'На фото похоже, действительно Флеш - подумал он. Труп сильно обгорел, ничего не дает. Паспорт во внутреннем кармане пальто - логично. Снял пальто в машине - тоже логично, Дубинин щеголь, пальто дорогое, боялся помять… Поддева… Та-ак!'
- А в чем вообще был одет покойный? - поинтересовался он.
- Сейчас - кивнул читинский коллега, достал из лежавшей на столе папки протокол, и иногда сверяясь с ним начал рассказывать:
- Ну-с, вот: поддева из овчины, обгорела сильно, только куски нашли. Но и так ясно - наша, местная работа. Теплые они, и смотрятся хорошо, их по деревням многие делают. Но меток никаких не производят, кто пошил - не установишь. Далее, пиджак. Видимо был серый, шерсть. Следы обгорелые остались. Брюки такие же. Похоже, костюм. Более ничего не сказать - сгорел. Рубашка полностью сгорела, галстук, если был - тоже. Кальсоны шерстяные, фабричные, синего цвета. Верх на ногах сохранился, но ярлычка нет. Валенки, похоже, были, обугленный кусочек нашли. Видно катанка обычная, несомненно, только в дорогу надел. Там же еще вместе с пальто ботинок нашли, тоже выпал. Вот ботинок хорош, французская работа. Вишневого цвета, кожа, высокий верх. Новый, явно не надеванный.
'Сходится - прикинул Николай Степанович. В дорогу надел валенки и поддеву, пальто и ботинки - отложил. И тепло, и в снег если вдруг выйти, и вид не теряют. Костюм снять не мог - переодеваться не во что, да и смысла нет. А местные, кстати, молодцы. Тщательно место осмотрели, грамотно'.
Он еще раз просмотрел паспорт, и задумался. Офицеру особых поручений при начальнике Охранного Департамента, как именовалась его должность, ситуация не нравилась.
'Странность какая-то мелькала - вспомнил он. Что же мне такое померещилось, необъяснимое? Одежда - ясно, паспорт - ясно… черт! Труп!'
- Павел Афанасьевич - обратился полковник к собеседнику, - а не глянем на тело, а?
- Отчего ж, глянем - согласился тот. Акт медиков - пожалуйте с собой, вдруг что непонятно будет, да и пойдем. Он тут, в холодной лежит.
В небольшой комнатке, в подвале Управления было действительно холодно, и пахло как в морге - противно.
- Вскрывали здесь? - понял Гумилев.
- Здесь - кивнул Кормильцев. Всегда тут вскрываем, у нас при больнице морг дрянной, неудобно.
- А того, кто вскрывал, можно вызвать?
- А чего его вызывать? Ждет. Сейчас кликну.
Вошедший пожилой невысокий толстячок отрекомендовался Ильей Прокопьевичем, врачом 'с огромным стажем. Да-с!' Что, однако, большого впечатления на столичного гостя не произвело. И первый вопрос был:
- Чего-то странного при вскрытии не заметили?
- Было - кивнул доктор. Кости такие, знаете, необычайно слабые. Как у женщины. Я даже подивился, но сомнений в мужественности нет - уд хоть и обгорел, однако ж, в сохранности, где и быть полагается. Впрочем, по ориентировке покойник фигуру имел худощавую, так что…
- А почему сажи в дыхательных органах нет?
- Действительно, странно - согласился Кормильцев. Но может, он сгорел, а не задохнулся?
- Не мог - возразил Гумилев. Никак не мог, если живой горел. Доктор?
- Да, я специально написал об этом в акте. Медицина тут точно еще не разобралась - ответствовал Илья Прокопьевич. Ежели, скажем, потерял сознание от удара при остановке, а потом воздух сверху поступал…
- На окись углерода кровь смотрели? - перебил его Николай Степанович.
- Помилуйте, господин полковник! Он же ведь только сегодня поступил. А что, сомнения имеются?
- Имеются. И не только сажа - у Дубинина шрамы на руках, ногах и животе. И вот ведь совпадение: ну, руки, ноги - ладно, сгорели. Но ведь и живот разорван, верно? И как нарочно - там, где шрам был.
- Тогда глянем, а как же. Что-то еще?
- Да. Кости распиливали?
- Гм - задумался врач. А ведь вы правы. Я читал в журнале, немецкое исследование, вскрытие по мошенничеству со страховкой, лет пять назад.
- Именно - кивнул полковник. Дело Тецнеров, известный случай.
- Знаете - покачал головой Илья Прокопьевич - я, пожалуй, еще тогда жировую эмболию 2) посмотрю, и…
- Сколько времени вам нужно? - прервал его Гумилев.
- Да вот прямо сейчас займусь, к вечеру предварительно скажу.
'…при распиле суставной головки правого плеча, обнаружены остатки хрящевых планок на стыках суставов длинных трубчатых костей…
…таковые планки имеются исключительно у особ, возрастом не свыше двадцати трех лет…
…Таким образом, следует признать, что исследуемый труп не является трупом Дубинина Андрея Афанасьевича…'
Дальше Николай Степанович читать не стал. Кого убили вместо Флеша, а особенно - кто и при каких обстоятельствах, его, разумеется, интересовало, но главное для себя он выяснил - Дубинин жив и на свободе. Других зацепок в Чите и Акатуе пока найти не удавалось, и полковник принял решение возвращаться. Довести здесь расследование до конца могли и подчиненные Кормильцева.
Просчитывать дальнейшие действия Гумилев начал еще в самолете, благо пассажирский Сикорский к тому вполне располагал. Он понимал - вариантов не много.
'Задержать Флеша в ближайшие дни по ориентировке - это только на везение - прикинул он. Сейчас этим занимаются все правоохранительные силы империи, и рано или поздно… но вот поздно-то у нас и нет. Нам надо - рано! А для этого система не подходит, жернова мелят кропотливо, но неторопливо. Дубинин уходил от полиции несколько лет, сможет вывернуться и сейчас. Тем более, ему помогают. И помогают, как и раньше изнутри - из руководства Корпуса. Нет, на обычные методы надежды мало'.
Впрочем, отказываться от типовых действий полковник, разумеется, не собирался, и сводки о мероприятиях по розыску Флеша ложились на его стол в Петербургском кабинете каждые три часа. Пока - без зацепок.
'Нет - в очередной раз, уже вернувшись в Управление, подумал он. Надо идти от противного. Рассчитывать, что его распознает на улице городовой не стоит. С агентурой он не пересекается, ни с нашей, ни с полицейской, подельники не известны. Квартиры, ухоронки - тоже. Куда он направляется - тем более. Может, он вообще уже во Владивостоке на пароход садится, или в Китае на рикшах раскатывает? И неплохо бы оно… вряд ли, впрочем. Фридрихович так бы не нервничал, и раз он уверен, что Флеша вытащили для работы… почему это, кстати, он так уверен, а? Несомненно, сказал не все. Но так же очевидно - генерал в своей правоте убежден, а ошибается его высокопревосходительство редко. И все, что нужно для поимки бывшего агента рассказал. И готов рассказать еще… надо только понять - что спрашивать'.
Николай Степанович встал, прошелся по кабинету, разминая руки и плечи, потянулся, и вновь сел к столу.
'Если идти от заказчика? Двое - Глобачев и Мартынов. Кто? - Да любой! Оба влиятельные фигуры, у обоих наверняка есть свои соображения на случай смерти государя. И вычислить цель Флеша отсюда - пожалуй, невозможно. Можно попросить Коттена обрисовать, что сейчас творится у трона… да только мне- то это ничего не даст. Что и Глобачев и Мартынов в интригах участвуют - и так вне сомнения. А все
