студентом второго курса электротехнического института. Ему надо работать. Он главный кормилец в семье. Маша сказала: «Я тоже». Он изумился: «Такая маленькая?» Маша обиделась: «Дело не в росте». Костя поспешно согласился.
Они стали вместе ходить в кино, потом в библиотеку, где Костя занимался. Маша читала книгу, которую он для нее выбирал. Эти книги не всегда были понятными, но она добросовестно прочитывала их до конца.
С наступлением лета они нередко уезжали за город.
Костя, начав больше зарабатывать, заявил, что отдыхать нужно культурно.
Он уговаривал Машу пойти в оперный театр или в парк. Ей хотелось и в театр и в парк, но у нее не было хорошего платья. В прошлую получку не могла купить. Нужно было братишек отправлять в пионерский лагерь.
Но сегодня она получит зарплату и купит себе новое платье. Мама так и сказала: «Хватит тебе на нас тянуться».
Платье себе Маша облюбовала в центральном универмаге. Белое, с крупными черными горошинами. Почти такое же она видела на одной артистке в кино.
Возвращаясь с работы, Маша забегала в универмаг — посмотреть, не продано ли платье. К ее радости, платье висело на прежнем месте. Вечером она его наденет и встретится с Костей у ворот парка. Он непременно скажет: «Какое красивенькое платье» (он однажды сказал ей: «Какой у тебя красивенький воротничок»).
Она небрежным тоном ответит: «Ничего особенного».
Скорей бы вечер. День такой длинный. Тут еще подоспело подписное издание.
И как назло, что-нибудь задерживает. Пенсионер Голубев куда-то ушел. Ну, куда ходить старому человеку? Сидел бы дома. Пришлось два раза забегать. Не оставлять же его без денег. Старик славный. Книг у него как в городской библиотеке. Только зачем он ее называет барышней?
А вот Грохальского Маша терпеть не может. Хорошо, что он живет на краю улицы и после захода к нему можно идти домой. Почему-то потом неприятно снова стучаться в чужие двери.
Девушка сворачивает в узенький переулок, минует его и выходит в тупик Железнодорожной улицы к красивому шестиэтажному дому. Он стоит, как великан, раздвинув карликовые домишки.
Маша любит этот дом, ей кажется, что в нем живут веселые и добрые люди.
Дверь Маше открывает Татьяна Петровна, худенькая большеглазая старушка в длинной черной юбке и белой кофточке.
— Проходи, проходи, — ласково сказала она.
— У меня ужасно много разноски.
Надо торопиться, торопиться… Вечером Маша встретится с Костей. Он уговаривает ее учиться в вечерней школе. Они будут вместе учиться. Он говорит: «Физику и математику я беру на себя». Костя абсолютно все знает про атомную энергию. Он столько книг перечитал. Неизвестно, когда он успевает. Костя добрый и ужасно умный. Вечером в новом платье она с Костей пойдет в городской парк.
— В городском саду играет духовой оркестр… тра-ля-ля-ля-ля. — напевает Маша и бежит по двору, прыгает по ступенькам, поднимаясь по лестницам, стучится в двери и снова бежит от дома к дому.
Маше хочется с кем-нибудь поделиться своей радостью. У пенсионерки Герасимовой она не выдерживает: у старушки есть внучка, студентка Лидка. Обычно, когда она идет закрывать за Машей дверь, они болтают, стоя в коридоре у вешалки. Нынче каждая минута на счету. И между девушками происходит торопливый разговор.
— Я сегодня куплю себе страшно красивое платье.
— Какое?
— Белое с черными горошинами. Креп-марокен.
— Прелесть! — восклицает Лидка и встряхивает кудряшками-штопорами. Штопоры разлетаются в разные стороны. — Серьезно, Маша, я очень рада за тебя. Столько работаешь…
— Я сегодня иду в парк с Костей. Ему дают комнату на заводе, правда маленькую. Но это ничего. Зато своя будет!
— Вот здорово!
Маша бежит по двору, а Лида, высунувшись из окна, кричит:
— Маша, Машенька, ни пуха тебе, ни пера!
И снова кудряшки-штопоры вздрагивают и разлетаются в разные стороны.
— Пошла к черту, — смеется Маша.
«День сегодня просто замечательный, — думает Маша. — А главное, так много хороших людей живет на свете — Костя, Татьяна Петровна, Лидка. Лидка хорошая, такая простая. Чего ей радоваться за меня…»
Сердце девушки готово разорваться от счастья. Внутри ее тоненько поет какая-то скрипочка.
Накрапывает дождь, пузырятся лужи. Но дождь ненадолго. Влажный ветерок словно прохладными ладонями ласкает щеки Маши.
Ах, как после дождя пахнут тополя! Дышишь не надышишься.
Улыбаясь своим мыслям, Маша входит в большой двор, поросший низкой густо-зеленой травой. В глубине двора длинный, барачного типа дом. Многие жильцы переехали на днях в новый жилой массив, а здесь поселились другие.
Наверное, пенсионерка Босоножкина новенькая, такой еще Маша корреспонденции не носила. Каких только смешных фамилий не бывает.
Маша идет мрачноватым коридором. По обеим сторонам — двери, рядом с ними нагромождены ящики, колченогие стулья, разное тряпье. В шестиэтажном доме подобной рухляди нет. Но где же тут живет Босоножкина? За дверью в конце коридора слышны голоса — женский плачущий и грубый мужской. Маша стучится в эту дверь. На минуту воцаряется тишина, потом раздается: «Войдите», — и Маша входит.
В тесной комнате, наспех заставленной мебелью, — трое: худая синеглазая женщина, мальчик лет двенадцати, с такими же, как у женщины, синими глазами, и толстяк со злым лицом. Он в широких, на помочах штанах и тапочках на босу ногу; в открытый ворот нижней рубашки видна жирная, волосатая грудь. Лицо отекшее, за набрякшими веками прячутся оловянные глазки. Но самое отталкивающее в его лице — отсутствие губ. Вместо губ — тонкая щель.
Женщина лежит на кровати, лицо у нее заплаканное.
Мальчик забился в угол между комодом и кроватью и исподлобья смотрит на Машу. У ног стоящего посредине комнаты безгубого толстяка валяются осколки разбитой вазы.
Как ни молода Маша, но она догадывается: здесь только что разыгрался семейный скандал.
— Тебе кого? — грубо спрашивает толстяк Машу.
— Не знаете, где Босоножкина живет? Мне вот ей пенсию.
— Заходите, девушка, — неожиданно приветливым тоном говорит он. — Присаживайтесь, вот стульчик.
Маше неприятно смотреть на него, она обращается к синеглазой женщине:
— Вы Босоножкина? Вам пенсию?
— Да, да, я, — женщина смущенно улыбается. — Мне не по старости, а по инвалидности. Я бы, конечно, с удовольствием работала и от пенсии отказалась бы. Врачи не разрешают. Разве я виновата? — Женщина умоляющими глазами смотрит на безгубого толстяка. Кажется, она вот-вот заплачет, и Маша начинает ненавидеть безгубого.
— Мам! — срывающимся голосом восклицает мальчик и садится на кровать.
— Не буду, не буду, — шепчет женщина и украдкой гладит руку мальчика.
Маша растерянно произносит:
— Ничего особенного, — и, уже справившись с собой, строго добавляет: — Государство обеспечивает престарелых и больных.
Женщина встает и, достав из комода пенсионную книжку, спрашивает:
— Я должна этот листочек заполнить?
— Да. Вот здесь распишитесь.
У женщины трясутся руки.
