Владис передаст мир, когда его собственная жизнь угаснет.
К тридцати годам Владис в полной мере осознал, какой силой обладает, и кем является по праву рождения. Ещё в детстве он покинул Гарон и отправился в Вангор - страну, давно готовую к переменам. С неё он и начал. Там, спустя десять лет, он стал Владисом Вангорским - первым за долгие столетия гласом свободного народа. После тридцати пяти лет он перестал стареть. Двадцать лет он поднимался по крутому склону к малой доли той власти, что есть у него теперь. Он завоевал Восточный материк. Поднялся до титула первого Вангорского князя, стал герцогом и послом в Валкане и, наконец, увидел короля - своего властолюбивого, но бездарного дядю. В те годы судьба позвала его повторить попытку Эктара Вайса - совершить государственный переворот. В кровавом поединке он столкнул две страны - Валкану и Вангор, который тогда не был частью Независимых земель. Под его руководством Вангор одержал победу. Владис гильотинировал дядю и посадил на трон своего дальнего родственника из давно забытой династии Валайров. Он мог бы и сам занять трон Валканы, но зачем ему крупица, когда к тому времени он уже знал, что способен получить всё. Владису исполнилось пятьдесят пять. Получив несметные сокровища от завоевания Востока, он был готов одарить мир в ответ.
В пятнадцать он лишь мечтал о мире. В тридцать надеялся им управлять. В шестьдесят знал, как этого достичь. Сейчас, едва перешагнув столетие, он стоит на пороге власти, и она сама склоняется перед ним. Он правит всем сущим. Он - Владис Вангорский, Император Мира. Его главная цель - процветание для всех народов. И он бы отдал всю свою власть и даже жизнь, если бы был уверен, что мир справятся без него. Но мир не сможет, ибо только он - Владис - рожден способным изменить его. Не он решил, судьба решила, Элементы решили, дав ему непревзойденную силу. Они выбрали его. Его путь. Они избрали его, и он с честью следует предназначению.
Последние дни Императора не оставляли эти мысли. После долгих лет поисков он приблизился к разгадке. Адэль Бъюкер стала его подсказкой. Её не изгнали, её воскресили специально, чтобы помочь ему найти книгу. 'Что для тебя источник жизни? Что для тебя источник слова? Знаешь ли ты это? Знаешь ли, что в истинном источнике твоей жизни и слова есть ты сам? Знаешь ли, что в источнике есть все?'. Так сказано к книге 'Владения и уничтожения'. Впервые прочтя эти слова, Владис не усомнился в их смысле - они указывают местонахождение последней книги, но определить тайник он не мог.
- Источник жизни - сердце, источник слова - голос, - говорил он себе, не понимая намеков книги, пока три месяца назад не узнал правду об Адэль Бъюкер.
'Истинных себя мы обретаем в других, - всплыли тогда в памяти Императора первые слова, написанные в первой книге об Элементах'. С раннего детства, когда жизнь, казалось, покидала его дух, а отчаяние и безысходность захлестывали его виселичной петлей, внутри него всегда просыпался голос. Божественный, неземной, Владис считал его интуицией, ведущей его по предначертанному пути, пока не догадался, что внутри него говорит голос его хранителя. На многие годы этот голос стал его другом и спасением среди бесконечной грязи. Узнав, кем была Адэль, Владис осознал значение слов из первой книги. В Адэль, в её голосе, в её помощи, он из раза в раз находил истинного себя. Она стала второй его частью, его истинным источником жизни и слова. Крупица души Адэль живет во Владисе, крупица души Владиса живет в Адэль. Их соединила судьба и эта связь нерушима. 'Знаешь ли, что в источнике есть все?' - спрашивала книга. Адэль его источник, и в ней есть все - часть его жизни, часть его голоса, часть его мечтаний. И ответ. Ответ: где находится книга Воздуха. Книга перемещалась всякий раз, в зависимости от того, кто её искал. Это была проверка, последняя проверка на право обладать всеми Элементами. Лишь человек, готовый признать себя частью другого, движимый не один лишь эгоизмом и самолюбием, мог овладеть этой силой. Книга Воздуха переместилась в место, связанное с Адэль, когда Владис впервые задумался об обладании Элементами, и признал в себе её голос, а значит и её саму, самым близким себе по духу созданием, ещё не зная, кто она. Это было восемьдесят лет назад.
