меня твое влияние. Я становлюсь добрее и отзывчивее. А когда у нас начнется интимная близость, я стану еще добрее и еще от¬зывчивее. — Он прокашлялся. — Тогда мне откроется твоя сексуальная многогранность. Пока я вижу только некоторые твои грани, но знаю: их намного больше. Ты и не могла с ним раскрыться, поскольку не чувствовала себя в безопасности. Он и не представлял, какая тигрица живет внутри тебя. Ты была совершенно права, не желая раскрываться перед ним. У нас с тобой все по-другому. Вспомни вчерашнюю ночь, ве¬чер в музее. Да что далеко ходить? Вспомни, какой ты была совсем недавно, на этой постели? Я видел твою страсть и чув¬ствовал ее. Ты обворожительная и манящая. Такова правда
о тебе, Джулианна. Будешь спорить?
Джулия с искренним восхищением смотрела на него.
— Ты говорила мне, что веришь в искупление, — продол¬жал Габриель. — Так докажи это. Прости себе все, что вызы¬вает у тебя стыд, и позволь себе быть счастливой. Этого, Джулианна, мне хочется больше всего. Я хочу, чтобы ты бы¬ла счастлива.
Она улыбнулась и поцеловала его, наслаждаясь и его ла¬сками, и его словами. И все-таки Джулия решила рассказать свою историю до конца. И самая тяжелая часть была впе¬реди.
— Мне хотелось участвовать в программе международно¬го студенческого обмена. Но он не хотел меня отпускать. Тогда я тайком, за его спиной, собрала все необходимые документы и подала заявку. Ее удовлетворили, но до начала лета я ничего ему не говорила. А потом поставила перед фак¬том. Он был взбешен, но это меня не остановило. Я уехала. Однако пока я была в Италии, он стал мне писать прекрасные электронные письма. Присылал фотографии. Писал, что лю¬бит меня. — Она нервно сглотнула. — Мне никто никогда не говорил о любви… — Джулия перевела дыхание. — Я не по¬ехала домой на Рождество и задержалась в Италии почти на все лето, так как у меня появилась возможность прослушать дополнительные курсы и попутешествовать. Когда в конце августа я вернулась, Рейчел повела меня по магазинам поку¬пать подарки по случаю возвращения. Грейс дала ей денег, и они обе решили, что надо купить мне красивое платье и туф¬ли от Прада. — Джулия снова покраснела. — Кстати, ты ви¬дел эти туфли. Я их надевала на наше первое сви… я хотела сказать, когда ты впервые повез меня в стейкхаус.
— Ты правильно сказала, Джулианна, — улыбнулся Габ¬риель, гладя ее по щеке. — Это было твое первое свидание. И я так думаю, хотя тогда был настоящим придурком.
Джулия шумно втянула в себя воздух:
— Он вдруг задумал с размахом отпраздновать мой день рождения. Рейчел уговаривала меня приехать к ней и там спокойно подготовиться. Мы с ним должны были встретиться в ресторане отеля «Риц-Карлтон». В суматохе сборов я забы¬ла свой фотоаппарат. Пришлось возвращаться за ним в об¬щежитие. — Джулию затрясло, будто у нее вдруг начался приступ лихорадки.
— Ты можешь остановиться, — произнес Габриель, креп¬ко ее обнимая. — Я и так уже многое услышал.
— Нет. — Ее голос дрожал, но она продолжила: — Мне необходимо кому-нибудь рассказать об этом. Даже Рейчел всего не знает… — Пару минут Джулия молчала, тяжело вды¬хая и выдыхая воздух, затем наконец решилась: — Я открыла дверь. В комнате горела лишь настольная лампа. Музыкаль¬ный центр Натали был включен. «Найн инч нейлз» исполня¬ли «Closer»… Сдуру я решила, что Натали ушла и забыла выключить музыку. Я уже сделала шаг к музыкальному цен¬тру, когда увидела их. — Джулия замерла и стала похожа на статую.
Габриель терпеливо ждал.
— Саймон трахался с Натали. В моей кровати. Я была так потрясена, что не могла даже пошевелиться. Сначала я по¬думала: нет, это не он. Потом подумала: нет, это не она. Но это были они. И… — Ее голос превратился в шепот. — С На¬тали мы дружили со старших классов. В общежитии вместе жили с первого курса… Должно быть, у меня был вид закон¬ченной идиотки. Он посмотрел на меня, засмеялся и сказал, что они с Натали трахаются со второго курса. Я стояла, слу¬шала и не понимала, о чем он говорит. Потом Натали, голая, поднялась, подошла ко мне и предложила присоединиться к ним.
