне польстило, что ее «верительные грамоты» произвели впечатление.
Рекальдо опустился на плетеный стул, удобно расположенный рядом с окном, и вежливо спросил:
– Когда вы закончили работать?
– Восемнадцать лет назад. Но мне кажется, вы явились не затем, чтобы обсуждать мою блистательную карьеру.
Сержант посмотрел в окно и удивился, насколько хорош вид. И не только потому, что дом стоял прямо у дамбы. Он немного возвышался над окружающим пространством, так что перед глазами открывалась прекрасная панорама. Идеальная точка наблюдения за всеми, кто проезжает по дамбе. Он повернулся к мисс Спиллейн – ему не приходило в голову называть ее по имени. Женщина с интересом присматривалась к нему.
– Любуйтесь, не спешите, – учтиво сказала она.
– Вы хотите мне что-то сообщить?
– Это зависит от того, что вы желаете знать. – Мона явно наслаждалась ситуацией и добивалась, чтобы полицейский вытягивал из нее информацию.
– Вы проводите здесь много времени?
Она грациозно пожала плечами:
– И дни, и ночи. Сплю на диване-кровати, если это можно назвать сном. – И добавила с мученическими нотками в голосе: – Редко дольше двух-трех часов.
Рекальдо нахмурился:.
– Это ужасно, мисс Спиллейн. Надеюсь, вам удается вздремнуть днем?
– Иногда, – милостиво признала Мона и хихикнула.
– А в какое же время вы отдыхаете по вечерам?
– Около одиннадцати или двенадцати. – Она выхватила из-под прикрывающего колени одеяла большой полевой бинокль и показала сержанту. – Но и с кровати я тоже неплохо вижу. Полагаю, вы интересуетесь тем, что происходило вечером во вторник. Если Рекальдо и был удивлен ее проницательностью, то вида не подал.
– Да. Можете сказать, много ли машин ехало в тот вечер в Трианак и обратно? Скажем, начиная с семи часов.
– Что-то мне подсказывает, что вы спрашиваете не об обычных поездках жителей, а о чем-то из ряда вон выходящем. – Мона вопросительно изогнула брови. – Я угадала?
– В самую точку.
– Дайте-ка подумать. После обеда Ханна Фол ей свозила нас в Трабуи проветриться. Оттуда мы проехали в Дейнгигн, вернулись не раньше начала седьмого. Вскоре я увидела «рейнджровер» Крессиды Суини. А спустя четверть часа показался катафалк О'Дауда с юной особой на переднем сиденье.
Девушка, девушка, девушка… Появляется и исчезает словно блуждающий огонек.
– Вы знаете, кто она такая? – И хоть у Рекальдо екнуло сердце, он сумел сохранить невозмутимый тон.
– Нет. Но Финбар считает, что это та самая девушка, которая стояла на палубе с миссис Уолтер. – Сержант перебил Мону, и в ее голосе слышалось легкое раздражение. – Они повернули в сторону Данкреа. А через несколько минут за ними проследовала миссис Суини с маленьким сыном. И тоже свернула на дорогу по направлению к Данкреа, но Весельчак к этому времени был уже далеко впереди. Примерно через полчаса, то есть около семи, показался старик Джон Спейн на своей колымаге и поехал в том же направлении. Затем из Пэссидж-Саут прибыли вы, но на острове задержались недолго. Хотели повидаться