Разгадка была у Императора в руках. Оставалось определить место, настолько значимое для Адэль, чтобы туда могла переместиться сокровенная книга. Император был уверен, что это место в Гароне.
- Откуда Ваше Величество знает, что книга именно здесь? - спросил лорд-канцлер Дэвиньён - один из немногих кому доверял Император.
- Кроме Гарона, книга могла бы быть только на горе Йараев, если бы это не противоречило правилам демиурга, - объяснил Владис, - Книги написаны для людей, и спрятаны среди них. Дороже Гарона, для Адэль Бъюкер нет места на земле.
- Да, но Ваше Величество, Гарон велик, а вы выбрали герцогство Баррен, - с сомнением уточнил лорд-канцлер.
- Её голос все ещё говорит во мне, Фрэнсис. Временами он просто кричит. Мы связанны гораздо сильнее, чем я думал, и я не намерен сомневаться в этой связи. В её жизни было три особых места: Баррен, Инисово поле, где она умерла, и гора Йараев. На то чтобы обыскать каждый сантиметр на Инисовом поле, мне понадобилось два дня. На счет горы я уже сказал. Осталось только Баррен. Книга там, в замке Ладрен. Я не только знаю это, я чувствую это благодаря ей.
Как и всегда, когда его мнением не интересовался Император, Фрэнсис смиренно промолчал. Его не волновало, как его господин пришел к решению. Главное - чтобы это решение было правильным, а уж в этом Фрэнсис не сомневался. Он знал, как любой преданный слуга Его Величества - Император прав и никаких доказательств не требуется.
Сквозь сплошную стену деревьев, укрытых снегом, показался просвет. По-зимнему тусклое солнце, пробивалось между древних стволов. Косыми лучами его свет падал на снег, и белый ковер отзывался на игру солнца цветными бликами. Император и двадцать его слуг выехали из леса. Их взору предстало белоснежное поле, увенчанное старинным, полуразрушенным замком. Восстанавливая Гарон, Владис оставил нетронутым только это место, словно он знал, что оно нужно ему таким, каким оно осталось после Великой войны и её смерти.
- Прибыли, - облегченно и победоносно прошептал Владис.
* * *
Дни тянулись медленно. Воздух был холодным и сухим. Ветер так и не появился, чтобы отогнать мрачные снеговые тучи и уступить законное место весне. Люди всего континента умирали от холода и голода - земля промерзла, весь урожай погиб. Но самую страшную из смертей несла Свита Посвящения. Гончие и Спутники смерти переходили из города в город, накатываясь как приливные волны, и оставляя за собой кровь тех, кого Император называл неверными. Кому они были неверны?
- Новой религии, чья суть - жить по законам Горгота, - беспрекословно твердил Император.
И ему верили. Себя самого он считал ниспосланным высшими силами проповедником. Единственным человеком, несущим истинный голос добродетели по воле Горгота - хранителя праведных. Не всех ему удавалась обращать в свою веру. Для некоторых он был обычным фанатиком, возжелавшим стать великим реформатором, для других - тираном и земным воплощением Сартраса, рожденным уничтожить всё ценное, что есть в мире, для третьих - шарлатаном и лжепророком. Но кем бы ни считали Императора его ненавистники, рискнувшие мыслить не как он, все они, со временем, стали называть его одинаково - Владисом-инквизитором. За его расчетливую жестокость, с которой он преследовал тех, кого объявлял противниками истинной веры - его веры.
Небесный триумвират: демиург, йараи в лице Верховного судьи и Одиннадцать Богов-создателей - высшие силы, почитаемые во всем мире. Император присоединил к ним Горгота и Небесного триумвирата не стало. Люди веками верили в Небесный триумвират. Теперь, когда Император переделал старую религию, спустил с цепи Свиту посвящения, оставил миллионы на милость беспощадной зимы, горстка отважных, не поверивших в новые догмы, собралась под знаменем, называемым Сопротивление. Безоружные, не имеющие влияния и даже поддержки собственных государей, они все равно готовы биться за свою веру, за свою свободу, за свои жизни. А ведь их так мало, в сравнении с миллионами тех, кого обратил Император Владис Вангорский.
Бенджамин невольно восхищался Сопротивлением, и благоговейный восторг и страх от их действий был не меньше чем от действий Императора. Так часами размышлял Бен, прислонившись к спинке кресла и ожидая пока Рона, закончит свои дела. Вдруг из соседней комнаты донесся раздраженный крик и треск
