– Я был на дежурстве в полночь, – сказал Джуниор, – и знаю, в какое время были убиты твои родители. Точно около часа, так определил доктор Охтау.
– Ты был на дежурстве, Джуниор, но где ты был в час ночи? – спросила Салли Джейн.
– Я патрулировал, – ответил он и, поняв, что остался тоже без алиби, покраснел. – Я ездил по проспекту, – произнес он запинаясь.
– Я была одна дома, Джуниор привез меня в одинадцать сорок пять. Я почитала книгу, потом пошла пить, – по собственной инициативе сообщила Салли Джейн. – Отца не было в городе, значит, полагаю, я тоже в числе подозреваемых.
– А что скажете вы, Брет и Кэрри? – спросил Джуниор.
– Я была дома, – тихо ответила Кэрри, а потом обратилась к Рикки. – Я не могла убить твоих родителей, я любила их, они были для меня как родные.
– Мне кажется, ты… – начал Джуниор, но Рикки прервала его. Она подумала, что знает, о чем он собиратся сказать, но она не нуждалась в напоминании о том, что Кэрри не было с ней в те последние дни перед его отъездом в Бостон.
– А ты, Брет, тоже пошел прямо домой? – спросила она.
– Нет, я немного поездил. Поехал в церковь и посидел там около часа. – Его лицо слегка покраснело, и он добавил: – Мечтал о том, как окончу семинарию, женюсь на Кэрри Энн и получу собственную церковь. Я знал, что преподобный Паулсон готовится уйти на пенсию и надеялся, что он порекомендует меня на свое место.
Рикки заинтересовал странный взгляд, который Кэрри метнула в мужа, но в это время Эрон спросил Бoy о его алиби.
– Думаю, вы с Рикки были вместе, верно?
– Нет, – лихо ответил Боу, впервые отведя взгляд от Рикки и сосредоточив все внимание на вазе в середине стола. – Вернувшись в отель, я побросал кое-какие вещи в спортивную сумку и около часа тридцати уехал в Сент-Луис, чтобы успеть к самолету на Ямайку,
– Итак, похоже, все мы остаемся в списке возможных убийц, – сказала Салли Джейн, и Рикки увидела радость в глазах этой женщины. – Ну и что? То же самое сказал сегодня отец, когда ты была в эфире Рикки. Все это пустая болтовня. Никто из нас не убивал ни твоих маму с папой, ни отца Эрона, ни других. Ты плюешь против ветра. Ты не молишься о разоблачении этой дряни. Если мы не смогли этого сделать, как сможешь ты?
Рикки улыбнулась:
– У меня есть записи, которые моя мать делала с доктором Грантом.
– Он назвал одного из нас? – нетерпеливо спросил Эрон.
– Не знаю, я еще не слушала их.
– Почему? – требовательно спросила Салли Джейн. – Мне кажется, это первое, что я сделала бы.
– По двум причинам, – спокойно ответила Рикки. – Во-первых, я не думаю, что он назвал кого-нибудь конкретно. Как я помню, моя мать говорила, что они обсуждали образы, а не имена.
– А какая вторая причина? – спросила Кэрри.
– Я еще не в состоянии копаться в их вещах. Я собираюсь это сделать, но не могу заставить себя. Если я смогу узнать что-либо другим путем, я лучше так и сделаю.
Эрон покачал головой:
– Но зачем говорить нам о пленках, если ты считаешь, что один из нас убийца? Не похоже ли это на размахивание красной тряпкой?
– Нет, это не вызов, не приглашение убить меня. Это скорее предупреждение и страховка.
– Ты не расслышала меня, – сказал Джуниор.
Рикки терпеливо улыбнулась:
– На самом деле все просто. Я уверена, что один из вас – убийца. Рассказывая вам о пленках, я также заставлю быть начеку остальных, тех, кто не виновен. Если со мной что-нибудь случится до того, как я узнаю, кто не виновен, вы сможете помочь шерифу Уиткому. И теперь, думаю, нужно быть круглым дураком, чтобы прийти за пленками. И кроме того, теперь все мы будем под наблюдением.
Джуниор почесал в голове.
– Да, но уже тогда ты рассказала нам о пленках, так ведь?
После ее кивка он продолжил:
– Если это был один из нас, то как вышло, что он не искал пленки во время убийства?
– Не знаю. У меня нет ответов на все вопросы. Я того и вернулась, чтобы найти их.
В комнате снова воцарилась тишина, каждый из присутствующих оценивал высказанные соображения.
Совершенно неожиданно тишину нарушил Брет, он впервые повысил голос, и Кэрри и Пэм вздрогнули от неожиданности.
– Ты не имеешь права вершить правосудие над нами! Указывать пальцем!
Рикки резко вскочила, оттолкнув стул так, что он перевернулся и упал на пол.
– У меня есть все права! Один из вас отнял у меня будущее. Вы отняли у меня двух самых любимых, самых дорогих людей. Ты, Брет, имеешь наглость говорить, что у меня нет права? Один из вас… – она медленно оглядела стол, не пропуская ни одного из своих гостей, глубоко вздохнула и подавила в себе приступ гнева. – Один из вас разрушил мою жизнь. О, у меня есть все права. Это называется «законное право на защиту», – закончила она более спокойно, повернулась и вышла из комнаты.
– Думаю, вечер окончен, – сардонически произнес Джуниор.
– Я полагаю, ты ошибаешься. – Боу встал. – По-моему, вечер только начинается.
Глава 15
По пути домой после званого вечера Брет не заводил разговора, и Кэрри была довольна. Ей хотелось подумать, поразмышлять над переменами в своей подруге детства. Да, Эрика изменила… не только свое имя.
Рикки. Звучит непривычно, но имя подходит ей, очень подходит. Совершенно наглое, почти бесстыжее, порывистое и необузданное, как сама его обладательница, полная противоположность Кэрри.
При последней мысли Кэрри чуть не застонала вслух. Но это правда, она всегда была слабой, уступчивой, послушной – такой никогда не была Рикки Блю. Марионетка, которой могут управлять все. Она преображалась только, когда была с Дэнни. Но у нее было твердое правило – не вспоминать о нем в присутствии Брета, и она отогнала прочь мысль о своем любовнике, не доверяя себе и боясь выдать свой секрет. Лучше вернуться к Рикки.
Кэрри скучала по ней, но даже не подозревала, как сильно, пока не увидела ее сегодня вечером, и она была уверена, что Рикки тоже по ней скучала. Она увидела, как в волшебных голубых глазах Рикки отразилась ее собственная тоска. Увидела и другое: радость, одобрение, когда Кэрри взяла шампанское вместо безалкогольного виноградного сока, гнев и одиночество. Кэрри нахмурилась, ей