– Хорошо. Будь осторожна.
– Пошли сюда, – позвал Норберт.
Пройдя под аркой, они оказались во внутреннем дворе высотного белого здания-кольца. Двор был заполнен тенью, в воздухе парили маленькие полупрозрачные треугольники. Один из них прильнул к шее Фесписа, тот поморщился и звонко хлопнул по нему ладонью.
– Не шумим! – предупредил Норберт.
– Они кусачие!
Несколько секунд спустя Норберт ощутил это на себе.
– Давайте в подъезд, – предложил Олег.
Все подъезды были заперты, зато компьютерщик заметил приотворенное окно на первом этаже, и они забрались внутрь, в кабинет с пустыми стеклянными шкафами, литыми столами из дешевого пластика и шаткими стульями. В углу подоконника стоял графин с мутной жижей, на полу валялась газета. Дверь, за которой, по логике вещей, находился коридор, не открывалась.
– Что здесь было? – спросил Норберт.
– Учреждение какое-то. – Феспис говорил шепотом. – Почему вы послали вперед свою сестру?
– Она побывала в Чантеомском Тренажере.
– А-а... По ней незаметно, если сравнить ее с денорками. Вы не видели женщин-олигархов? Они такие же надменные и мускулистые, как мужчины-олигархи, и нисколько не уступают им в жестокости.
– Моя сестра – валенийка, а не денорка.
– Как она попала в Тренажер? Я слыхал, это удовольствие стоит бешеных денег.
Не желая распространяться о перипетиях личной жизни Илси, Норберт ограничился туманно- многозначительным:
– Наш отец – губернатор Чантеомы.
– Ясно. Значит, золотая молодежь. – Хальцеолиец закинул ногу на ногу, так что стул под ним покачнулся, и поглядел на Норберта с горько-ироничной усмешкой. – Дети коррумпированной верхушки! Вы свысока насмехаетесь над террористами, а сами даже не знаете, что такое голод и нужда.
Норберт мог бы сказать, что голод и нужду он досконально изучил на собственном опыте, но вместо этого заметил:
– Феспис, из-за ваших террористов тысячи людей остались без крова. Не говоря уж о погибших.
– Те, кто раньше тут жил, без крова не остались. Денорцы построили для них лагерь и снабжают всем необходимым. Несмотря на свою страсть к насилию, они любят показать себя благотворителями. Таким образом, наши ребята заставили их раскошелиться, а это выкачивает соки из экономики Денора! Очень тонкий расчет...
Хмуро глядя на него, Норберт призадумался: а не повесил ли он камень себе на шею, согласившись взять Фесписа на работу?.. Ладно, на худой конец можно будет уволить его, высадив на какой-нибудь планете с достаточно либеральным политическим режимом. Сейчас главное – выручить Аманду.
Снаружи стемнело. Передатчик, который Олег сжимал в кулаке, опять запищал.
– Это я. Вы где?
– На Жизель-12.
– Из дома никто больше не выходил. У них черные шторы на окнах, поэтому не видно, есть там свет или нет. Я пошла, до встречи!
– Мы тоже идем. Пока!
Перемахнув через подоконник, Норберт огляделся, держа наготове бластер. Никого. Арка черным пятном выделялась на смутно-белой стене.
– Давайте бегом! – предложил Олег. – Вдруг она не справится...
Номера домов и названия улиц, нанесенные флуоресцирующей краской, светились в темноте, в небе мерцали звезды и пять бледно-розовых лун разного размера – больше никакого освещения. Миновав два перекрестка, Норберт и Олег свернули на Жизель-15.
– Сам напросился... – задыхаясь, бормотал позади тяжело топавший Феспис. – Сам с вами пошел...
Номер 92 оказался длинным трехэтажным домом с полукруглыми балконами. Из окна третьего этажа на улицу падала полоска света.
– Там! – показал Норберт, распахнув дверь подъезда.
На лестнице лежал мужчина. Когда Олег осветил его фонариком, на шее блеснула стеклянная бусинка. Значит, Илси воспользовалась пистолетом с парализующими капсулами. Передатчик опять просигналил.
– Илси?
– Я нашла Аманду, мы на третьем этаже.
– Мы на лестнице, поднимаемся!
– По улице идет человек, прямо сюда.
– Ага, мы его встретим.
Дверь, к которой прислонился запыхавшийся Феспис, распахнулась; тот рухнул внутрь, на парня, который отшатнулся и сипло спросил:
– Кто там?
– Налоговая инспекция!
За время работы в «Антираспаде» Норберт твердо усвоил, что на этом свете нет ничего хуже внезапного налета налоговых.
– Чего? – Террорист дохнул перегаром.
Олег ударил его сбоку по руке, сжимавшей пистолет; почти одновременно Норберт оглушил террориста, заехав кулаком в висок.
– Осмотри помещение, я встречу другого.
Выключив фонарик, он бесшумно спустился к входной двери – за несколько секунд до того, как дверь со скрипом приоткрылась. В подъезд осторожно заглянул человек. Он тоже был вооружен – подозревал неладное, но не догадывался, что нападение произойдет, едва он переступит через порог. Норберт перехватил его руку с импульсным пистолетом, сдавил кисть – заряд ушел в потолок, на головы обоим посыпалось бетонное крошево – и вывернул. Пистолет упал на пол, террорист взвыл.
– Не дергайся, руку сломаю, – предупредил Норберт.– Ты заложник.
– Я – заложник?.. – тоном священнослужителя, столкнувшегося с невообразимым для человеческого ума кощунством, переспросил террорист.
– Ага, ты.
Норберт использовал захват, которому научила его Стелла, и пленник не смел пошевелиться. По лестнице сбежал Олег:
– Там никого больше нет.
На террориста надели наручники, найденные на корабле, в арсенале Зеруата.
– Нор, вы где? – донесся сверху голосок Илси.
– Порядок, мы идем!
Одна из дверей на площадке третьего этажа была распахнута, квартиру неярко освещали лайколимские «вечные лампы» – золотистые конусы полуметровой высоты. Окна занавешены тяжелыми черными портьерами. В большой комнате лежали на полу два тела – парализованная женщина и мужчина, из груди у которого торчала рукоятка ножа. Увидав их, террорист со скованными за спиной руками замер. Аманда сидела на диване, уплетала, давясь, бутерброд с колбасой.
– Привет! – окликнул ее Норберт. – Поесть можно и потом, пошли отсюда.
– Ее не кормили, – объяснила Илси. – Дали только два сухаря и стакан воды. Я нарочно отдернула штору – вы заметили, да?
Олег тем временем достал из кармана приборчик и определил:
– Наши деньги в соседней комнате, надо их забрать.
Террорист с непроницаемым лицом разглядывал своих врагов. Это был мужчина лет тридцати, одного роста с Норбертом, длинноволосый, с глубоко запавшими воспаленными глазами.
– Это он разговаривал со мной с балкона, – сказала Илси.
– Хальцеолийская школьница помогает денорским прихвостням, – презрительно усмехнулся террорист.
