— Между прочим, твои мысли очень польстили моей заднице, — сказал он, обнимая ее за талию и усаживая себе на колени.
— Неужели?
— Представь себе. Скажу больше, задница просила пере¬дать, что ничуть не ревнует тебя ко мне и предлагает побли¬же познакомиться с нею… не сейчас. Во Флоренции.
Джулия вытянула шею и наклонила голову, ожидая по¬целуя. Вскоре она была награждена сразу полудюжиной по¬целуев.
— А теперь поговорим о более серьезных вещах.
Джулия сразу поняла, о чем он собирается говорить.
— Саймон арестован. Ему предъявлены обвинения сразу по нескольким статьям. Его отец направил в Селинсгроув семейного адвоката, чтобы попытаться вытащить сынка. Ходят слухи о возможной сделке между защитой и обвине¬нием.
— А ты сам что о них думаешь?
— Пока не знаю. Одно ясно: сенатору важно, чтобы эта история не попала в газеты. Скотт позвонил прокурору, и тот заверил, что твое дело получило самый высокий уровень приоритетности. Скотт ему сказал, что все мы заинтересова¬ны в тюремном сроке, а не в видимости наказания вроде до¬машнего ареста или программы психологической реабили¬тации. Но, учитывая связи Тэлботов, вероятность отправить Саймона за решетку невелика.
«Надо будет обязательно поблагодарить Скотта за забо¬ту», — подумала Джулия.
— А чем все это грозит тебе?
Габриель расплылся в улыбке:
— Семейный адвокат Тэлботов попытался заявить, что выдвинет встречное обвинение. Спасибо брату: Скотт про¬вел с ним короткую, но очень впечатляющую беседу. Сказал, что газетчикам и телевизионщикам будет крайне интересно выслушать мою версию случившегося и, разумеется, твою. И адвокат сразу заткнулся насчет обвинений. Ты же знаешь, каким занудой умеет быть Скотт.
Джулия облегченно вздохнула. Ей было невыносимо думать, что Габриель может пострадать. Еще тяжелее была мысль, что причиной случившегося явилась она.
— Надо сходить в душ и одеться.
Габриель с нежностью посмотрел на Джулию и провел пальцем по ее руке:
— Я бы с удовольствием составил тебе компанию, но, боюсь, такая вольность шокирует мою родню.
— Профессор Эмерсон, я не могу допустить, чтобы из-за меня пострадала ваша репутация. Особенно в глазах ваших родных.
— Вы совершенно правы, мисс Митчелл. Это явилось бы крайне шокирующим событием. Посему мы вместе с моей польщенной задницей на некоторое время отложим сов¬местные омовения под душем. — Габриель наклонился к ней и повторил: — На некоторое время.
Джулия засмеялась и поковыляла в ванную. Вернувшись оттуда, она застала Габриеля, который бесцельно бродил по коридору.
— Что-нибудь случилось?
— Нет, просто я решил удостовериться, что с тобой все в порядке. А где твои костыли? — покачав головой, спро¬сил он.
— В моей комнате. Габриель, у меня все хорошо, — от¬ветила Джулия и, прихрамывая, прошла в свою комнату.
Отыскав щетку для волос, Джулия довольно неуклюже попыталась расчесать свои длинные спутанные волосы.
— Позволь мне. — Габриель подошел и забрал у нее щетку.
— Ты собираешься расчесывать мне волосы?
— А почему нет? — Он усадил ее на стул, встал сзади и медленно повел пальцами по ее волосам, разделяя спутан¬ные пряди.
Джулия закрыла глаза.
— Ну как? Нравится? — спросил он через пару минут.
Не открывая глаз, она кивнула.
Габриель усмехнулся. Боже, как легко сделать ей прият¬ное. А ему отчаянно хотелось на каждом шагу делать ей при¬ятное. Когда все пряди ее бесподобных волос были разделе¬ны, он очень осторожно стал расчесывать их щеткой. Прядку за прядкой.
Даже в самых смелых снах, видя себя рядом с Габриелем, Джулия не отваживалась вообразить его своим парикмахе¬ром. Но, чувствуя, с какой нежностью его длинные пальцы касаются ее волос, она замирала. Она даже боялась думать, какая лавина наслаждений ждет ее во Флоренции, когда им больше не нужно будет таить свои тела друг от друга. Тогда она сможет насладиться им целиком. «Обнаженным». Она быстро скрестила ноги.
— Никак я вас соблазняю, мисс Митчелл? — шепотом спросил Габриель.
— Нет.
— Тогда я плохо выполняю работу, за которую взялся, — усмехнулся Габриель и стал еще медленнее расчесывать ее волосы, потом поцеловал Джулию в ушко. — Но, по правде говоря, сейчас моя задача скромнее: заставить тебя улыб¬нуться.
— Почему ты так добр ко мне?
Его пальцы замерли.
— До чего же трудный вопрос ты задаешь человеку, ко¬торый тебя любит.
— Габриель, я спрашиваю всерьез. Почему?
Он опять повел пальцами по ее волосам, теперь просто наслаждаясь их шелковистостью.
— А помнишь нашу первую встречу? Ты была добра ко мне, хотя от такого меня должна была бы бежать. Так почему ты удивляешься моей доброте? Ты получаешь лишь малую часть того, что заслужила.
Джулия решила больше не допытываться. Невзирая на все тяготы вчерашнего дня, она хорошо помнила, как в боль¬нице призналась ему в любви. Но ответного признания не услышала.
«Мне достаточно и этого, — думала она. — Его поступки, его доброта, его защита. Более чем достаточно. Обойдусь и без слов».
Джулия любила его до боли в сердце. Она всегда любила его, и даже в самые мрачные дни эта любовь продолжала ей светить. Но ей очень хотелось услышать его признание.
Чтобы не напрягать больную лодыжку, Габриель на руках отнес Джулию в кухню. Есть ей не хотелось, но он все-таки уговорил ее выпить кофе и съесть несколько приготовлен¬ных Ричардом блинчиков. Они сидели и строили планы на вечер, когда в кухню вошел Ричард, неся трубку радиотеле¬фона.
— Твой отец звонит, — шепотом сообщил Ричард, пода¬вая Джулии трубку.
— Если не хочешь с ним говорить, не надо, — шепнул Габриель, прикрывая рукой микрофон. — Я сам могу пого¬ворить.
— Когда-нибудь мы все равно должны серьезно погово¬рить, — сказала Джулия. С трубкой в руке она похромала в столовую.
— Ты не должен становиться между Джулией и ее от¬цом, — заметил Габриелю Ричард, когда они остались вдвоем.
— Между Джулией и ее никудышным отцом, — попра¬вил его Габриель.
— Другого отца у нее нет. А она для него — свет в окошке.
Габриель почувствовал подступающее раздражение.
— Если он хочет заботиться о ней, то должен обеспечи¬вать и ее безопасность.
Ричард подошел к нему и положил руку Габриелю на плечо:
— Никакие родители не застрахованы от ошибок. Ино¬гда проще спрятать голову в песок, чем признать, что их ре¬бенок в беде. Говорю это по собственному опыту.
Габриель поджал губы, но промолчал.
Минут через десять Джулия вернулась в кухню. Присут¬ствие Ричарда не помешало Габриелю