Джулия торопливо закрыла рот, но было уже поздно. Страшные слова она произнесла. Произнесла их вслух. Вся боль и весь ужас того вечера снова нахлынули на нее. Она прильнула щекой к груди Габриеля, но не заплакала.
Габриель крепко обнимал Джулию, прижимаясь губами к макушке ее головы. «Если представится возможность, я его убью».
Он благодарил судьбу, что не узнал об этом раньше, ина¬че точно убил бы Саймона. «Чертов трахатель ангелов. Он собирался трахать мою Джулианну, как животное. А практи¬ковался на ее подружке».
Они оба долго молчали. Джулия пыталась побороть стыд, а Габриель обуздывал свои кровожадные мысли относитель¬но Саймона. Когда Габриель почувствовал, что ее сердце за¬билось ровнее, он стал шептать ей, как будет о ней заботить¬ся и оберегать. Стал говорить, что Бог хранил ее для него. А затем тихо спросил, не будет ли она против, если он кое- что ей расскажет.
Джулия кивнула.
— Джулия, мне очень жаль, что тебе пришлось пережить подобное. — Габриель потряс головой. — Мне очень жаль, что ты не выросла в доме, где мужчина и женщина не только делят постель, но и любят друг друга. Мне посчастливилось
расти в таком доме. Ты помнишь, как Ричард и Грейс отно¬сились друг к другу. Объятия, поцелуи в щечку — ты это и сама видела. Добродушные шутки, смех. Я не слышал, что¬бы Ричард когда-нибудь повысил на нее голос или был груб с ней. Они были идеальной парой. Детям странно задумы¬ваться о сексуальной жизни родителей. Но думаю, что и в сексе они тоже были счастливы и эта сторона жизни была у них очень страстной. Однажды Ричард дал мне хороший урок, объяснив разницу между доступной женщиной и лю-бимой женщиной. Он повел меня в кабинет, достал молит¬венник и прочитал брачную клятву, которую он приносил Грейс во время их венчания. «Этим кольцом я соединяюсь с тобою, телом своим я поклоняюсь тебе и обещаю делить с тобой все мирское имущество мое».
— Прекрасные слова. Я их уже слышала…
— У нас с Ричардом тогда был очень долгий и не скажу чтобы приятный для меня разговор. Ричард сказал мне, что брачная клятва не просто красивые слова, которые произно¬сят, отдавая дань традиции. Этой клятвой муж обещает лю¬бить жену, а не использовать ее как предмет для удовлетво¬рения своих сексуальных потребностей. И знаешь, что пора¬зило меня сильнее всего? Что сексуальный контакт — это ритуал поклонения мужчины женщине. Муж поклоняется жене своим телом, отдает себя ей и вместе с нею движется к экстазу. — Габриель кашлянул, прочищая горло. — То, что ты увидела в тот проклятый вечер, не было ритуалом покло¬нения. Боюсь, что и в детстве, когда ты жила в Сент-Луисе, ты видела нечто подобное между своей матерью и ее друж¬ками. Сексуальный контакт — зрелище не для маленьких де¬вочек. Видя такое, ты, наверное, думала, что все мужчины такие, как он: грубо требуют и берут. Ричард же всегда считал, что секс без любви — это всего лишь удовлетворение чисто телесных потребностей. И еще он говорил: в сексе без любви никогда не будет настоящего взаимоуважения и настоящей взаимоотдачи. — Габриель умолк, а затем прошептал Джу¬лии на ушко: — Я в своей жизни слишком далеко ушел от принципов Ричарда, но мне всегда хотелось таких отношений с женщиной, какие были между Ричардом и Грейс. И когда я сказал, что хочу поклоняться тебе своим телом, то сказал су¬щую правду. Правду сердца. Я ничего не буду требовать от тебя. Я буду только отдавать тебе: и в постели, и вне ее.
Джулия молча улыбалась.
— У нас с тобой все будет с чистого листа, «…древнее прошло, теперь все новое» .
Джулия поцеловала его в губы и тихо прошептала слова благодарности. Услышанное от Габриеля успокоило и уте¬шило ее. Его слова не могли унять боль и стереть воспоми¬нания, но ей было радостно услышать, что Габриель нико¬гда не попрекнет ее ошибками прошлого. Больше всего она боялась упреков и вопросов, почему она позволила такое гадкое, унизительное обращение с собой. Стыд и боязнь осуждения столько лет заставляли ее носить эту тайну в се¬бе, не рассказывая никому.
— Теперь я представляю, какой был задницей, когда в «Лобби» предложил тебе потанцевать под «Найн инч нейлз». Ничего удивительного в том, что ты так расстроилась, когда я упомянул их песню
