меняет локализацию Каялы.
Так как этот пункт является основным, - остановимся на нем подробнее. Косвенным доказательством этого является хотя бы то, что: 1) все изображения войск в древних источниках в большинстве случаев изображают всадников.
Хотя пешая рать часто употреблялась в боях, но ее доставляли на лодках или употребляли для недальних походов, ибо военные доспехи: шл~м, нагрудники, щиты, копья, топоры. И т. д. Были слишком тяжелы, чтобы везти их сотни верст.
2) Так как поход Игоря рассчитывался на Дон, т. е. на много сотен верст, - совершенно ясно, что для этого нужны были кони.
3) В те времена война была не только следствием соперничества между народами, но и велась нередко просто для обогащения. Именно это обстоятельство, т. е. возможность пограбить, «ополониться» и привлекала в войска любителей славы и… наживы. Ясно, что без коня много не награбишь и на себе за сотни верст не унесешь.
4) Бесспорным подтверждением того, что поход был конный, является место в летописи, где разведчики, встретив князей на пути к Сальнице, сказали им: «Да или поедете борзо или возворотися домовь»… Сказано ясно: «Либо поезжайте быстро, либо возвращайтесь».
5) Ниже, что удобнее для изложения, мы увидим, что все данные летописей об Игоревом походе говорят согласно, что поход был конный.
Какова была цель похода?
Достигнуть самого сердца половецких степей - Дона. Об этом непосредственно говорит само «Слово»: «Спала ум князя по хоти испити синего Дону».
Татищев, объясняя причину похода, говорит: «Игорь, князь северский, завидуя чести, полученной Святославом» и т. д., ясно подчеркивает что намерением Игоря было упредить Святослава. Святослав задумал идти походом на все лето на Дон и пошел в землю вятичей в Корачев собирать больше войска.
Игорь же, надеясь на свои силы, решил тайком от Святослава идти на Дон. В этом-то и заключается смысл фразы в «Слове»: «Преднюю (т. е. предвидящуюся, будущую) славу сами похитим». Святослав еще собирал войска, а Игорь уже был в походе.
Цель похода раскрывает также и Лаврентьевская летопись - она влагает в уста русских после победы при ручье Суюрли следующие слова: «Братья наша ходили с Святославом великим князем, зря на Переяславль (т. е. с опаской, оглядываясь на Переяславль, где они всегда могли найти спасенье), «а они сами (т. е. говорившие) к ним (т. е. к половцам) пришли, а в землю их не смели по них идти» (т. е. Святослав разбил половцев на нейтральной полосе, и после победы в самую половецкую землю не осмелился пойти), «мы в земли их (т. е. половцев) есмы, и самих избили, а жены их полонен и и дети у нас».
Здесь подчеркивается осуществление намерения проникнуть в глубь половецких земель для нанесения половцам смертельного удара. Это свидетельство летописи доказывает бесспорно, что победа при Суюрли произошла не в пограничной полосе, как это изображает Кудряшов и другие, а в глубине степей.
Недаром и «Слово» говорит: «Дремлет в поле храброе Олегов о гнездо, далече залетело!»
Но этим желания участников похода не ограничивались - Лаврентьевская летопись продолжает: «А ноне пойдем по них за Дон и до конця избьем их».
Это место показывает, что Дон был где-то близко, и что после первой победы Игоревы войска хотели идти и за Дон, - это было их следующей целью.
Та же летопись продолжает: «Оже ны будет ту победа (т. е. если и тут будет победа), - идем по них и луку моря (т. е. в Лукоморье), где же не ходили ни деды наши» …
Этот отрывок, упоминающий о Лукоморье, как пределе мечтаний русичей, находит себе подтверждение в «Слове», где бояре по поводу сна Святослава говорят об Игоре и Всеволоде: «Два сокола слетеста поискати града Тьмутороканя» (последний был столицей Лукоморья).
Таким образом, поход был задуман, как смертельный удар по половцам в самое сердце их земель. Отсюда совершенно ясно вытекает, что поход был конный, ибо не пешему войску совершать тысячеверстный поход, да еще через безводные степи.
