Но с Викторией он чувствовал себя как-то иначе и вовсе не был уверен, что ему это нравится.
Туман в голове у Виктории постепенно рассеялся, и она обнаружила, что все еще лежит поверх Сомертона. Он перебирал ее пряди, а она слушала мерное биение его сердца и боялась пошевелиться. Ей хотелось только одного: чтобы это блаженное мгновение длилось вечно.
— Если мы сейчас же не встанем, то пропустим ленч, — тихо сказал он.
— А нам необходимо на нем присутствовать?
— Полагаю, что да. Мне пора вспомнить о работе. Виктория подняла голову и с улыбкой посмотрела на него:
— Я отвлекаю тебя от дела?
Энтони притянул ее к себе, ласково поцеловал и проворчал:
— Постоянно.
— Хорошо, — пробормотала она, нехотя сползая с него. — Я успею принять ванну?
Он взглянул на часы, стоявшие на маленьком столике, и засмеялся:
— Нет. Нам нужно торопиться, иначе некоторые из гостей зададутся вопросом, с чего это мы так задержались.
Виктория тоже посмотрела на часы, ахнула и, подобрав с пола одежду, побежала к комоду.
Сомертон последовал за ней. Войдя в спальню, он налил в таз воды из кувшина. Как только Виктория достала свежее белье и выпрямилась, Энтони протер прохладным влажным полотенцем ее тело, не минуя интимных мест. Затем проделал то же самое с собой. Виктория ужасно хотела помыть его, но на это не было времени.
Надев белье, она обернулась:
— Ты поможешь мне затянуть корсет?
— Конечно, миледи, — откликнулся Энтони и слегка укусил ее за плечо.
Виктория хихикнула, дождалась, пока он управится с корсетом, и быстро облачилась в платье.
— Этот цвет тебе очень к лицу, — заметил Энтони, глядя на бледно-голубой шелковый наряд.
— Спасибо.
Она наблюдала, как он одевается, испытывая сильнейшее желание забыть о пресловутом ленче, не дать Сомертону застегнуть рубашку и запустить пальцы в короткие завитки волос у него на груди.
— Если ты и дальше будешь смотреть на меня подобным образом, мы останемся здесь, — предупредил он. — Видит Бог, я не против. Однако боюсь, наше отсутствие вызовет у Харди вполне обоснованные подозрения.
Она потупилась и густо покраснела. Раньше за ней не водилось привычки пожирать глазами мужчин. Необходимо немедленно взять себя в руки.
— Я понимаю. Значит, ты согласен, что нам нужно продолжать разыгрывать спектакль?
— Да. Пусть Харди думает, что мы с тобой глубоко несчастливы друг с другом.
Он полностью оделся. Они спустились вниз, вошли в столовую и сразу натолкнулись на пристальный взгляд Харди.
— Похоже, кое-кто не рад видеть нас вместе.
— Да, — согласилась Виктория и, отыскав на столе карточку со своим именем, добавила: — Очевидно, его ждет еще одно разочарование.
— О, мы снова будем сидеть рядом. Не вижу на твоем лице особой печали по этому поводу.
— Я просто не стану обращать на тебя внимание. Они заняли свои места, и Виктория честно постаралась игнорировать Энтони. Однако аромат сандала постоянно щекотал ей ноздри. Она краем глаза следила за каждым движением Сомертона и категорически не понимала, что с ней происходит. Они только что занимались любовью. Казалось бы, можно на время успокоиться, но пока получалось точно наоборот — ее желание не утихло, а разрослось до невероятных размеров. Она не могла насытиться этим мужчиной и знала, что впереди ее не ждет ничего хорошего. Они не предназначены друг для друга. Воровка и виконт. У них по определению не может быть общего будущего.
Но как ей убедить в этом свое сердце?
Трапеза подошла к концу. Теперь Виктории предстояло встретиться с Ханной и поучаствовать в приготовлениях к грядущему празднеству. Она почувствовала приятное волнение. Что бы там ни было дальше, но завтра она впервые в жизни будет танцевать на балу.
Виктория остановилась на пороге зала и осмотрелась. Лакеи, взобравшись на приставные лестницы, подвешивали к потолку белоснежные гирлянды. Лорд Фарли руководил установкой гигантской ели, деловито указывая прислуге, как закрепить дерево, чтобы оно не рухнуло на гостей во время танцев. А Ханна, завидев Викторию, направилась к ней с дружелюбной улыбкой:
— Входите, Энн. Мне нужна ваша помощь. — Она взяла Викторию под руку и повела в дальний конец просторного помещения. — Я планировала разместить игральные столы у этой стены, но, по-моему, здесь слишком мало места.
Виктория посмотрела по сторонам и подошла к закрытой двери, ведущей в малую гостиную.
— Почему бы вам, не посадить игроков туда?
— Нет, там очень тесно.
Виктория пересекла гостиную и остановилась перед очередной закрытой дверью.
— Кажется, это вход в библиотеку? Может быть, расставить столы и там, и тут?
Ханна прошла в библиотеку через малую гостиную и задумчиво сдвинула брови:
— Не знаю. Если разместить игроков здесь, они окажутся слишком далеко от остальных гостей.
Виктория рассмеялась:
— Поскольку играют в основном мужчины, полагаю, их только обрадует такое положение вещей.
— Возможно, вы правы. — Ханна еще раз оглядела комнаты и улыбнулась: — Думаю, вопрос решен. — Она снова взяла Викторию под руку. — Как ваши дела? Вы и Сомертон за столом даже не смотрели друг на друга.
Виктории очень хотелось выговориться, но она знала, что не должна впадать в излишнюю откровенность.
— Мы постоянно ссоримся.
— Мне говорили об этом, — вздохнула Ханна. — Сомертон сложный человек. Очевидно, быть его любовницей очень непросто.
— Да, — пробормотала Виктория, крайне озадаченная словами Ханны. «Мне говорили об этом». Интересно, кто? Неужели Сомертон?
— Не волнуйтесь, Энн. Я знаю, как подействовать на него.
— Неужели? Ханна улыбнулась:
— Со временем вы поймете, о чем я говорю.
Они оставили эту щекотливую тему и вновь занялись подготовкой к балу. Однако Виктория не могла избавиться от мысли, что в заявлении леди Фарли есть нечто зловещее.
Глава 19
Энтони переоделся к обеду и ждал, когда горничная закончит причесывать Викторию. Его раздражение по поводу задания нарастало с каждым днем. Харди не общался ни с кем мало-мальски подозрительным, и не было никаких свидетельств того, что ему передали послание. Возможно, информация Эйнсуорта не соответствует действительности.
Однако Энтони привык доверять не только доказательствам, но и своей интуиции. Она бесчисленное множество раз сохраняла ему жизнь. Его внутренний голос вопил, что Харди замешан в заговоре. Сегодня Энтони полдня следил за этим субъектом, но тот перебросился двумя-тремя словами с несколькими джентльменами, а все остальное время сидел в библиотеке и читал.
Почему же он относится к Харди с таким предубеждением?
Ревность тут ни при чем. Виктория сама сказала ему, насколько ей омерзителен Харди.
— Как я выгляжу?