Приходится только удивляться поразительной нереальности, беспочвенности соображений некоторых исследователей «Слова». Ведь ясно, что многотысячное войско должно есть и пить, где же достать воды в достаточном количестве для тысяч людей в солончаковых степях Задонья? Игорь отлично знал, с какими трудностями он встретится, как же он мог решиться идти пешком?
Перейдем к рассмотрению маршрута похода. Первым этапом было достижение Северского Донца у места впадения в него Оскола, что было условленным местом встречи с Всеволодом. Ипатьевская летопись гласит: «Идущим же им Донцю рекы в год вечерний»… (далее идет описание затмения солнца и изложение речи Игоря войску).
Астрономические данные указывают, что затмение произошло в среду 1 мая 1185 г. (см.: Степанов. Н. В. Единицы счета времени до XII века, стр. 9) и далее летопись продолжает: «И тако рек, перебреде Донець, и тако прииде ко Осколу, и жда два дни брата своего Всеволода, тот бяше шел иным путем ис Курська, и оттуда поидоша к Салнице».
Итак, 1 мая Игорь был на берегу Донца в 3 ч. 22 м. во время затмения, которое его не остановило. Успокоив свое войско, он перебрел Донец и пришел к Осколу.
Заметьте, сказано не «поиде», а «прииде», т. е. не «пошел» дальше к Осколу, а «пришел» к Осколу, - действие окончено. Сказано очень ясно и точно: «и таким образом пришел к Осколу».
Перейдя Донец, Игорь очутился на правом берегу у Оскола и стал ждать Всеволода.
Татищев («История»), очевидно, слово в слово пересказывая летопись, говорит, что Игорь «перешел Донец, пошел к реке Осколу, и тут ожидал брата Всеволода 2 дня, который шел из Курска другим путем, и, совокупясь, пришли к реке Сальнице».
В этом пересказе Татищева есть неточности, - в летописи сказано не «пошел к реке Осколу», а «пришел к реке Осколу, далее не «пришли к реке Сальнице», а «пошли на Сальницу».
Эти же неточности допустили и Кудряшов и другие. На самом деле в летописи нет указания, что русские пришли к Сальнице, указано только направление: пошли на Сальницу. В действительности они Ссальницы не достигли, этим-то и объясняется, что ни в «Слове», ни в летописях о Сальнице более ни слова…
Начиная с этого пункта, у Кудряшова имеется решительное расхождение как с данными летописи, так и с мнением прочих исследователей, равно как и со здравым смыслом.
Объясняется все это очень просто: Кудряшов нашел в книге большого чертежа речку Сальницу, ныне исчезнувшую, и стал подгонять все данные и толкования так, чтобы оправдать именно это положение Сальницы. На самом деле Сальница летописей находилась на Дону, а не на Донце в районе Изюма или Славянска.
Этот прием К. В. Кудряшова заслуживает самого сурового осуждения: если исследователь становится на путь подтасовки фактов, то лучше, если он отойдет от науки, а займется, скажем, политикой.
К. В. Кудряшов предполагает, что 1 мая Игорь перешел Донец не вблизи устья у Оскола, как сказано в летописи, а значительно севернее, - в районе истоков реки Псла, т. е. километров 200 к северу. Это ошибочно, и совершенно произвольное предположение приводит, естественно, к ошибочному выводу и лишает его статью всякого значения.
Карта пути, приложенная Кудряшовым к стр. 73, носит в значительной степени совершенно фантастический характер. К разбору ее мы и переходим.
I. Будучи правильной в начале, т. е. прямой от Новгород-Северска и до Путивля и несколько далее, красная черта, означающая путь, делает резкий изгиб к востоку и образует огромную, почти полукруглую дугу до самого устья Оскола.
Путь обходит верховья и Сулы, и Псла, и Ворсклы и пересекает Донец в его самом верхнем течении. Для начертания такого пути нет решительно никаких разумных оснований.
Вместо того, чтобы показать, хотя бы приблизительно, пролегание давних путей (чему имелась полная возможность), К. В. Кудряшов не изобразил их на карте, а ограничился словесными, ничему не
